Рыцарь призраков и теней - Пол Андерсон

Люди видят в темноте лучше, чем ифрианцы. Айвар первым заметил врага.

— Ш-шш, — он увлек своего спутника назад, чувствуя дурноту от испуга. Теперь и Эраннат понял, что означали движущиеся отблески и тени впереди: трое морских пехотинцев патрулировали открытую местность.

Обойти их незамеченными было невозможно. Голый берег, озаренный лунным светом, упирался в стену, по которой никто не смог бы влезть. Айвар скорчился за камнями, от отчаяния подумал о том, чтобы пуститься вплавь, но понял, что не сможет этого сделать. Слезы разочарования жгли его глаза, но и заплакать он был не в состоянии.

Неслышный в шуме водопада, Эраннат взлетел. Лунный свет озарил его крылья. Но ночью вести наблюдение из флиттера было затруднительно, иначе имперские солдаты не выставили бы часовых.

Айвар подавился воздухом. Он видел, как огромные крылья накренились вниз. Один из людей рухнул на землю, второй, третий. Эраннат приземлился среди неподвижных тел и поманил Наследника.

Айвар бегом кинулся к ним. К его собственному удивлению, первые слова, которые вырвались у него, были:

— Они мертвы?

— Нет, оглушены. У меня Третий Эшелон по хяй-лу. Я применил тройной удар обеими алатанными костями и… как это у вас называется… кроличий захват. — Эраннат был занят делом. Он снял рации с запястий солдат, гравитационные ранцы с их плеч, забрал винтовки, отдал по одному предмету Айвару, а остальные бросил в реку. Когда морские пехотинцы придут в себя, они не смогут связаться со своими по радио, не смогут взлететь или подать сигнал выстрелом. Им придется ждать, пока прибудет смена.

Если они придут в себя. Тела казались Айвару ужасно неживыми. Он отогнал эту мысль, снова удивляясь себе: почему это вообще его тревожит, ведь они же враги? И к тому же ему и его союзнику повезло, теперь у них появилась практически несомненная возможность достичь цели.

Они не решились сразу же отправиться в полет. На противоположной стороне ровной площадки начиналась тропа, ведущая к Орку. Идти по ней было гораздо легче, чем по скалам на берегу, несмотря на то, что тропа была узкая, извилистая и неотчетливая, часто отмеченная лишь пирамидками из камней. Прихрамывающий Айвар и ковыляющий Эраннат почувствовали себя на ней как освобожденные от цепей узники.

Достигнув пелены тумана, они рискнули взлететь. Это и вовсе было похоже на освобождение от уз плоти. Айвар подумал: а способно ли то Преображение, которое обещал людям пророк, дать такое же чудесное ощущение?

Двойной цилиндр в ранце мчал его сквозь ревущий в ушах поток тумана, пока, вырвавшись из облаков, он не увидел развернувшийся пейзаж.

Под ним был грандиозный обрыв, более крутой и голый, чем в западных краях: четыре километра базальтовых столбов, скал, трещин, вздыбленных каменных полей, образованных оползнями, — вниз и вниз, до дна умершего океана. Эти высоты казались безжизненными в свете звезд и лун. Но через них струился Линн. Почти половину пути он преодолевал единственным прыжком, сверкая, как обнаженный меч. Небеса были полны грома воды.

Внизу блестело море Орка, окруженное холмами, покрытыми пятнами пашен. За ними мертвенно белела пустыня.

Эраннат сделал вираж вокруг Айвара.

— Быстро! — скомандовал он. — К земле, прежде чем появятся терране и засекут нас.

Айвар кивнул, сориентировался по звездам и устремился на юго-запад, где вздымался смутно видимый пик Маунт Хронос. Вполне можно сократить оставшийся им путь.

Ледяной воздух со свистом проносился вокруг Айвара. Его зубы выбивали дробь, пока он не стиснул их. Эти места совсем не были похожи на равнину Антонина рядом с Виндхоумом. Там летние ночи часто были теплыми, а дни нежаркими — обилие зелени смягчало климат.

Лежавшее впереди так называемое море Орка было на самом деле огромным озером с очень соленой водой. Со стороны Линна туманы и ручьи приносили пресную влагу на окраину впадины, но этим дело и ограничивалось. Никакие потоки не текли на юг. Ветры с экватора уносили влагу и рассеивали ее по необозримым просторам. Земля тут была безжизненна: те же ветры давно сдули плодородную почву, которая в других районах Энея была благословенным наследством, оставленным океаном.

Это был самый суровый край из всех, населенных человеком. Айвар знал, что природа этих мест создала собственное племя, выковала его душу. Больше он не знал ничего, да и мало кто из чужаков знал об орканцах больше.

Инопланетяне… Айвар покосился на Эранната. Тот спикировал, как будто увидев добычу, великолепный подобно рушащемуся вниз водопаду.

«А ведь недавно я думал, что именно ты меня выдал, — промелькнула мысль. — Впрочем, этого не может быть.

Но вот вопрос: кто это сделал?»

Глава 15

Рассветные лучи затрепетали на поверхности моря и отбросили резкие голубые тени на покрывавшую берега пыль. Звук трубы с Великой Башни приветствовал солнце. Ее голос был холоден, холоднее недвижного воздуха.

Джаан покинул дом своей матери и по извивающейся между обшарпанными приземистыми зданиями улице вышел к верфи. Те немногие, кто ему встретился, кланялись, скрестив руки на груди: кто с благоговением, кто с настороженным почтением. В сумерках, еще задержавшихся между стенами, их фигуры казались прозрачными.

Верфь была созданием Старейших, ее яркие цвета составляли резкий контраст с унылым однообразием и нищетой человеческого поселения. Радужная плита, твердая и холодная под ногами, выдавалась из склона горы. За миллионы лет обломился уголок плиты, но само вещество не подверглось эрозии. Прошедшие века лишили верфь плескавшихся о нее когда-то волн, теперь поросший кустарником откос круто уходил на километр вниз — к воде.

Город тянулся по склону горы на такое же расстояние вверх. Его безликие глинобитные строения теснились к самому подножию Арены, венчавшей пик. Это тоже было создание Старейших: даже разрушенное, оно не утратило величия. Эллиптическая Арена была построена из того же сияющего, вечного материала, что и верфь, имела почти километр в длину и тридцатиметровые стены, которые становились все выше и выше, заканчиваясь семью башнями, из которых уцелело три. Стены не были сплошными: они взмывали вверх колоннами, разбегались террасами и галереями, круглились арками, повисали воздушными мостами, из них выступали крылья балконов. Бесконечная игра света и тени заставляла здание казаться языком вечного холодного пламени.

На вершинах шестов на парапете развернулись ало-золотые знамена. Происходила смена стражи Компаньонов.

Джаан посмотрел в другую сторону — на севере, на горизонте над морем Орка вздымался континент. Вергилий стоял совсем низко над ним, и обрывы, пересеченные белым лезвием Линна, казались черными. Приглушенный гром водопада заставлял дрожать воздух и землю.