Проводник: проклятый мир - Михаил Михайлов

— А давайте пройдемся до озера, — предложила она. — Заодно по дороге и расскажем все Олесе?

— Тут есть озеро? Но почему мне про него не сказала раньше? Ведь столько времени тут тусуюсь уже, — радостно вскинулся здоровяк. — Олечка, а у кого можно одолжить удочки? По любому у кого-то они должны быть. Ведь есть же в отряде рыб…

— Потому и не говорила. И никакой рыбалки, — отрезала девушка и ухватила Никиту за локоть. — Мы просто дойдем до него, прогуляемся по бережку и тут же назад.

— Но…

— Порыбачишь в другой раз, — ответила Алина, не дав моему приятелю и рта открыть. В ответ на его взгляд, молящий о поддержке, я только развел руками. Что я, своему здоровью враг, встревать в семейные разборки. Он с ней завязал отношения, вот теперь и пускай разбирается… хотя, от рыбалки и сам не отказался. Уже и позабыл, когда в последний раз выезжал с удочками на водоем, чтобы по-настоящему порыбачить.

До озера шли минут сорок, хотя и расположилось оно сравнительно недалеко. Один или с Никитосом я бы добрался минут за двадцать пять, максимум — тридцать. Но сейчас мы были с девчонками, которые предпочли неспешную прогулку быстрой ходьбе. Олеся, как и ее новая подружка, захватила в плен мою левую руку и не отпускала ее всю дорогу, слушая от Алины пересказ истории с Мэри. Вернее, упомянула только о засаде, позабыв или тактично умолчав о нашем с парнями первом знакомстве с суккубой.

Уж этот эпизод мог вызвать у Олеси определенные чувства. Вроде раздражения, упреков или прочих непонятных девичьих претензий.

Хоть и знакомы мы всего ничего, но я чувствовал к магессе теплые чувства. Меня влекло к девушке все сильнее и сильнее. Странно, даже как-то. До этого за собой подобного не замечал. Или совместное спасение из лап демонов и дальнейшие приключения тому способствовали?

Вот так, размышляя и почти не слушая о чем беседуют друзья, я дошел (или был доведен) до озера.

Место оказалось очень красивым. Со всех сторон водоем был окружен высокими обрывистыми берегами, заросшими соснами. В самом центре озера расположился островок. Совсем крошечный, метров двадцать на пятьдесят. На островке имелось строение — что-то вроде шалаша из четырех вертикальных жердей, крытых сосновыми лапами.

— Там мальчишки раньше жили, пока еще в отряде разрешали детям жить, — сообщила Алина, указывая на шалаш. — А теперь иногда рыбаки остаются. Говорят, что там лучше всего рыба клюет и самая крупная.

Словно в подтверждение ее словам, неподалеку от островка плеснула хвостом какая-то рыба. Большая.

— Щука, — с каким-то детским восторгом прошептал Никита. — Или линь.

— Откуда тут лини? — хмыкнул я. — Щука или карп.

— Да сам ты карп, — воскликнул приятель. — Ты видел, какая светлая чешуя на хвосте была, а? А плавник какой? Линь, точно тебе говорю…

— Так, — прервала его Алина, — о рыбалке потом поговорите. Может, даже и сходите сюда как-нибудь попозже, а сейчас пойдемте обратно в лагерь.

Странно, но дорога обратно показалась короче, чем когда шли к озеру из лагеря. Вот только-только отошли от озера, как показались знакомые места: полянка с аккуратной вырубкой, раздвоенная сосна со стволом в обхват, ручей, из которого партизаны черпают воду.

Уже в лагере наша компания незаметно распалась. Алина унеслась куда-то в сторону часовни, Олеська пожаловалась на усталость и скрылась в землянке. Остался я и Никита. Впрочем, скоро и друг покинул меня, сославшись на какие-то дела в оружейке. Бродить по лагерю в гордом одиночестве желания не было. Тут все заняты хоть чем-то, лишь один я маюсь от скуки. Решив не смущать работяг своим праздным видом, я заскочил на пару минут в столовку, где выпросил пару бутербродов из куска соленого сала, положенного на ломоть ржаного хлеба, в свою очередь натертого чесноком. И после этого последовал примеру магессы.

Когда я вошел в землянку, девушка лежала на койке, закутавшись с головою в одеяло. Стук двери, расшевелил ее, заставив высунуть любопытный носик наружу.

— А, это ты… обжора.

— Конечно, я. А ты кого-то другого ждала? — согласился я. — И я не обжора.

— Подумала, что Алинка пришла. Она пообещала зайти ко мне, как только справиться со своими делами. Отцу Михаилу пообещала помочь с уборкой в часовенке. Сам видел, как она туда ушла.

