Первая печать - Наталия Осояну

– Никакой помощи! – перебила женщина, резко взмахнув рукой. Теймар отпрянул, изумленный и слегка растерянный. – Никаких советов! Меня зовут не Имарис, я не она! Тебя сюда никто не звал, поэтому будь любезен – отстань!!!

И он действительно отстал. Когда странная горожанка скрылась за поворотом, Фиоре подошла к грешнику и негромко проговорила:

– Хочешь сказать, она семь лет водит нас за нос?

– Настоящий мастер вполне может ненадолго изменить лицо, – ответил Теймар. – А она настоящая.

– Но зачем же ей изображать из себя помешанную?!

– Хотел бы я знать… – вздохнул грешник.

Они пришли в книжную лавку как раз вовремя – Ансиль только-только начала готовить ужин. Все были рады гостям, но радость Геррета оказалась воистину беспредельной: мальчишка едва ли не засветился от восторга, увидев грешника.

– Может, вы не только поужинаете, но и останетесь ночевать у меня? – спросил Кьяран, едва они с грешником успели обменяться приветствиями. – Места всем хватит.

Теймар пожал плечами, а Фиоре с готовностью кивнула. Ей было ясно, что на самом деле книжник изнывает от любопытства и ждет удобного случая, чтобы увести их обоих в книгохранилище – единственное место в доме, подходящее для важных разговоров. Еще она точно знала, что далеко не про все можно будет рассказать в присутствии Геррета и Ансиль.

Грешник, без сомнения, тоже это понимал.

6. О чем умолчали книги

– Расскажите мне все! – не то попросил, не то потребовал Кьяран, едва закрылась дверь книгохранилища. – Что случилось в заброшенных кварталах? Ансиль говорит, около полудня весь рынок гудел – дескать, золотоглазый призвал из иного мира всех дьюсов, что жили в Эйламе до появления моря…

– А ты что же, теперь доверяешь слухам? – не утерпела Фиоре. – Вот так новость!

На это Кьяран сварливо заметил, что со вчерашнего утра время потекло для него как-то слишком уж быстро – поэтому и пришлось довольствоваться тем источником сведений, который оказался доступнее прочих. Грешник, которому накануне удалось увидеть только те книги, что были выставлены на первом этаже и предназначались для клиентов, во время их короткой перепалки все время вертел головой, с любопытством оглядывая полки и беззвучно читая названия на корешках. Его усталое лицо просветлело, как будто бы откуда-то появились новые силы – не иначе, одно лишь присутствие книг производило целебный эффект.

Кьяран вновь обратился к своему гостю, лишь когда они подошли к небольшому столику у витражного окна – там стояли два кресла, в которых когда-то книжник со своей воспитанницей проводили значительную часть досуга. Фиоре устроилась на широком подоконнике, уступив удобное кресло Теймару, – хоть прогулка по владениям фаэ и оказалась для нее очень утомительной, грешник нуждался в отдыхе куда сильнее.

– Теймар, так что же?

– С чего начать? – вполголоса поинтересовался грешник. Фиоре уже научилась угадывать направление его взгляда и поняла, что Теймар смотрит не на Кьярана, а на нее. – С того, что произошло восемь веков назад, или с того, что случится в самом скором времени?

– С чего пожелаешь, – сказал книжник.

– Тогда начну сначала. Кьяран, как Марвин-печатник остановил Спящего Медведя?

Опекун Фиоре растерянно пожал плечами.

– Это же всем известно! Он создал самую сложную печать из всех существующих…

– Да-да, потратил на нее три дня! – сердито перебил грешник. – Я уже понял, что весь город верит в эту чушь! Почему, Кьяран? Вы же все прекрасно знаете, что печати не действуют на фаэ, а если и действуют, то весьма недолго. Даже окажись творение Марвина столь же замысловатым, как одна из семи печатей творения, это не остановило бы Спящего Медведя… впрочем, тогда он еще не спал. Так почему вы верите в то, чего на самом деле не было?

Фиоре показалось, что книгохранилище заволокло туманом. Слова Теймара терялись в нем, не долетая до ее сознания: печати? фаэ? Спящий? И в этом было нечто неправильное, даже опасное. Грешник пытался сказать ей и Кьярану что-то важное, а они оба даже не могли его услышать.

– Теймар, повтори…

Грешник вздохнул.

– Так я и знал. – На этот раз Фиоре услышала его вполне ясно и четко. – Так и знал, что Марвин перестарался со своей водяной печатью. Кьяран, прошу прощения за небольшой беспорядок, который мне придется тут устроить!

Книжник испуганно ахнул, но сделать ничего не успел: золотая рука Теймара начертила в воздухе знак, и тотчас же в книгохранилище сделалось очень шумно. Шкафы заходили ходуном, как будто началось землетрясение; книги с верхних полок принялись падать одна за другой, но при этом умудрялись аккуратно опускаться на пол, не помяв страницы и не повредив переплеты. Некоторые потом взлетали, из-за чего комната вскоре сделалась похожа на клетку с беспокойными птицами. Фиоре показалось, что она слышит сквозь непрерывный шелест тонких страниц, как печати басовито гудят и одна за другой ломаются, выпуская на волю разъяренных дьюсов.

– Что ты наделал?! – Кьяран вскочил. – Мне же теперь не загнать их обратно!!!

– Не пугайтесь, это временно, – проговорил грешник очень спокойно. – Я не снял ни одной печати, просто ослабил их ненадолго… Ну, вроде как выпустил ваших питомцев погулять. Ни один из них не покинет пределов книгохранилища, даем слово!

Знакомое металлическое эхо в его голосе привело Фиоре в чувство. Она ощутила, что и впрямь ничего страшного не произошло: ни одна из книг не повела себя враждебно, даже наоборот – они были весьма дружелюбны и ласковы.

– Мы сейчас находимся в ином мире, – сказал Теймар. – Этот мир создают для себя книжные дьюсы, и обычно людям в него дороги нет… но наш случай весьма необычен. Кьяран, так каким же образом Марвин остановил Спящего Медведя?

Книжник, сердито хмурясь, собрался было повторить то же самое, что уже было сказано некоторое время назад, и вдруг застыл с открытым ртом.

– Я не знаю, – произнес он наконец. – Об этом в книгах ничего не говорится.

– Как это, не говорится? – изумилась Фиоре. – Я же помню…

И тут настал ее черед растерянно умолкнуть. Действительность странным образом раздвоилась: Фиоре точно знала, что когда-то читала в одной из книг о том, как Марвин рисовал свою печать – она даже Теймару рассказывала об этом не далее как сегодня утром! – но воспоминания стремительно выцветали, превращаясь из яркого цветного рисунка в набросок, выполненный легкими штрихами.

Миг – и они совсем исчезли.

– Великолепно, просто нет слов! – Грешник саркастически усмехнулся. – Слушайте меня внимательно, пока есть возможность понять то, что я говорю. Самый верный способ усмирить фаэ – сделать так, чтобы всю сложную работу за тебя проделал другой природный дух, сравнимый с первым по силе. Марвин остановил продвижение горы не один, ему помогли духи реки – те самые, с которыми мы так мило беседовали сегодня. Я надеюсь, Фиоре, ты это помнишь?