Первая печать - Наталия Осояну

Фиоре покачала головой.

– С их помощью можно творить чудеса.

Не успела она спросить, что он имеет в виду, как грешник поднял правую руку и начертил печать над их головами. Золотистый рисунок взлетел туда, где в туманной дымке виднелся недосягаемый мост через Западный провал, и в тот же миг поднялся сильный ветер.

Фиоре прижалась к Теймару и закрыла глаза…

А когда она их открыла вновь, они стояли уже не под мостом, а на мосту.

– Все! – воскликнул грешник как-то слишком бодро. – Мы почти дома.

Она взглянула на своего спутника и поняла, что этот бурный и полный событий день дался золотоглазому не так легко, как казалось. Бледность грешника, к которой Фиоре уже привыкла, немного сбивала с толку, но сейчас его кожа сделалась серой, будто припорошенной пылью. «Он здорово вымотался, – подумала Фиоре. – И я тоже».

– Теймар, – сказала она вслух. – То, о чем они сказали напоследок… это правда?

Грешник усмехнулся.

– Считаешь, они ошибаются? В Эйламе и впрямь опасно.

– Сдается мне, навь тут ни при чем, – возразила Фиоре. – Иначе она должна была возникнуть еще восемь веков назад!

– Она и возникла, – перебил грешник. – И даже гораздо раньше! Просто люди в нее не попадали, зато попал фаэ Медведь-горы – его туда увлекла водяная печать Арейны. Все было хорошо до тех пор, пока не пришло море, чтобы подраться со Спящим, который… гм… а как же он сражался-то? Во сне?

Фиоре пожала плечами.

– Почему бы и нет? Некоторые люди во сне разговаривают, ходят…

«…И рисуют», – чуть было не вырвалось у нее.

– Гора-лунатик… – Теймар как-то странно посмотрел на девушку и, не удержавшись, фыркнул. – Непоседливый фаэ, который в любой момент может раздавить Эйлам, будто ореховую скорлупку, но при этом будет спать беспробудным сном… Клянусь иномирьем, даже не знаю, страшно это или смешно!

– Мне-то не смешно, – сердито проговорила Фиоре. Ей вдруг вспомнился разговор у колодца, случившийся во время их вчерашней прогулки от дома Эльера до лавки Кьярана. – Скажи, ты заранее знал, что под городом есть озеро?

Грешник хмыкнул.

– Поймала! Да, я кое-что знал, но не был уверен. – Увидев по лицу, что сейчас она потребует объяснений, он продолжил сам, не дожидаясь вопросов: – Помнишь, я вчера рассказывал о встрече с сыном Ансиль, Громом? Так вот, в тот день его историю об эйламских чудесах слушал еще один человек – мастер-печатник по имени… впрочем, имя тебе ничего не скажет. Я наблюдал за тем, как менялось выражение его лица, и понял: в этой истории есть какая-то тайна.

– И ты выведал у него эту тайну?

– Это было нетрудно. Жаль только, он и сам знал не так уж много, а времени на подробные расспросы у меня не оказалось. Как-нибудь расскажу тебе, что там приключилось…

Пробили часы на Башне Марвина – приближалось время ужинать.

– Моя очередь командовать, – сказала Фиоре. – Идем к Кьярану!

– И то верно, – согласился грешник. – Моих сил в самый раз хватит на то, чтобы ужин съесть, но вот если придется его еще и готовить…

– На шутки, значит, сил хватает? – Она легонько ткнула его в бок. – Идем!

На улицах и площадях Эйлама царила легкая вечерняя суета, которая должна была вот-вот затихнуть: горожане возвращались домой, приветствовали друг друга, делились новостями. Этой же дорогой они с грешником шли накануне утром, когда все было совсем по-другому – Теймар не знал об истинной сущности бедствия, охватившего Эйлам, а Фиоре понятия не имела о невидимом мире под городом и об Арейне. «Если так пойдет и дальше, – подумала девушка, – то через неделю-другую я уже не буду понимать, где граница между явью и навью. Загадки просто обязаны когда-нибудь закончиться!»

– Я должен был еще вчера заметить, что на улицах Эйлама почти нет детей, – внезапно проговорил Теймар, повернувшись к своей спутнице. – Выходит, твой племянник сидит дома не из-за болезни или чего-то еще в этом роде?

Фиоре покачала головой и сокрушенно вздохнула.

– Нет, конечно. Сола отпускает его только к деду, и то Кьярану всякий раз приходится упрашивать ее целыми днями… Это длится уже год. Бедный мальчик, мне так его жаль!

– Могло быть и хуже, не окажись твой опекун книжником, – заметил грешник. – Думаю, в хранилище Геррету скучать не приходится.

– Но солнца-то там нет, – возразила Фиоре. – Ни солнца, ни ветра, ни настоящего весеннего дождика. Теймар, ты и впрямь считаешь, что сумеешь победить сонную болезнь?

– А в том, что я уничтожу навь, ты сомневаешься?

– Я… э-э… даже не знаю как… – Она взглянула в его золотые, насмешливо искрящиеся глаза и выпалила: – Да, сомневаюсь!

Теймар хмыкнул и, не говоря ни слова, сам пошел знакомой дорогой, сунув руки в карманы и насвистывая какую-то веселую песенку. Фиоре сердито фыркнула, топнула ногой – он не услышал или сделал вид, что не слышит.

– Вот зараза… – пробормотала она. – Погоди, я тебе отомщу!

– Жду! – бросил грешник через плечо. – Так ты идешь или нет? Я, знаешь ли, проголодался…

Тут он вдруг умолк и застыл, устремив взгляд на что-то, располагавшееся впереди. Фиоре растерянно оглядела неширокую улицу: дома, две лавки с цветастыми вывесками, с десяток прохожих, чьи лица были ей незнакомы. Она понятия не имела, что могло привлечь внимание грешника.

– Эй, подождите! – крикнул он и в два прыжка догнал высокую худую женщину с большой корзиной, полной снеди. Незнакомка вздрогнула от неожиданности, но не испугалась, когда грешник загородил ей путь. – Вы госпожа Имарис, так ведь? Мое почтение, метресса.

«Имарис?!»

Теперь Фиоре растерялась по-настоящему: метресса, как было известно всем горожанам, не покидала дом последние семь лет, а всю домашнюю работу за нее делала служанка, которая и на рынок ходила, – в том, что эта женщина шла именно с рынка, не было сомнений. Но Теймар обращался к ней вовсе не как к служанке!

– Вы меня с кем-то перепутали, юноша, – сказала незнакомка ледяным голосом. Лицо у нее было какое-то блеклое, невыразительное, словно выцветший на ярком солнце рисунок… и яркие, живые глаза на этом лице смотрелись немного странно.

– Отнюдь, – возразил грешник с легкой улыбкой. – Мне сказать, в каком году вы получили свой патент? Или кто был вашим наставником? Почтеннейшая, вы же сами понимаете, что от моих глаз не может быть никаких секретов, – так зачем же притворяться?

Женщина тяжело вздохнула, и ее пальцы шевельнулись, как будто желая схватить нечто невидимое. Фиоре было знакомо это движение – она и сама точно так же брала кисть.

– Мне нужен ваш совет, госпожа Имарис, – продолжал между тем грешник. – И, возможно, ваша помощь…

– Никакой помощи! – перебила женщина, резко взмахнув рукой. Теймар отпрянул, изумленный и слегка растерянный. – Никаких советов! Меня зовут не Имарис, я не она! Тебя сюда никто не звал, поэтому будь любезен – отстань!!!