Тайны Сент-Ривера - Ольга Бэйс

Тайны Сары Гофман

Сара действительно жила рядом со своим местом работы. Квартира состояла из маленькой спальни, такой же маленькой гостиной с крохотным кухонным уголком. Мебель была только самая необходимая. Одежды в шкафу было немного, вещи были дешевыми, но все было чисто выстирано, выглажено и аккуратно разложено по свои местам. В ванной тоже было очень чисто. Полотенца сухие, тюбики закрыты, щетки чисто вымыты и расставлены по местам. Вообще в этой квартире возникало два ощущения: здесь жила очень аккуратная, до педантизма, женщина, но жила она здесь временно. Ощущение временности возникло у меня, едва я переступила порог этой квартиры, но объяснить его происхождение я бы, пожалуй, не смогла.

– В отеле о ней говорили, что она всегда все делала очень аккуратно и точно, – сказал Эли, словно прочитав мои мысли.

– Насколько я поняла вас, в отеле никто с Сарой особо не сближался? – уточнила я у комиссара Франка, когда мы уже садились в машину, чтобы ехать в Эрджин.

– Ее подруга тоже работает в «Лагуне», горничной. На работу ездит на машине. У нее старенькая малолитражка, осталась в наследство от мужа, семь лет назад она овдовела и вынуждена была пойти работать, пока был жив ее муж, она не работала.

– У мужа была хорошо оплачиваемая должность?

– Нет, он развозил газеты, но, видимо им хватало. Она сидела дома и присматривала за дочерью. Девочка в этом году окончила школу. Вы хотите, чтобы мы сначала поговорили с Полиной Гриффин? Это имя подруги Сары.

– Так было бы разумно, чтобы потом уже обсудить все собранные факты.

– Хорошо, давайте заедем сначала к ней.

Комиссар на своем джипе поехал впереди, а мы в машине Дэвида следом.

Полина Гриффин, конечно, очень удивилась, увидев всех нас на пороге своего дома. Она, несомненно, понимала, что ее обязательно будут расспрашивать о Саре, но что приедет такая делегация, она не ожидала. Комиссар Франк объяснил женщине, что мы из столицы и находимся здесь по делу, которое, возможно, связано с убийством ее подруги.

После спартанской квартиры Сары коттедж Гриффинов выглядел просто роскошно. Он был двухэтажным, но весь первый этаж был как бы служебным. Здесь располагалась просторная чистая кухня переходящая в непарадную столовую, две небольших комнатки, в которых хранился всякий инвентарь. Они были приоткрыты, поэтому я и разглядела. Все остальное пространство представляло собой что-то вроде расширенной прихожей.

Полина пригласила нас подняться на второй этаж, где была уютная гостиная, и можно было догадаться о наличии еще трех комнат. В гостиной стоял большой, но не новый телевизор, напротив которого был мягкий диван, обтянутый, местами уже потертой, кожей и два похожих на этот диван кресла. Вся эта мягкая мебель была расставлена вокруг низкого овального столика, украшенного кружевной салфеткой и стоящей на ней хрустальной вазой с искусственными цветами. Мы все устроились на диване и кресле, хозяйка села в другое кресло. От кофе, чая, или напитков мы отказались, мотивируя тем, что у нас нет много времени. Похоже, это вполне устроило хозяйку.

– Мы бы хотели, чтобы вы рассказали нам о вашей погибшей подруге, начал разговор комиссар Франк, – что она была за человек? Что происходило в ее жизни последнее время? В общем, расскажите все, что знаете, и вспомните, никогда ведь нельзя заранее сказать, какой факт окажется важным.

– Я понимаю, – ответила Полина, – постараюсь. Мы подружились с Сарой сразу, как только она пришла работать в «Лагуну» Наверное, мы так сблизились потому, что я и сама там работала еще очень мало. Но у меня еще и не было опыта, а Сара уже работала в отеле.

– Вы не помните в, каком? – решил уточнить Катлер.

– Если я не ошибаюсь, она говорила, что работала в отеле «Корона», но я точно помню, что это было в Сент-Ривере.

– Значит, она жила раньше в столице? А она не объясняла, с чем был связан ее переезд в Мэрвик, – спросила я.

– Как же, объясняла, конечно. Она переехала поближе к своему другу.

– Этот друг живет в Мэрвике? Вам приходилось его видеть? – я вдруг почувствовала, что мы приблизились к очень важной информации.

– Вообще, Сара уж больно много нагоняла таинственности вокруг этого друга, я даже одно время думала, что никого у нее нет, что она все придумала. Но, с другой стороны, она ведь женщина привлекательная… Была. С чего бы ей в такие игры играть? Правда?

– Наверное, – согласилась я.

