Последняя легенда Анкаианы - Лертукке

Это произошло уже в зале - освободив рот, она отлетела на подоконник и попыталась рассмотреть человека, крепко ухватившего ее за руку. Он повернулся к свету - стало видно густые темные волосы и нос, похожий на перевернутую единицу.

- Нестор?

Ответ последовал не сразу - некоторое время Несс всматривался в ее лицо.

- Кэсси...Так ты отсюда?

- Я здесь первый раз. Я удивилась, что ты утром уехал оставив на плите чайник, и решила тебя найти.

- В этих случаях звонят в полицию.

- Звонила. Они меня слушали без всякого энтузиазма. Вообще я не люблю общаться с этими ужасными людьми, а я уже это делала как-то раз, не понравилось.

- Да, здешнее население не в пример приятнее...

Чего в его голосе было больше - сарказма, или остатков сильного удивления ее смелому поступку, она так и не поняла.

- Я не ожидала попасть на этот парад уродов. Это кто на балконе?

- Какой-то мавурк дрыхнет. Разбудить?

- Не надо. А почему там?

- Свежий воздух любит, наверное. Вот некоторым он ни к чему совсем, а мавурки должны быть здоровыми и сильными, а в этом случае он, воздух, просто незаменим, особенно свежий...

Нестор сделал ей знак следовать за собой и прошел к самому последнему из балконов. Там он вытащил пачку сигарет, из нее одну, зажег ее глубоко затянулся.

- Я тебя плохо знаю, - медленно сказал он, - но вряд ли что-нибудь в моей жизни изменится от того поверю я тебе, или нет. Если б ты замышляла что-то против меня, ты бы не стала так глупо выглядеть, а если это правда, то тебе остается только надеяться, что твое мировоззрение придется по душе главному уроду - здешнему экстравагантному хозяину. Боюсь, с ним тебе придется несладко - достаточно сказать, что он вытащил меня из-за дела, о котором, как мне казалось, вряд ли знала хоть одна живая душа.

- Ну если о живых - такая тайна, поведай мне о мертвых, - вдохновенно попросила Кэсси.

Нестор стоял, к ней в профиль. При этих ее словах он слегка повернулся и настороженно посмотрел в глаза, силясь уловить что-то в окутывающей темноте.

- Последний раз ты просила меня о них молчать, - напомнил он, вынимая изо рта сигарету.

- О не совсем мертвых, - уточнила Кэсси, не спуская с него взгляда и одновременно приглаживая выбившиеся из косы волосы; они ее нервировали. Если, конечно, эту прядь в бокал положил ты.

Нестор глубоко затянулся и выдохнул в небо. Ровного выдоха не получилось из-за усмешки.

- Я положил. Даже сам отстриг... А ты сколько встречала?

- Одного.

- Все равно наверно, ты заметила, что у этих ребят есть одно замечательное свойство - большинство людей спокойно себе живут свою жизнь, не зная, насколько это реально, но если хоть кому-то раз посчастливится пережить первую встречу хоть с одним, то и они, и разговоры о них уже не оставляют человека очень долго. Ты, стало быть, имела все основания искать меня во имя этого святого правила... Слушай, а ты уверена, что все спят?

- Не знаю. Наверно, у нас не так уж много времени.

Кэсси жестом попросила у него пачку. Вытащила сигарету и закурила. Нестор уставился в темноту, собираясь с мыслями.

- Буду краток. Пять лет назад я был по личным причинам выгнан из одного КБ, где поначалу считался подающим надежды. Денег не было, я ввязался в одну аферу, естественно, меня подставили, да так крепко, что я скорее, чем ожидал, почувствовал, что куртку на моей спине жадно разглядывают в кружок оптического прицела.

Я шел по улице и думал, откуда оно взялось, это ощущение. Передать его нельзя, надо пережить, достаточно только сказать, что отношение к миру немного меняется... Гонимый зверь, которым я стал, ищет любую щель, чтобы спрятаться, и я, не знаю почему, завернул в первый попавшийся подъезд, поднялся по лестнице. На одном из этажей увидел полуоткрытую дверь. Окликнул хозяев, но тишина не нарушилась их ответом. Зато в ней скоро стало слышно, как следом за мной кто-то шел - поднимался, неспешно так, но легко, и у меня были все основания считать, что его лучше не ждать. Я вошел и запер дверь изнутри.

Некоторое время я стоял и слушал, что происходит на лестнице, затем, убедившись, что в мое убежище не вломятся, пошел искать хоть какие-нибудь признаки хозяев. Я нашел несколько самых различных музыкальных инструментов, старинных и современных, аппаратуру, очень хорошую и дорогую, что при довольно небогатой обстановке комнаты, навело меня на мысль, что здесь любят музыку. Мне некого было поблагодарить за мое спасение, но некому было также и выгнать меня. Мои преследователи, решил я, будут ждать меня еще некоторое время, поэтому лучше не выходить. И я остался. С минуты на минуту ожидая какой-нибудь неприятной развязки, я сидел на большом диване в клеточку и не знал, чем бы заняться. Точнее, что делать. В полицию позвонить не решался - вряд ли кто поверит в открытую дверь, да и неизвестно еще, что случилось с хозяевами, вдруг мне еще и это повесят.

Я решил уйти ночью или рано утром. А пока взял с полки первую попавшуюся книгу, завернулся в плед и стал читать. Наверно, в голове у меня что-то сдвинулось, потому что, погрузившись в тамошнюю мистику, я совершенно успокоился. Время шло незаметно, я одолел уже почти треть книжки, когда вдруг услышал, как кто-то рядом со мной испытывает синтезатор на почти неслышной громкости. Испытывая, он явно имел в виду клавесин - его короткие, глуховатые звуки даже не успели восприняться мной как шум, а плавно вплетались в повествование, заставляя вспоминать все эти сказки с жутковатыми от абсурдности сюжетами где герой попадал в табакерку, какой-нибудь кукольный город или в пыльную щель за собственным зеркалом и встречался с некими корявыми по смыслу существами, превращающими привычные ему понятия в непривычные. Манера его напоминала то крысиный топоток за стеной, то звуки, с которыми трещина годами прокладывает путь в стене, то капли воды, медленно затапливающей подвал и другие... тихие кошмары.

Догадавшись в какой-то момент, что давно не один, я поднял голову, увидел его и на некоторое время утратил дар речи.

Он даже не посмотрел на меня - только предостерегающе поднял палец, чтобы не мешали. Некоторое время он пытался справиться с каким-то очень сложным и красивым переходом, попутно, как мне показалось, извлекая его из памяти. А затем он запел.

И тогда я узнал эту песенку, или скорее, это было похоже на арию. Я не смог бы ее назвать - когда я учился в музыкалке, ее часто пела одна девочка, мне она нравилась, и мы быстро разучили ее на два голоса. Больше я не встречал эту мелодию, да и музыка мне тогда быстро надоела, поэтому откуда она, я до сих пор не вспомнил.

Так вот, он пел немного иначе, но гораздо интереснее, чем она когда-то. Я немного подождал, а потом решился и осторожно вошел в свою партию. Из-за того, что он ее изменил, я по первости кое-где лажал, но когда уловил канву, мне даже понравилось. Песенка к тому времени как раз кончилась.