Китай - Эдвард Резерфорд

Офицер покачал головой. Он устал и испытывал раздражение. Взглянув на человека на драконьем ложе с яростью, он буркнул:

– Пора говорить!

С этими словами он взял клин и тяжелый деревянный молоток. Вбив клин между планками, он со всей силы нанес внезапный жестокий удар, и этот удар отозвался в полуразрушенных костях лодыжки.

Заключенный издал такой душераздирающий крик, какого Шижун никогда раньше не слышал от человека. Один раз им пришлось разбить лагерь в лесу, и он слышал нечто подобное. Какой-то дикий зверь, когда на него напали, издал первобытный вопль, и этот вопль эхом отдавался среди деревьев в темноте. Все в лагере тогда содрогнулись.

И теперь крик заключенного поверг Шижуна в ужас. Даже старший офицер выглядел потрясенным, но, чтобы скрыть эмоции, сердито крикнул:

– Ну-ка, говори, сучий потрох!

Выхватив колышек у своего помощника, он провернул веревку на полный оборот, как будто так можно было навсегда с этим покончить. Мучительный вздох заключенного и последовавший за ним стон были настолько жалостливыми, что Шижун согнулся пополам. Когда он заставил себя выпрямиться, то весь дрожал. Он увидел, что помощник все еще наблюдает за происходящим все с тем же спокойным любопытством.

– Задайте ему вопрос! – велел офицер, но Шижун не смог. – Говори, или я сделаю это снова! – рявкнул он, но заключенный потерял сознание.

Шижуну оставалось только надеяться, что несчастный умер.

Но этого не произошло.

Два часа спустя старший офицер вышел куда-то и через несколько минут вернулся со стопкой свежих досок. Они с помощником вытащили из пазов три вертикальные доски и заменили на новые. Во время этих манипуляций Шижун увидел, что кости пирата раздроблены и из открытых переломов льется кровь.

– Зачем вы меняете доски? – спросил он.

– Эти вымочены в воде. Они тяжелее и плотнее прилегают. – Офицер мрачно посмотрел на Шижуна. – Чтобы довести дело до конца.

Они снова приступили к пытке. Помощник перекручивал веревку, а старший офицер городской стражи орудовал клином и молотком, время от времени оба поскальзывались на темной луже крови на полу. Снова и снова Шижун задавал вопросы:

– Как тебя зовут? Кто твои сообщники?

Он обещал смилостивиться, говорил, что боли больше не будет, но ничего не получил в ответ. Ближе к вечеру пленник периодически терял сознание. Сложно было сказать, что конкретно он слышал, а что нет. Комната пропахла потом и мочой. Шижун тихонько предложил старшему офицеру, что, может быть, более эффективно будет сделать паузу, дать пленнику отдохнуть, а потом начать по новой на следующий день. Но похоже, тот считал делом чести быстро ломать своих жертв. А потому не остановился.

Вечером, услышав, как старший офицер разочарованно ругнулся, Шижун понял, что пленник мертв.

– У меня не бывает неудач, – со злостью пробормотал офицер и с отвращением вышел из помещения, а за ним последовал помощник.

Шижун остался. Он не хотел идти с ними. Пусть старший офицер городской стражи сам доложит эмиссару, что они не сумели выбить признание. Он сел на скамейку и спрятал лицо в ладонях.

– Мне жаль, – наконец произнес он, обращаясь к покойнику. – Прости меня.

Хотел ли он, чтобы мертвец простил его? На это надежды, увы, не было.

– Ох! – простонал Шижун. – Это ужасно.

Молчание.

И тут мертвец вдруг заговорил:

– Тебе повезло. – Еле слышный хриплый шепот.

Шижун вздрогнул и уставился на мертвеца, который, казалось, вообще не шелохнулся. Ему все это почудилось? Должно быть. Более чем вероятно, учитывая состояние, в котором он находился. Он покачал головой, снова обхватил ее руками и с несчастным видом посмотрел на свои ноги.

– Помни… – Звук был такой тихий, что Шижун даже не был уверен, слышит ли он его. – Я им не сказал… ничего…

Затем последовал вздох.

Он все еще жив? Шижун вскочил на ноги и склонился над мертвецом, вглядываясь в его лицо. Никаких признаков жизни.

И не должно было быть. Дело нужно довести до конца. Заключенный не должен говорить. В отчаянии Шижун озирался по сторонам в поисках того, чем можно было бы задушить парня, но ничего не нашел. Тогда он закрыл ему рот одной рукой, а второй зажал нос и стоял так, пока тянулись долгие секунды. Шижун оглянулся на дверь в страхе, что кто-нибудь может войти.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отпустил руку. Теперь парень мертв. Он сразу был мертв. А шепот? Почудилось. Или же с ним общался призрак. Наверняка так и было.

И никто не слышал.

Когда Шижун вошел в библиотеку, эмиссар Линь уже знал о смерти пленника и спокойно обратился к нему:

– Вы выглядите уставшим.

– Это так, господин эмиссар.

– Допрос – штука неприятная. Но к сожалению, необходимая. Если бы этот человек рассказал нам о сообщниках, мы могли бы допросить их и узнать больше.

– Прошу прощения, ваше превосходительство. Я полагал, что мы должны позволить ему прийти в себя и попробовать еще раз завтра, но…

– Да, я понимаю. Но не думаю, что он заговорил бы. Он хотел умереть. Ради его чести, как он это видел.

– Вы считаете, что он входил в тайное общество, господин эмиссар, типа «Белого лотоса»?

– Скорее всего, он был просто пиратом. Эти контрабандисты зачастую выходцы из одной деревни и одного клана… Они скорее умрут, чем предадут своих товарищей. – Линь на мгновение замолчал и мрачно улыбнулся Шижуну. – Но если я прав, я не собираюсь оставлять его сообщников на свободе. Завтра же начну облавы на всех пиратов на побережье.

– На всех, господин эмиссар?

– На всех, кого сможем найти. Полагаю, их будет довольно много, – кивнул Линь. – А пока я этим занимаюсь, у меня для вас еще одно важное задание. Идите и отдохните, завтра утром отчитаетесь.

– Благодарю, господин эмиссар.

Шижун поклонился и уже собирался выйти за дверь, но Линь остановил его:

– Перед тем как вы уйдете, господин Цзян, хочу задать вам один вопрос. – Эмиссар пристально посмотрел на него. – Как вы думаете, почему я приказал вам провести допрос?

– Я не знаю, господин эмиссар.

– Те, кто служат императору, должны взять на себя серьезные обязательства. Генерал знает, что те, кто следует его приказам, могут погибнуть в битве. Губернатор назначает наказания, в том числе выносит смертные приговоры. И он должен организовывать допросы. К этим обязанностям нельзя относиться легкомысленно, они тяжелы. Важно, чтобы вы познали горький смысл ответственности, господин Цзян. Понимаете?

– Да, господин эмиссар.

– И вот еще что… – Линь смотрел на него ужасным взглядом. – Вы должны согласиться, господин Цзян, что еще предстоит объяснить один аспект этого дела: действительно ли убийца заранее знал, что доктор Паркер собирался прислать мне бандажи? Если да, то это Паркер выдал секрет? И если не Паркер, тогда кто? Мы не можем исключить факт, что это были вы. – Линь сделал паузу. – Так ведь?

Подобный вопрос мог бы быть частью экзаменационного сочинения: того самого, которое