– Так вот, один раз я его увидела. Это было совсем недавно. Я ехала на своей старушке домой, в районе семнадцатого шоссе была пробка. Сижу в машине, от нечего делать по сторонам глазею. Вы ведь знаете это место, где семнадцатое шоссе пересекает большую кольцевую дорогу, там еще небольшой сквер. Вот там в этом сквере я их и увидела. Правда издалека, так что небольно разглядела его, но хотя бы видела, что он есть.

– А почему вы решили, что она тогда была именно со своим другом?

– Ну, я, конечно, сомневалась, поэтому на следующий день осторожно так ее порасспросила, она мне сама рассказала, что между ними вчера очень важный разговор состоялся, что скоро она сможет к нему переехать, вот только одну проблему нужно решить. Ну, и опять сплошная таинственность. А потом через пару дней я видела ее заплаканной, но она мне ничего не сказала, говорить с ней и так непросто было, а уж в тот день. Тогда еще у нас в «Лагуне» человека на крыльце подстрелили, она в ту ночь работала, так что, может, еще потому и расстроенная была, такое ведь нечасто бывает, слава Богу.

– А работала она хорошо, ею довольны были в отеле? – спросил Эрик Катлер.

– Да, она все умела делать и делала очень хорошо, аккуратно. Так-то она в баре числилась официанткой, ну, если кто выпивку в номер заказывал, она доставляла, а потом следила, чтобы посуда вернулась в бар. Но иногда она и горничным помогала, и в ресторане… Работы она не боялась, и все делала очень… – она замялась подбирая нужное слово.

– Педантично, – подсказал Дэвид.

– Вот-вот, именно! – обрадовалась Полина и благодарно посмотрела на моего друга.

– А что вы вообще о ней знаете? О ее жизни, о семье? Она рассказывала вам о себе хоть что-то? – опять включилась в разговор я.

– Говорить о своем прошлом она не любила. Ну, да если женщина дожила до сорока лет, оставаясь одинокой, можно догадаться, что не все в ее жизни заладилось. Только раз у нас с ней был откровенный разговор, а потом, и до самого конца, она уже больше так не расслаблялась. А в тот единственный раз у нее был день рождения, это было 28 августа. Я ей купила цветы, бутылку хорошего вина, подарок небольшой. Она растрогалась. Обе мы работали в утреннюю смену, после работы зашли в ее квартирку. Открыли вино выпили…Понемножку. Разговорились, я уж не помню с чего… Только тогда она мне рассказала немного о детстве своем, она жила вдвоем с матерью, отца не помнила, был ли он у нее, ну я имею в виду, законный, муж ее матери… Да это неважно. Мать не слишком ее баловала, да и, похоже, не очень и любила. А когда ей десять лет исполнилось, мать вышла замуж, а через год родила ей сводного братишку. Она сначала обрадовалась, и только позднее стала понимать, что совсем лишней стала в этой семье. Ну, а дальше история обычная для симпатичной девчонки, которая своим близким не нужна. Девичье сердце тепла ищет, а находит одни неприятности да проблемы. Связалась она с каким-то негодяем. Ушла с ним из дома, он ее к наркотикам пристрастил, она бы совсем пропала, да взялся за нее, полицейский инспектор. Приютил ее у себя, книжки с ней читал в театры ее водил, разговаривал с ней о жизни, вот у него она и нашла свою настоящую семью.

– А имя этого полицейского она не называла?

– Как же, называла, звали его Генрих Гофман, она ведь даже его фамилию себе взяла. Только так я толком и не поняла, почему она из этой-то семьи ушла. Вроде и сам Генрих, и его жена Хельга любили ее, ни словом, ни делом ни разу не обидели…

– А она от них ушла?

– Дело в том, что когда она про все остальное рассказывала, то мы с ней уже не одну рюмку выпили. Слова у нее путаться стали, мысли перескакивали с одного на другое. Но я хорошо помню, что со своим нынешним другом она познакомилась в Сент-Ривере. Она говорила, что человек он богатый, но несвободный. Я переспросила ее, женатый, что ли? Она толком не ответила, но про жену его ни слова так и не сказала. В общем, я так и не поняла, в чем там была проблема.

– Как вы думаете, – спросила я, – она любила этого человека.

– Сказать точно, я, конечно, не могу, тут и самому в себе порой бывает трудно разобраться, но если говорить о какой-то романтической, или пылкой страсти, вряд ли... Но отношениями этими она очень дорожила, думаю, они для нее были словно последней надеждой.

Скажу честно, что хотя еще с полчаса мы слушали рассказы Полина Гриффин, ничего важного, или интересного она нам больше не сообщила.

От дома Полины Гриффин мы сразу поехали в управление. Все уже порядком устали, но нужно было все факты собрать воедино, расставить в нужном порядке и выработать план действий назавтра. По дороге я позвонила Сонечке и сказала ей, что нахожусь в Эрджине, голос у нее был какой-то напряженный, но она меня заверила, что очень рада будет моему, пусть даже весьма позднему, вторжению.