Ловец душ - Аарон Дембски-Боуден

Талос сидел на корточках рядом с Адгемаром в разрушенном нижнем этаже жилого блока. Стены обвалились почти полностью, так что Астартес могли беспрепятственно наблюдать за улицей. Оба воина сжимали в руках мелтабомбы диаметром с тарелку и следили за титаном, стоявшим посреди проспекта и палившим в небо.

Адгемар, по-прежнему без шлема — сейчас было видно, что он явно старше Талоса, — одарил напарника зубастой ухмылкой:

— Если это сработает…

— Сработает.

Талос и сам едва не улыбался, радуясь тому, что Адгемар пережил первую атаку титана.

Наверху транспортник вошел в ревущее пике, приближаясь с каждой секундой. Титан сдвинул ноги для лучшей опоры и разразился новым залпом из сдвоенной болтерной пушки «Вулкан».

Септимус провел корабль между двух жилых башен. Теперь ниже. Еще ниже.

Низко и настолько близко к цели, что тепловой выброс двигателей окатил плечи титана. Транспортник промчался прямо у него над головой. В тот момент, когда между пикирующим катером и палящим титаном осталось меньше двухсот метров и Септимус услышал угрожающий грохот снарядов по корпусу, он потянул на себя штурвал и вновь набрал высоту.

«Пес войны» дернулся вслед за добычей, но древние, источенные временем суставы не позволили богоподобной машине поспеть за транспортником. «Громовой ястреб» зашел на последний вираж.

Септимусу приходилось слишком тщательно контролировать рычаги высоты и тяги. Корабль был подбит. Из нескольких пробоин повалили клубы черного дыма, и пилот не мог ни на секунду отпустить рукоятки. Извернувшись в кресле, Септимус проклял конструкторов транспортника, где все было предназначено для громадных Астартес, а не для обычных смертных. В тот миг, когда руна обнаружения цели вспыхнула ядовитой зеленью, пилот с нострамским ругательством впечатал ногу в рычаг управления зажимами.

Носок его ботинка толкнул рукоять из положения «Закреплено» в положение «Приведено в боеготовность».

Направленные вниз, как шесть клинков, шесть ракет вырвались из пусковых контейнеров и, завывая, ринулись к цели.

На такой дистанции, почти самоубийственной для «Громового ястреба», у титана не осталось ни малейшего шанса перехватить ракеты.

Взрыв был эффектным. Он отпечатался в памяти Талоса так же ярко, как и ударивший по сетчатке огонь.

Ракеты врезались в пустотные щиты титана с силой падающего небоскреба. Они взорвались одновременно, и вспышка мгновенно ослепила единственного из Повелителей Ночи, который не устоял против искушения полюбоваться спектаклем.

Талос замер, не видя абсолютно ничего, пока линзы шлема лихорадочно перебирали фильтры, пытаясь компенсировать его слепоту. Зрение, сопровождаемое белыми пятнами и приступами головной боли, вернулось как раз вовремя, чтобы Астартес мог увидеть, как титан, пошатнувшись, делает шаг назад. Правая нога «Пса войны» нащупывала опору, когтистая ступня взрывала бетон.

Щиты титана стали похожи на мыльный пузырь. Они переливались, словно масло на воде, угасая и вновь вспыхивая, когда внутренние генераторы увеличивали нагрузку. Талос почти видел, как техноадепты суетятся вокруг центрального стержня реактора титана, который, подобно позвоночному столбу, проходил сквозь его корпус и плечи.

Щиты «Пса войны» затрещали и беспорядочно замерцали, испуская потоки энергии. Глубоко внутри бронированного тела монстра раздался нарастающий низкий гул, приглушенный, но достаточно громкий, чтобы спрятавшиеся Астартес его услыхали. Системы титана работали на предельной мощности, накачивая дополнительную энергию, стараясь предотвратить полное отключение защитных систем. Пустотные щиты были на грани отказа.

— Повелители Ночи, — передал Талос, кривя губы в улыбке, — добейте его.

Машинный дух, заключенный в массивной туше «Лэндрейдера» Восьмого легиона «Око бури», был не раз отмечен наградами за свою воинственность. Свитки и вымпелы, свидетельствующие о десятках славных побед, свисали с его корпуса и трепетали на ветру. На гусеницах, в свое время месивших грязь бесчисленных миров, он катился по боковой улице. Собственная кровожадность двигала им не в меньшей мере, чем приказы хозяина-из-плоти, сидевшего у приборных панелей.

Его добыча… Его добыча была колоссальна. «Око бури» почувствовал обжигающий жар плазменного реактора титана, ощутил яростное давление взгляда гиганта, взявшего танк в перекрестье прицела. Но дух «Ока бури» не знал ни страха, ни поражения, и его невозможно было запугать. Он вырвался на проспект, перемалывая гусеницами рокрит, и двинулся в обход возвышающегося над ним противника.

