Кн. 4. Алхимический марьяж Алистера Кромптона. Билет на планету Транай. Обмен разумов - Роберт Шекли

— Ты бы еще вспомнил о своих троюродных сестричках с их разбитыми сердцами и о любимых собачках. Вы, братцы мои, плевать на них хотели, пока были живы. Что это вас сейчас вдруг так разобрало?

— Дело говорит, заметил Джим Лэниган.

— Дэн всегда был силен потрепаться, — согласился Аэндж.

— А если бы вы прикончили меня, вы бы сильно об этом сожалели? — спросил Дэн.

— Черта с два, — сказал Эбнер Аэндж. — Я бы и сейчас с удовольствием сделал это, если б мог!

Стэк повернулся к судье.

— Вот мы и разобрались, ваша честь, — сказал он. — Я всегда утверждал, что убийство надо рассматривать как преступление без жертвы, потому что ни до, ни после никто ни о чем не жалеет, и это в основном вопрос везения: кто убьет, а кто будет убитым. Поэтому я почтительно предлагаю: хватит разводить здесь этот базар, пошли выпьем на пару и забудем все это дело.

— Мистер Стэк, — сказал судья Градж, — вы являете собой пример морального уродства, и мне хочется дать вам по морде, да простится мне это простонародное выражение.

— Ах вот оно что! — сказал Стэк. — Ваша честь, не хочу оскорблять вас, однако разрешите не согласиться с вами по поводу морального уродства. С моей точки зрения, это вы слабы морально, когда преувеличиваете и придаете несоответствующую важность процессу уходе из жизни чувствующих существ. Вы заблуждаетесь, судья, все мы покинем сей мир, а каким образом — не так уж это важно. И кроме того, кто вы такой, чтобы сидеть там и судить о кодексе чести и о чувствах людей?

— Я фон судия, — с удовольствием отрекомендовался судья. — И поэтому я здесь сижу и творю суд над вами, Дэн. Должен признаться, я с интересом выслушал ваши логические обоснования, а ваши убогие потуги в области дискурсивной философии послужат прекрасным развлечением для моих коллег в клубе «Справедливость». А теперь мне осталось только объявить вам приговор, что я и сделаю не без удовольствия.

Стэк выпрямился и, не спуская глаз с судьи, сложил на груди руки в знак презрения.

— Und zo[33] , — сказал судья, — выслушав показания свидетелей, поразмыслив и взвесив все обстоятельства, я выношу следующий вердикт: отсюда вас отведут на место наказания, где подвесят вниз головой над котлом с кипящим коровьим дерьмом и заставят слушать симфонию до-минор Франка, исполняемую на игрушечной дудочке казу, до тех пор, пока кармометр не покажет, что ваша сперма сварилась и вы созрели для окультуривания.

Стэк отступил на шаг с выражением ужаса на лице.

— Только не казу! — взмолился он. — Ради всего святого, откуда вы узнали о казу?

— Ну недаром же нас считают знатоками психологии, — сказал судья. — Обнаружением этой маленькой скрытой фобии мы обязаны миссис Аде Стэк. Встаньте и поклонитесь, Ада!

В задних рядах поднялась со скамьи приемная мать Дэна и помахала ему зонтиком. Ради такого случая она подкрасила волосы хной и сделала прическу.

— Ма! — закричал Стэк. — Зачем ты это сделала?

— Ради твоего же блага, Дэниэл, — сказала она. — Я просто счастлива, что могу способствовать твоему спасению, сынок, а эти добрые люди сказали мне, что любой пустяк может помочь им добраться до твоего нежного, любящего, богобоязненного сердца, которое, как нам всем известно, жаждет исправиться.

— Бог мой, — заскрипел зубами Стэк, — я совсем забыл, какая ты у меня дурочка!

— Ну, прости меня, если я причинила тебе неприятности, — сказала миссис Стэк. — По крайней мере, они ничего не узнали от меня о кружевных панталонах и маленькой пластмассовой лейке.

— Ма!!

— Я всегда хочу только хорошего, но я такая неуклюжая, — сказала миссис Стэк. — Такая уж я с детства. Если позволите, я расскажу одну трогательную историю...

— В другой раз, — остановил ее судья. — Приставы! Отведите этого грубияна к месту его заслуженных мучений.

Через боковую дверь в комнату вошли четыре бугая в водонепроницаемых костюмах в клеточку и схватили Стэка. Кромптон изо всех сил пытался взять на себя контроль над телом, чтобы заявить о своей невменяемости. (Он сыграет сумасшедшего, если другого выхода нет. Кромптон не имел ничего против казу, но висеть вниз головой над котлом с кипящим коровьим дерьмом... Это уж увольте!)

В это самое мгновение прозвучал пронзительно-мелодичный удар гонга.

Глава 11

Двери примыкающих к залу двух смежных комнат распахнулись, и процессия жрецов в серебряных одеждах, с бритыми головами и резными чашами для подаяний в руках прошествовала через проход. Под торжественный аккомпанемент тимпанов и селестий они нараспев бубнили басом какие-то непонятные мантры, пока не достигли подиума, на котором восседал судья. Тут они остановились и преклонили колени немыслимо сложным и грациозным образом. Когда обряд был завершен, вперед выступил самый почтенный из жрецов.

Он кивнул судье.

Он поклонился Дэну Стэку!

— Добро пожаловать, добро пожаловать, трижды добро пожаловать, о, Аватар! — обратился почтенный жрец к Стэку. — Мы, наше Имманентное Братство, пользуясь предоставленной нам возможностью, благодарим тебя за то, что ты, преодолев все трудности, явился нам во плоти. Это исключительно великодушно с твоей стороны. Мы понимаем, что это входит в твой обет и явление твое предопределено, и все же нам хочется, чтобы ты знал, бодхисатва[34]: мы это высоко ценим.

— Гм! — довольно уклончиво ответил Стэк.

— Мы приготовили для тебя прекрасное помещение в храме, хотя нам известно твое почтенное равнодушие к подобным вещам. Что касается еды, мы знаем, что ты довольствуешься любой пищей или вообще обходишься без нее, поэтому нам довольно трудно составить приятное для тебя меню. Но мы постараемся. Ты увидишь, что дела человеческие мало в чем изменились после твоего последнего воплощения на Земле. Та же пьеса, актеры другие.

Тут не выдержал судья Градж.

— Но постойте, падре, я не хочу обидеть ваши религиозные чувства, я понимаю — у вас свои способы обделывать дела. Но так уж получилось, что этот парень, которого вы называете Аватаром, — хладнокровный убийца. Я просто подумал, что вам это будет небезынтересно.

— Ах! — сказал жрец. — Это просто недоразумение, и весьма забавное!

— Отказываюсь понимать вас, — сказал судья.

— Этот человек, Дэниэл Стэк, — сказал жрец, — вовсе не то существо, кому мы пришли воздать честь. О нет! Стэк — всего лишь колесница, внешняя оболочка, которую скоро взорвет Аватар...

— Неплохая идея, — согласился судья. — Возможно, это даже лучше, чем коровье дерьмо.