С улыбкой хищника - Игорь Середенко

Поставив лампу и увеличив свет в ней, старик обернулся к камерам, откуда безвольно, со страхом глядели на него люди. Без всякого выражения на лице, он посмотрел на пленников, разглядывая их в камерах. Только теперь Салех смог разглядеть глаза этого старика. Его черные, как ночная мгла, глаза, быстро бегали от одной камеры к другой, от одного пленного к другому, казалось, от этих гипнотических страшных глаз ничто не могло ускользнуть, даже в неясном, призрачном свете лампы. Салеху показалось, что этот старик мог видеть и в темноте, без всякого света.

Старик чуть раскрыл рот, оголив прекрасный, стройный ряд белых, здоровых зубов. Казалось, что он зловеще улыбался, но его черные глаза, остановившись на ком-то, не выражали чувство радости или удовлетворения. После зрительного испепеляющего осмотра старик направился к освещенному столу, где его ждали разложенные предметы колдовства.

— Пап, кто это? Мне страшно, — тонким, испуганным голосом спросила Захра.

Салех, размышляя над вопросом дочери, вопросительно посмотрел на Абу, он понял, по реакции друга, что тому известен этот странный старик.

— Ты его знаешь? — спросил Салех.

Абу наконец отвел взгляд со старика и озадаченно посмотрел на друга.

— Его зовут Абрафо, — сказал Абу так тихо, что Салех едва расслышал. Салеху пришлось немного подвинуться ближе к решетке, чтобы услышать его слова. Захра прижалась к отцу, ища защиты.

— Это бокор, — сказал Абу.

— Пап, а кто такой бокор? — спросила Захра, услышав слова Абу.

За Салеха ответил Абу:

— Это жрец, практикующий черную магию.

— А что он может? — спросила Захра.

— Он многое может, — ответил Абу. — Например, он может оживлять мертвых.

— Но зачем это нужно?

— Чтобы вредить другим. Он испытывает наслаждение, убивая или заставляя страдать людей.

— А что он сейчас делает?

— Возможно, создает какой-нибудь талисман, населенным злыми духами бака. Все это он делает не для добрых целей.

— Но зачем? — спросила девушка, не понимая слов Абу.

— Если он овладеет чьей-то душой, то эта душа не покинет землю, она будет блуждать по ней и приносить неудачу людям. Она будет слугой бокора.

— Но ведь души освобождаются от грешных тел и становятся чистыми, — возразила девушка, вспомнив слова отца. Все ее годы только он был ее учителем.

— Каждый человек содержит в себе злое начало, — ответил Абу, обладающий большими знаниями, чем Салех. — Пока душа находится в теле, она контролируется сердцем и разумом. Поэтому человек еще может успокоить зло внутри себя, не дать ему выйти наружу. После смерти мозга, и разрушения сердца — центра страстей, душа выходит из повиновения. Вот здесь ее и ловит в свои расставленные сети бокор, словно ужасный паук, пожирающий человеческие души.

— Но зачем ему это нужно?

— Он — зло, он продал свою душу при жизни, — продолжил Абу. — Однажды он вошел в мир духов, где обитает Лоа и вызвал его брата — тень Лоа. Это ужасный дух, дух темных сил. Это он открыл ему вход в темный мир. За это Абрафо приносит ему все новые души, а сам наслаждается муками людей, отнимая их души. Зло творит зло. Имя духа зла — Калфу. Лучше, дитя мое, не произносить это имя вслух. У Калфу везде есть уши. Зло никогда не отдыхает.

— Ты знал Абрафо? — спросил Салех.

— Мой дед был хорошо знаком с ним. Я думаю, что Абрафо хорошо знает и меня. Зло мстительно, это его главное свойство, оно никому и ничего не прощает, оно ждет своего часа, когда может нанести решающий удар.

— Ты сказал, что твой дед был с ним знаком.

— Да, это было давно.

— Но, сколько же лет этому колдуну?

— Думаю, больше ста. Зло вечно. Вероятно, помогая злу, он увеличивает, каким-то образом, свою никчемную жизнь. Мой дед всегда боролся, противостоял Абрафо, пока тот …

— Что?

— Мой отец, полный сил и здоровья, поклявшийся на могиле своего отца отомстить, умер при весьма странных обстоятельствах. Его тело нашли в его доме, кругом были расставлены какие-то предметы для какого-то тайного обряда.

— Что это за обряд? — спросил Салех.

— Мой отец хотел мне что-то поведать, но при жизни он всячески оберегал меня от этой тайны. Теперь я понял, что это была за тайна, — Абу замолчал на время, как бы собираясь с мыслями. — Это черная магия, она передается из поколения в поколение, и тот, кто раз войдет в ее омут, не будет иметь дороги обратно. Отец и дед знали об этом и потому держали меня в неведении. Так я был защищен. Абрафо не мог найти меня, но … видимо, его магия сильней, она не знает границ.

— Но зачем же твой дед и отец изучали этот ритуал черной магии?

— Я только могу догадываться, — отвечал Абу. — Вероятно, они поклялись избавить мир от Абрафо и его злого колдовства. Его черная магия была превосходной, о ней ходили легенды, лучше его не было. Его искусство было непревзойденным. Многие завидовали ему и поплатились за это. Он отнял их жизни, а души навеки поработил. Это страшный человек. Если есть на свете зло, то оно выглядит именно так. Говорят, что он ушел от людей, когда те прокляли его. О нем никто ничего толком не знал. Одни говорили, что он умер, другие, что он умер наполовину.

— Как это, наполовину? — спросила Захра.

— Он остановил свое сердце, и жизнь в его теле замерла, но он и не умер. Жизнь каким-то образом поддерживалась, хотя и в слабом теле, подобно жертвы осы, ужалившей ее. Тело мертвым кажется, хотя жизнь в нем не ушла.

— А душа? — спросил Салех.

— Все это он сделал, чтобы освободить свою терзаемую душу. Его душа бороздила в темном мире, где обитают злые духи. Видимо, так он окончательно перешел на сторону зла. Теперь он ничего не может поделать с собой. Это великий маг, ему поддались многие, если не все, тайны мироздания.

— Ты восхищаешься им? — спросил Салех.

— Я удивляюсь и ужасаюсь его колдовством, — ответил Абу.

— Это было давно, но с чего ты взял, что это Абрафо?

— Это он, говорю тебе, это он, — повторял Абу, глядя глазами восхищенного ученика на творящего учителя. — Когда погиб мой отец, он оставил мне письмо. В нем были приметы его убийцы. Он знал, что убийца близко подобрался к нему и уже не отпустит из своих мертвецких зловещих лап. Маг состарился, но ужасающие его черты не исчезли. Это клеймо, оставленное природой навеки, пометившей зло, — Абу умолк, погрузившись в раздумья.

— Пап, а у магов вуду есть оценка их мастерства? — спросила Захра.

— Да, милая, есть. Нужно пройти ряд уровней, прежде чем ты станешь магом.

— И какой последний?

— Их три, последний зовется асогве.

— Это больше сана священника? — спросила Захра.