Транспортный вариант - Леонид Словин

Денисов позвонил в отдел, старик сторож на это время деликатно вышел, позвал собаку.

— Денисов? — Антон обрадовался. — Легок на помине! Я думал, ты на оперативном совещании, послал записку полковнику… Звонили из пансионата.

Давай срочно туда, машин, правда, пока нет, Все в разгоне. Книги нашлись!

Спустившись в метро, Денисов нашел свободное место в углу вагона, сразу забылся тяжелым, придавившим его к сиденью сном. Входили и выходили пассажиры, слышались громкие голоса. Ему снилось, что каждую остановку объявляют дважды, на русском и английском, как во время Олимпиады: видимо, рядом разговаривали иностранцы.

Проснулся он на «Курской»… Стоявшая перед ним женщина держала в каждой руке по связке с пачками стирального порошка. Он сразу поднялся.

На пересадке и потом, на плечевом радиусе, людей было немного, зато на автобусной остановке, от которой надо добираться до пансионата, не было не только пассажиров, но и автобуса. Здесь инспектора ждало открытие иного рода — пример обратной связи; сначала появился автобус и только за ним стали прибывать пассажиры.

— Пойдемте! — Кучинская ждала в вестибюле. История с найденными книгами ее обрадовала и испугала. — Иван Ефимович у себя… Я сначала покажу, где они были. Сюда!

— Они были внизу? На первом этаже?

— Их нашли в кинозале, напротив столовой! Отдыхающие хотели убрать штору! А они на подоконнике…

— Когда это случилось?

— Сейчас. Перед началом сеанса.

Обходя стоящих и фланирующих группами отдыхающих, они прошли в широкий, обитый полированными панелями коридор. Комнат здесь не было. Где-то в середине коридор внезапно расширился, — вобрав в себя небольшой танцевальный зал с эстрадой, с музыкальной аппаратурой. Впереди был вход в кинозал, по другую сторону коридора несколько умывальников, зеркала и столовая. Сюда же примыкал конец узкого коридора, который вел в библиотеку.

— Здесь, — Кучинская зажгла свет.

Кинозал был небольшой, удачно спланированный, с двумя-тремя десятками рядов, поднимавшихся амфитеатром к окошку киномеханика. Окна зашторены богатыми бархатными шторами.

— Тут они и лежали.

— Вы перенесли их? — спросил Денисов.

— Собственно, это отдыхающие. Но уборщица эти книги видела как раз сегодня утром.

— Кинозал запирается?

— Обычно нет.

— А посторонние? Могли сюда попасть?

— Сомневаюсь. Отдыхающие да персонал. Еще дети.

В воскресенье сеанс для детей сотрудников.

— Я могу переговорить с уборщицей?

— Она не уходила, Иван Ефимович просил и ее остаться.

Кучинская выключила в кинозале свет. Тем. же путем они вернулись в вестибюль. Директор пансионата был на месте. Пока Кучинская искала уборщицу, они поздоровались, успели перекинуться несколькими словами.

— Ерунда какая-то… — Гилим показал Денисову на диван: — Садитесь… Взять, унести, потом бросить в кинозале! Несерьезно!

— Пожалуй.

— Мы ничего не можем понять, что к чему.

Денисов вспомнил, что никто в пансионате и вокруг не догадывается о том, что на самом деле произошло.

«Если ничего не знать, тогда действительно ерунда. Взять книги, бросить здесь же неподалеку — в кинозале!»

— Можно? — Кучинская вернулась с молоденькой женщиной. Уборщица успела переоденься, чтобы уйти.

На ней был цветной шерстяной свитер, джинсовый сарафан.

— Вы одна убираете кинозал? — спросил Денисов.

— Одна я.

— Часто?

— Обычно сразу после мероприятий или на следующий день… — она взглянула на циферблат стоявших в кабинете больших напольных часов, по-видимому, спешила.

Денисов ограничился самым необходимым:

— На этой неделе убирали?

— Я сегодня первый день. После-больничного. С понедельника болела.

— А как же зал?

— Уборщица с другого этажа подметает, и все. А сегодня я как стала пылесосить шторы, их и увидела. Я ведь первый день, ничего не знала про кражу.

— Книги запылились? — поинтересовался Денисов.

— Что вы! Пришлось даже пройтись, влажной тряпкой!

Уборщица ушла.

— Я пока не нужен? — спросил Гилим. — Я буду здесь рядом, если понадоблюсь, — он был сконфужен. — Надо поговорить с завхозом.

— У меня только два-три вопроса, — сказал Денисов. — Никто из отдыхающих не уехал раньше срока?

— Никто… — он беззвучно пошевелил губами, высчитывая. — Сегодня пятница, уже почти неделя с того дня… Разъезд в среду. Завтра последняя суббота, все поедут покупки делать.

— Вы обычно берете их в служебный автобус?