«Око бури» принялся рвать более крупного хищника когтями и поливать его ядом. Ядовитой слюной был град крупнокалиберных болтерных снарядов из башенного орудия, а когтями, кромсавшими вражескую плоть, парные лазпушки Kz9.76 «Молот Божий». Сдвоенные стволы, расположенные на боковых орудийных башнях, испускали ослепительные лучи лазерной энергии.

Танк снова и снова вонзал когти, разрывая тонкую искрящуюся шкуру добычи, вгрызаясь в полупрозрачный пустотный щит.

Светящаяся шкура лопнула. Когти «Ока бури» сорвали последний слой защиты, оставив врага голым и уязвимым. Противник зашатался от сильной отдачи — что-то взорвалось внутри его тела.

«Око бури» услышал, как его хозяева-из-плоти что-то кричат друг другу. Он почувствовал их охотничье возбуждение и знакомую ему жажду крови. Это слияние в боевой ярости еще больше разогрело душу танка. Его когти горели адским огнем. Прохладное прикосновение техников после этой охоты будет очень кстати.

Добыча все еще не растеряла ни силы, ни быстроты. Хозяин-из-плоти направил «Око бури» на убийственной скорости к противоположной стороне проспекта, а затем включил задний ход, не прекращая стрельбы. Требовалось немалое искусство, чтобы защитить корпус танка от жутких когтей колосса. Как акула в поисках жертвы, «Око бури» вилял вправо и влево. Его двигатель полыхал все жарче, когти напряглись в предчувствии броска, из глотки вырывалось гневное шипение.

Наконец противник ухитрился развернуться достаточно быстро. Уже не добыча… не жертва…

Титан зарычал в ответ на рычание «Ока бури» — машинный дух, столкнувшийся с машинным духом, — и со всей яростью бога-убийцы нанес ответный удар.

Талос перебрался через очередную обвалившуюся стену и перебежал улицу, скрываясь в тени стреляющего титана. Титан, посылавший ливень снарядов из болтерной пушки «Вулкан» вслед отступающему «Лэндрейдеру», был озабочен сейчас более серьезной угрозой, чем Астартес у него под ногами. И все же гигант знал об их присутствии. Колокольный звон ауспика титана зажег на дисплее Повелителя Ночи руны тревоги — но в ту секунду, когда огромный враг развернулся, чтобы раздавить ничтожную добычу, ничтожная добыча уже действовала.

Талос успел первым. Аурум в его руке затрещал от прилива энергии и резким ударом вспорол броню и механизмы в лодыжке титана. Даже нанесенный одной рукой, такой удар свалил бы дерево или разрубил надвое смертного. Собственная сила Талоса, помноженная на мышечную силу его доспеха, была вершиной достижений человеческой генетики и секретных практик Машинного Культа, уцелевших со времен Темной Эры Технологий.

Золотой клинок вспорол броню и погрузился внутрь, глубоко вгрызаясь в скрывавшийся под ней механизм. Сама по себе рана была незначительной — просто булавочный укол. Талос закряхтел от напряжения, перемогая боль в мускулах, и вдавил лезвие глубже, распарывая и протыкая кабели, пруты и поршни, заменявшие титану сухожилия.

Из отверстия хлынула машинная кровь, покрыв Талоса слоем бесцветной смазки и масла. Следующий импульс ауспика прозвучал как стон. С ответным гневным криком Талос сунул руку в отверстую рану. Раздался глухой щелчок — это примагнитилась к металлу мелтабомба.

Следующими были Адгемар и Ксарл. Они прикрепили взрывчатку к другим участкам шкуры «Пса». Талос уже добрался до укрытия, когда Меркуций занялся своей мелтабомбой.

И тут Талос увидел Узаса.

Узас не закладывал взрывчатку вместе с остальными. Он стоял в тени беснующегося титана и палил из болтера прямо в подбородок боевой машины. Неужели он полагал, что огонь мелкокалиберного оружия сможет пробить дыру в броне колосса? Или считал, что для экипажа титана, расположившегося в рубке ходячего, храма войны, такая пальба опасней комариного укуса?

Голос Ксарла в воксе прерывался от ярости и удивления:

— Что делает этот проклятый идиот?

Талос не ответил. Он уже мчался обратно.

Действия Кириона все затрудняли. В глазах Талоса плясали разноцветные пятна — «Лэндрейдер» на противоположной стороне проспекта продолжал поливать титана огнем лазерных пушек. Повелитель Ночи закрыл глаза, все равно бесполезные, и вслепую проскочил между ног титана. Пришлось положиться на другие чувства.