Лиловые орхидеи - Саманта Кристи

телефон у нее из рук и разглядываю фотографию Бэйлор. Я узнаю эту фотографию. Я сфотографировал ее на свой телефон и переслал ей, потому что подумал, что она хорошо получилась.

– И что? – спрашиваю я у Карен. – Я все равно не понимаю, к чему весь этот разговор.

Мое нетерпение нарастает, я хочу побыстрее увидеться с Бэйлор.

– Посмотри внимательнее, – говорит она.

Карен наклоняется, щелкает по экрану – и на нем появляются еще фотографии. На них не только Бэй, но Бэй и Говнюк. Если точнее, он есть почти на каждой. Я листаю фотографии, и у меня учащается сердцебиение, а взгляд ожесточается. Там есть фотографии, на которых они вместе обедают, на одной из них они держатся за руки, а на одной вообще целуются. Когда я осознаю, что там нет ни одной фотографии со мной, у меня закипает кровь. Ни одной фотографии.

Затем меня осеняет, и по мне проходит волна облегчения. «Ну ясен пень!» – думаю я про себя. Все эти фотографии – с прошлого семестра, когда они встречались. Она, наверное, перестала пользоваться «Фейсбуком», когда мы начали встречаться.

– Карен, зачем ты раскопала эту фигню? Все эти фотографии с Крисом явно сделаны прошлой осенью. Они тогда встречались. И тебе это известно.

Я хочу вернуть ей телефон, но она снова протягивает его мне.

– Нет, Гэвин. Посмотри.

Она щелкает по экрану.

– Вот это называется «стена», на ней показываются все обновления ее статуса, которые она публикует. Они видны всем, но писать может только Бэйлор. Тут даже видно даты, когда она их написала.

Я очень поверхностно знаком с этой программой. Джонси иногда показывает мне статусы своих друзей, которые постят на своей стене дурацкие картинки и сообщения.

Карен утешительно гладит меня по ноге.

– Полистай сообщения, Гэв. Мне очень жаль, солнышко, но, кажется, Бэйлор не была с тобой честна.

Когда я следую ее совету и пролистываю статусы, которые Бэйлор написала на своей стене, сердце чуть не выпрыгивает у меня из груди. Там не только сообщения, но и фотографии. На них в основном она с Крисом, но на некоторых только она. Я узнаю несколько недавних фотографий.

Я читаю первое, что вижу на ее странице: Сегодня мне придется сделать очень непростую вещь, но это к лучшему. Хватит игр, я сделала свой выбор. Я должна слушаться сердца, так ведь? Я вижу, что это было написано сегодня, примерно через час после того, как она написала мне, что нам нужно поговорить.

Я читаю следующий пост. Он написан вчера вечером. Там фотография ее и Криса. Подпись: Хватит учиться. Пора веселиться!

Я вытираю вспотевшие ладони о джинсы и листаю дальше. Один из постов на прошлой неделе: Почему только у парней может быть множество связей? Почему если у парня было много девушек, то он крутой, а если у девушки было много парней, то она шлюха?

Я нахожу пост, написанный в тот день, когда мы поссорились. Очень короткий: Все мужики – козлы.

Пост, написанный на весенних каникулах: Ну надо же мышкам чем-то заняться, пока кот уехал в Мейпл-Крик.

Я читаю сообщение за сообщением, в которых она пишет, что учеба в университете – лучшее время, чтобы погулять и перебеситься. Я читаю все посты, вплоть до того дня, когда мы начали встречаться. 24 января – в день, когда я попросил ее стать моей девушкой, – она написала: Гол! Обожаю, когда они плывут прямо ко мне в руки.

Но пост, который меня совершенно опустошает, который ранит меня сильнее всех остальных, гласит: Два парня за один день. Зверя спустили с поводка. И почему я раньше этого не делала?

Я больше не могу это читать. Я бросаю телефон обратно Карен. Я совершенно ничего не понимаю. Это какой-то розыгрыш. Я знаю Бэйлор, она вовсе не такая. Я встаю и иду к ее общежитию. Я должен ее увидеть.

Карен удерживает меня за руку.

– Куда ты собрался?

– Я должен ее найти, – говорю я. – Не понимаю, как она могла написать всю эту фигню. Это не она.

– Да неужели? – говорит Карен. – И ты идешь к ней, чтобы она могла наврать тебе прямо в лицо? Зачем доставлять ей такое удовольствие? Давай просто уедем. Мы можем собрать вещи и уехать раньше.

– Карен, ты не в своем уме, если считаешь, что я поверю в то, что написано на каком-то дурацком сайте.

Я ухожу, но она идет за мной, все время пытаясь повернуть меня к дому.

Мы подходим к общежитию Бэйлор, и я вижу, что она сидит на ступеньках крыльца. Она выглядит грустной. Почему она такая грустная? Я собираюсь подбежать к ней, и тут она поднимает взгляд – но смотрит не на меня. Она смотрит в другую сторону, и на ее лице появляется улыбка. Я поворачиваюсь посмотреть, что привлекло ее внимание. Это Крис. Он бежит к ней, и она встает. Он приближается к ней, и она чуть не прыгает в его распростертые объятия.

Что. За. Хрень.

Я сжимаю кулаки, наблюдая за этой сценой. Крис целует ее в висок – я делал то же самое миллион раз. Потом он целует ее в щеку, гладит ее руки. Она смотрит на него, и я готов поклясться, что по щекам у нее катятся слезы. И тут мое несчастное сердце просто разрывается: он поднимает ее и несет в здание – прямо как невесту через порог.

Меня охватывает боль, я не могу дышать, потому что сотни осколков вонзаются в мою душу. Но когда я вижу ярко-красную футболку Криса, надо мной захлопывается крышка гроба. На нем футболка с надписью «Штучка Один».

У меня в голове крутится столько разных мыслей. Я вспоминаю последние несколько месяцев, которые мы провели вместе с Бэйлор. Я думаю о том, как она стала отстраняться после нашей ссоры, как искала повод отказаться от пробежки, искала повод не видеть меня и в то же самое время под видом учебы находила время для него.

На прошлой неделе, когда я сказал, что когда-нибудь женюсь на ней, она просто выпала в осадок.

Когда мы в последний раз занимались сексом, она сказала, что будет любить меня «что бы ни случилось». Это то самое «что бы ни случилось»? Она думает, что любит нас обоих? Или она морочила нам обоим голову, пока не приняла решение? Или просто чувствовала себя настолько неуверенной из-за Карен и моей летней поездки, что вернулась к тому, что было ей привычно?

Она правда все это