— Вечером? — переспросил он. — С моего разрешения. Но чаще я не отказываю. Кто в театр опаздывает, кто — на концерт.

— И в понедельник? В тот день, когда все произошло, — тоже?

— Чаще всего кто-нибудь едет.

— Припомните: Белогорлова в тот день, наверное, в автобусе стояла?

— Мы так не ездим… — Внезапно Гилим задумался — А пожалуй, вы правы.

Был случай, когда она не захотела сесть, а места были!

Главное Денисов теперь знал: «Белогорлова стояла. У нее был повод предложить кому-то из сидевших в автобусе подержать ладью… Можно было, конечно, собрать всех сотрудников пансионата в автобус, попросить, чтобы каждый сел на то самое место. А через пять минут весь пансионат знал бы, что несчастного случая не было. Что идут поиски…»

Гилим воспользовался паузой:

— Подбросить вас на машине? На всякий случай я попросил шофера быть на месте.

— Я хотел бы сначала позвонить.

— Вот и хорошо, — Гилим поднялся. — Я отдам пока нужные распоряжения.

«Такое чувство, будто начался отсчет времени…» — подумал Денисов.

Телефон дежурного по отделу был занят, Денисов снова набрал номер аппарат в дежурке старались обычно надолго не занимать.

Трубку снял Сабодаш:

— Денисов? — иногда, незаметно для себя, в запарке, Антон мог быть сугубо официален. — Будете разговаривать с полковником Бахметьевым.

Включаю.

— Бахметьев, слушаю, — раздалось в трубке почти одновременно со щелчком коммутатора.

Доклад Денисова был лаконичным — главное, хрустальная ладья, отпечатки пальцев.

Поскольку Бахметьев молчал, Денисов добавил тоже коротко, почти протокольно:

— Кражи книг из пансионата не было. Преступник проверил стол библиотекарши — там могли храниться компрометировавшие его записи. Книги просто для отвода глаз, он бросил их неподалеку, между столовой и танцевальным залом. Но главное — отпечатки.

Бахметьев спросил:

— Где находится сейчас хрусталь?

— В отделе, в камере вещдоков.

— Хорошо, — Бахметьев хрипло выдохнул. Он как будто расстроился даже от раскрывшихся перспектив. — Сейчас подключим эксперта-криминалиста.

— Я поручил бы ему вначале проверить дактилокарты лиц, объявленных в розыск, — сказал Денисов. — Ваза была в нескольких руках, могут сохраниться один-два отпечатка. Эксперт знает.

— Никто из отдыхающих не прервал отпуск? Не уехал? Когда разъезд этой смены? — Бахметьев почти дословно повторил вопросы, которые Денисов задал Гилиму, Кучинской.

Теперь ему осталось только воспроизвести ее ответ:

— Через несколько дней. Еще есть время.

— Шума в связи с твоими открытиями, — спросил Бахметьев, — нет никакого?

— В пансионате? Нет, все тихо.

— Так же тишком уезжай… Здесь тоже новости. У меня сейчас начальник отделения розыска Сапронов. Не хочу говорить по телефону. Скоро будешь?

— Директор обещал мне машину, — Денисов не сказал, что спешит в отдел еще и за тем, чтобы срочно звонить в военизированную охрану.

— Пожалуй, осадок из перенасыщенного раствора, о котором ты говорил, подумав, сказал Бахметьев, — выпал только теперь. Как мыслишь?

Сразу по возвращении к себе связаться с ВОХР Денисову не пришлось: ему звонили самому.

— Товарищ Денисов? — у телефона был незнакомый работник управления ГАИ.

— Угоном «Запорожца» 86–79 занимаетесь?

«Было все, — подумал Денисов, — и „Дело о наезде“ и „Покушение на убийство“, ускользнула пока эта квалификация — „Угон транспортного средства“».

— Занимаемся. Есть что-нибудь?

— Письмо. Переслали из редакции «За рулем». Тут одно место как раз о вашем деле… — сказал сотрудник ГАИ. — Зачитать?

У него был бодрый голос человека, сидящего в светлой, просторной комнате, выходящей окнами на оживленную магистраль, Москву-реку или памятник древнего зодчества.

«От этого всегда хорошее настроение…» — подумал Денисов.

— Так… Тут автор высказывается по поводу отдельных правил движения…

Вот! «…Недавно наблюдал аварию в районе поселка Красный Строитель. Это и заставило взяться за письмо. Водитель „Запорожца“ 86–79…»

Чувствуете? — спросил сотрудник ГАИ.

— А как же!

— «…Похоже, в первый раз сел за руль. Никогда не поверю, что так можно вести машину. По этой же стороне шел МАЗ, номер не называю умышленно. Шофер не виноват…» Дальше в том же духе. В конце предложения: «Лишить владельца „Запорожца“ водительских прав, а машину — в доход государства».