Герой ее мечты - Конни Брокуэй

Все в порядке. Все хорошо. Венис не пострадала.

Руки у него дрожали, он зажмурился и откинул голову назад. Жжение в глазах превратилось в горячие слезы облегчения, смешивавшиеся с холодным дождем, стекавшим по его щекам.

— Венис!

Она обернулась. В ее глазах не было ни малейшего удивления, а было просто безграничное счастье. Ей понадобилось лишь мгновение, чтобы узнать его, и Венис уже бежала по скользкой скале. Еще мгновение — и она бросилась к нему в объятия. Ноубл подхватил ее, поднял и прижал к себе, с трепетом убрал черные локоны с ее бледного лба, нежно коснулся кончиками пальцев холодных щек и заглянул в серебряные глаза.

— Слава Богу! — благоговейно пробормотал Ноубл, крепче прижав к себе ее хрупкое тело. Холодная гладкая кожа, ароматное дыхание — Боже, неужели он мог все это потерять?!

— Ноубл! — всхлипнула она, повернувшись в его объятиях. — Вы должны помочь ему!

— Ему?

— Кассиусу! Он сидит на дереве! Вы должны помочь ему. Скорее! — Она отстранилась и, упершись кулаком ему в грудь, заявила: — Вы обязаны!

Разумеется, он не обязан. Он может прямо сейчас уйти, забрав с собой Венис, и никто не посмеет осуждать его. И даже если он останется, то всего секунда или две промедления, и Кассиус будет…

Ноубл выпустил Венис, и она, схватив его за руку, потащила вперед.

— Подождите. — Ноубл зашагал туда, где, тяжело дыша и понурив голову, стоял его пони. Он отцепил от седельной сумки толстый моток веревки и, ведя за собой пони, пошел вслед за Венис к началу тропы.

Он сразу же увидел внизу Кассиуса. Рид сидел на ветке сильно наклонившейся сосны, в середине бурлящей реки так, что его ноги болтались не больше чем в ярде над быстрым потоком. Взглянув вверх обезумевшими глазами, он увиДел Ноубла. Кассиус находился в полном отчаянии и ради спасения готов был делать все, что угодно, — даже умолять ирландца о помощи.

— Маккэнихи! Ты должен спасти меня! — Дерево вздрогнуло, когда что-то в потоке ударило по находящейся под водой части ствола. — Спаси меня! — закричал Кассиус. — Проклятие! Ты обязан! Ты… — Его голос сорвался на рыдание.

— Слушай, Рид! — крикнул ему Ноубл, разматывая веревку. — Я брошу тебе веревку! Ты поймаешь ее и подтянешься к этому краю. — Он привязал конец веревки к луке седла, остальную часть смотал кольцами в руке и начал медленно крутить моток над головой. — Готов, Рид? — крикнул Ноубл.

— Нет! — захныкал Кассиус.

— В чем дело?

— Я не могу! Я не могу отпустить ветку! Я упаду! Я не умею плавать!

— Проклятие! — взорвался Ноубл.

— Кассиус, вы должны поймать веревку! — крикнула ему Венис. — Другого пути нет! Постарайтесь!

Кассиус всхлипнул, крепко зажмурился и кивнул:

— Я постараюсь.

— На счет «три»! — крикнул Ноубл. — Раз. Два. Три… — Ноубл бросил веревку; она полетела, разматываясь на усиливающемся ветру, вытянулась параллельно берегу и упала в воду на расстоянии почти пяти футов от дерева. — Черт! — тихо выругался Ноубл. — Так ничего не выйдет!

— Почему не выйдет? — Венис коснулась его локтя.

— Ветер слишком сильный и дождь тоже, концу веревки не хватает веса, — объяснил он, снова сматывая веревку.

— Что можно сделать?

Не ответив, Ноубл отвязал веревку от луки седла и огляделся по сторонам.

В десяти ярдах выше того места, где они стояли, над рекой, как полка, нависал огромный потрескавшийся валун. Не произнося ни слова, Ноубл в неотступном сопровождении Венис подошел к краю валуна и взглянул вниз.

Потом быстро обвязал веревкой ствол кривой, сучковатой сосны, вросшей в самый край валуна, а другой конец веревки пропустил вокруг талии и бедер, сделав себе своеобразную упряжь.

— Что вы?.. — Венис вздрогнула и побелела, как тонкий китайский фарфор, даже губы лишились красок. — Ноубл, не нужно! Прошу вас! Это опасно!

— Милая… — Он встретился с ней взглядом. — Другого способа нет, и времени нет. — Он убрал с ее щеки завиток волос. — Послушайте. Я перелечу к тому дереву и, оказавшись там, обвяжу веревкой Рида. Потом мы полетим обратно. Но я должен сделать это сейчас, пока еще не слишком поздно.

Венис кивнула, и Ноубл протянул ей нож:

— Возможно, вам придется разрезать веревку на Риде.

Он отклонился назад, пробуя, удержит ли дерево его вес, — древние корни держали прочно.

Подойдя как можно ближе к краю валуна, Ноубл сделал глубокий вдох и прыгнул. Он падал отвесно вниз, но затем веревка натянулась и он закачался в воздухе, по дуге приближаясь к Кассиусу.

Ноубл ударился о дерево, иголки и ветки оцарапали ему лицо, но он на мгновение зацепился за сучья, однако потом инерция потянула его обратно. Чертыхаясь, он все же ухватился руками за клейкие, усыпанные иголками ветки.

Найдя опору для ног, Ноубл выпрямился, но под его дополнительным весом дерево резко сместилось.

— Ты убьешь нас обоих, тупоголовый! — заорал Кассиус со своего насеста несколькими футами выше.

— Заткнись, Рид, или я оставлю тебя здесь! — рявкнул Ноубл и, отвязав от себя веревку, осторожно стал подниматься туда, где крепко держался за ствол Кассиус. Схватив его за спину куртки, Ноубл оторвал Рида от ствола, невзирая на возмущенные протесты, и, пропустив веревку ему под мышки, крепко завязал ее. — Вставай! — приказал Ноубл, но Кассиус в ответ придвинулся ближе к стволу и снова обхватил его руками. — Вставай! Мы переправимся обратно на берег, но ты должен встать, чтобы я тоже мог ухватиться за веревку.

— Я не смогу, — захныкал Кассиус.

— Послушай, сукин… — Дерево задрожало и в мгновение ока вывернулось из своего непрочного основания; подхваченное бешеным, прожорливым потоком, оно закружилось и понеслось по течению.

Кассиуса оторвало от ствола, он пронзительно закричал, а Ноубл метнулся к нему и успел схватиться за его бедра.

Держась изо всех сил, Ноубл ощущал, что сползает к коленям Кассиуса. Вцепившись руками в ткань, так что мускулы у него на руках болели от напряжения, он отчаянно старался удержаться и не соскользнуть еще ниже.

Невероятно, но он вдруг ощутил, что Кассиус начал пинать его ногами. Не веря себе, Ноубл почувствовал, как хватка ослабевает, руки разжимаются; он услышал, как Кассиус кричит:

— Мне больно! Отпусти меня!

И Ноубл отпустил.

Он упал.

Ледяная вода приняла его, потащила вниз под бурлящую поверхность, и вокруг него сомкнулась абсолютная чернота. Бушующая река обрушивалась на него, переворачивала вверх тормашками, крутила вокруг скал, деревьев и всякого мусора. Ноубл ударился о валун, и его затянуло в глубину потока.