— Угу, видел. А о чем собирались говорить? Олесь, ты же не рассказывала или расскажешь ей о том, что я с парнями из другого мира?

— А что в этом такого? — хитро посмотрела она на меня. — Только на пользу пойдет.

— Какую пользу? Как бы с горяча к стенке не поставили. Или не запрятали в свои тайные лагеря, как особо важного пленного. Будут заставлять меня таскать им всего и помногу, шантажируя друзьями… а это до добра не доведет. Поэтому, прошу — молчи. Мы и так помогаем насколько можем.

— Хорошо, но взамен хочу, что бы ты…

Недоговорив, Олеся с таким каверзным выражением в глазах посмотрела на меня, что я чуть не подавился откушенным бутербродом.

— Чего? — проглотив кус, настороженно поинтересовался я.

— Давай в твой мир снова перейдем, а? Как раз знак должен уже наполниться энергией. Прямо завтра, хорошо?

— У Сашки какие-то планы на завтра, — ответил я. — И не думаю, что за один день все утрясет. Плюс, у него дежурство расписано на неделю вперед. И у Никиты тоже такая же ситуация.

— Ну, Миша, — Олеся полностью выбралась из-под одеяла, оставшись в одной длинной, но такой тонкой ночкой рубашке, что материя больше подчеркивала ее прелести, чем скрывала. Пожалуйста. Хочешь, тебя поцелую?

— Хочу, — тут же откликнулся я.

— Только в щечку, — предупредила девушка, ловко соскальзывая с кровати и оказываясь рядом. На миг я ощутил ее горячее дыхание на своем лице, запах ее волос, водопадом обрушившихся на меня. Потом мягкие девичьи губки коснулись моей правой щеки, задержались на секунду и отпрянули.

— Миша, а мы без ребят сходим. Пока они тут со всем разберутся, мы быстренько туда и обратно. Да?

— Да, — вздохнув, согласился я.

Глава 15

В свой родной мир я перешел ближе к полудню следующего дня. Шел я и девушка. Мои товарищи отказались, сославшись на неотложные дела. Как обычно, соблюдая меры безопасности, я с Олесей в сопровождении партизан отмахал не меньше десяти километров, удаляясь от лагеря. И только потом активировал Знак.

Уже на Той стороне, Олеся созналась, что упросила меня ради кошек.

— Ты не понимаешь, насколько ценны эти животные для нас. Чующие демонов кошки, так же могут нейтрализовать их чары. Частично, конечно, и не все. Но и это большое подспорье. Враги знают об этом, потому и истребили почти всех этих домашних питомцев. И продолжают травить и насылать чары, изводя этих милых животных.

— А в моем мире их полно, — проговорил я, догадываясь о чем пойдет речь. — И как ты их собираешься собирать? И потом, как узнаем, что именно данное животное поможет с демонами, а? А то мы так натаскаем их десятки, и потом окажется, что пользы от всех этих блохастых ковриков никакой.

— Не смей так говорить о кошечках, — нахмурилась девушка и показала мне свой маленький кулачок. В ответ я только широко ухмыльнулся, ни мало не беспокоясь за свой организм.

— Не убедила.

— Ах так! А теперь?

На ладошке у Олеси появилась мутная сероватая точка. Через пару секунд она разрослась, обхватив всю кисть туманной молочно-белой сферой.

— Хм, теперь убедила. Против такого аргумента не попрешь… ладно, будем добывать тебе кошек. Только мои вопросы все еще в силе.

Сфера с девичьей руки тут же после моих слов исчезла.

— Склонность кошек к ощущению демонов мы определим простейшим способом — по тому артефакту из кости. А искать их будем… где-нибудь. Сам же говорил, что на ваших мусорках полно бездомных животных.

И вот, с легкой руки магессы я сейчас объезжаю окрестные мусорные бачки, где обычно кучкуются бездомные животные. Как назло, кошек встречалось очень мало — все больше собаки. А из пяти пойманных котят только двое начинали шипеть и выгибать спину дугой при приближении к их клеткам кости-артефакта. Причем этими животными оказались самые облезлые и больные. У одного котенка на спине даже имелись большие пятна вылезшей шерсти. Лишай?

Кстати, из взрослых особей поймать мне не удалось никого. Вернее, смог зацепить рыже-белого котяру и даже посадить того в клетку. Но когда продемонстрировал тому костяшку, животное словно взбесилось. Перевернуло свое узилище, выбралось наружу и набросилось на меня. Оставив несколько царапин на моей руке (я только чудом уберег глаза, в которые и целился «ведьмак»), кот сбежал. После этого случая больше рисковать с взрослыми животными я не стал. Как ни просила Олеся, я оставался непреклонен.

— Что, — спросила девушка, когда я вернулся от очередного бачка с пустыми руками, — совсем никого?