Три круга Достоевского - Юрий Кудрявцев

Крайне принижены и фактически сведены к водевилям серь­езнейшие сибирские повести «Дядюшкин сон» и «Село Степанчиково и его обитатели». Не замечают философичности этих по­вестей. Глубоко философский образ главного героя «Села...» — Фомы — толкуется чаще всего упрощенно.

Много резких и резчайших суждений высказано по адресу глубочайшего произведения Достоевского «Записки из подполья». В последнее время к «Запискам...» немного подобрели, источник ругательств иссяк. В комментариях к Полному собранию сочи­страненныи способ. Но рассматривая проблему по второму кругу, необходимо заострить внимание не на том, прав или не прав писатель в оценке конкретики социализма того времени. Это част­ность. Проблематика первого круга. Меня здесь интересует-дру­гое: какие черты социализма критикует Достоевский, что он не принимает в социализме. Я не хочу исходить из того широко рас­пространенного метода критики несогласных с близкими нам уче­ниями, при котором в качестве исходного берется тезис: соци­ализм — это хорошо, и все, что-то в нем критикующие, плохи. Известно, что понятием социализма нередко прикрываются и те, кто к социализму не имеет никакого отношения. Известно, что даже одно из чудовищнейших течений недалекого прошлого имело в своем названии слово «социализм». Я имею в виду нацио­нал-социализм в Германии. А потому и не хочу исходить из ка­кого-то стереотипа. Я разберу по существу, какие явления крити­кует Достоевский, говоря о социализме. А это уже покажет, социа­лизм ли фактически критикует Достоевский или его суррогаты.

Достоевский рассматривает социализм как порождение европеизма, несущее гибель и самому европеизму. Это самоуничто­жение Европы.

Достоевского отпугивает в социализме сама, как ему кажет­ся, суть, выраженная в его видении мира, в его понимании мира.

Главное в этом понимании — атеистичность: мир можно уст­роить самим, без бога. Это общее для всего социализма, от Бе­линского до «Интернационалки»: «Интернациоиалка в одном из своих воззваний, года два тому назад, начала прямо с знамена­тельного заявления: «Мы, прежде всего, общество атеистическое», т. е. начала с самой сути дела; тем же начал и Белинский» [1895, 9, 172]. Эта мысль об атеистичности социализма повторяется у Достоевского многократно. При этом бог понимается Достоевским не как вне нас обитающее существо, обладающее сверхразумом, а как совокупность нравственных основ, выработанных христиан­ством (и позднее замутненных его католической ветвью). В со­циализме опора не на нравственность, а на разум. Нравствен­ность если и признается, то лишь как зависимое от разума и им порожденное. Это и означает атеистичность.

В одной из записных тетрадей есть такое замечание: «Соци­ализм — это тоже христианство, но оно полагает, что может до­стигнуть разумом» [ЛН, 83, 290].

Ставку на разум делают у Достоевского Раскольников, а так­же Иван Карамазов и другие. Но, по автору, разум не представ­ляет всего человека, а следовательно, и всей гаммы отношений между людьми. Поэтому доводы разума не являются еще верным отражением действительности.

Кроме того, Достоевский сомневается в разумности самого разума социалистов. Он считает, что их разум ограничен, что со­циалисты «мыслию не орлы». Они огрубляют человека, огрубля­ют действительность. Социалисты опираются не на разум, а на объявленный непогрешимым ограниченный разум. Они не учиты­вают «живой жизни», живого человека. Ставят логику выше жиз­ни, сводят человека к механике. Жизнь может опровергнуть схемы. «Оттого так и не любят живого процесса жизни: не надо жи­вой души. Живая душа жизни потребует, живая душа не послу­шается механики, живая душа подозрительная, живая душа рет­роградна. А тут хоть и мертвечинкой припахивает, из каучука сделать можно, — зато не живая, зато без воли, зато рабская, не взбунтуется!» [6, 197]. Это говорит Разумихин. Но голосом авто­ра. Ибо мысль эта есть и в материалах собственно авторских. В подготовительных материалах к «Преступлению и наказанию» можно прочесть: «Социализм — это отчаяние когда-нибудь устро­ить человека. Они устраивают его деспотизмом) и говорят, что эта самая-то и есть свобода! А чтоб он не очень куражился, то ужасно любят мнение о том, что человек сам одна только меха­ника» [7, 161].

Здесь заострено внимание на бессилии при таком понимании миропорядка устроить жизнь людей. Поэтому жизнь устраива­ется деспотизмом. Признать последний за высокую ценность труд­но. Поэтому происходит подмена понятий: деспотизм называется свободой, свобода — деспотизмом. Все предусмотрено и на тот случай, если человек раскроет подмену. Осознавший ее человек объявляется не самим собою, а плодом, механикой каких-то внеш­них сил, им манипулирующих. Это не человек раскрыл подмену, а чуждые подмене силы из-за своей выгоды так сформировали человека, что он мыслит им в угоду, а потому-то, желая подорвать и т. п., он указывает на подмену понятий. Достоевский об­виняет социализм в софистике, им выработанной и его поддер­живающей. Писатель хочет сказать, что человек сводится к ме­ханике не только от упрощения действительности, но и от необходимости защиты теории, нормальными способами незащитимой.

 Кроме всего прочего, отсюда, по Достоевскому, вытекают уни­жение и обезличивание человека. Путем снятия с него нравствен­ной ответственности. Это результат разума социалистов.

Этот разум приводит к своеобразному пониманию равенства. Равенство понимается как стремление низшего унизить высшего. И объявить, что оба равны. Самому объявить [1895, 11, 70]. По Достоевскому, социалисты, в отличие от христиан, склонны са­ми себя ставить наравне с другими или выше других. Не ожидая своей оценки другими. То же и в материальной области. Вот мысль Достоевского из одного письма 1877 года: «Христианин, т. е. полный, высший, идеальный говорит: «Я должен разделить с меньшимбратом мое имущество и служить всем». А коммунар говорит: «Да, ты должен разделить со мною, меньшим и нищим, твое имущество и должен мне служить». Христианин будет прав, а коммунар будет неправ» [П, 3, 256]. Достоевский хочет сказать, что социализм и благородство несовместимы.

Достоевский, таким образом, проводит мысль, что осознание действительности социалистами, уповающими на разум, на основе атеизма, неадекватное, упрощенное. И с таким-то осознанием со­циализм пытается занять место бога и перестраивать мир.

Каждая теория, преследующая какие-то нововведения, должна включать в себя разработку цели, ведущих к ней средств, пред­видение результата, цели соответствующего, предвидение пред­положительной цены, а также должна предусмотреть избежание издержек.