Любовь и страхи Марии - Анна Демидова

Мария поставила свечку у иконы Богоматери, ничего не попросив у нее. Потом обратилась к служке:

– Могу я поговорить с батюшкой?

– Исповедаться?

– Ну да, – нерешительно ответила Мария. Она никогда не была прежде на исповеди и смутно представляла, как это происходит.

Батюшка вышел к ней. Это был пожилой человек с усталыми добрыми глазами. Он посмотрел на Марию и сразу понял, что такие, как она, в церковь приходят только тогда, когда в их жизни случается что-то страшное. Но ни осуждать женщину, ни утешать ее он не собирался. Ей нужно было поговорить – это он знал точно.

– Батюшка, меня преследуют мысли о смерти. Иногда они приводят меня в отчаяние…

– Отчаяние – грех, дочь моя. Не важно, в какую минуту придет к тебе смерть… Важно быть готовой к ней всегда, когда бы она ни пришла… Мысли о смерти законны, и они должны присутствовать в каждом твоем дне, – наставительно ответил он Марии.

И она уже знала, куда следует идти дальше. Поблагодарив священника, Мария вышла из церкви. Вновь перекрестилась. И улыбнулась, посмотрев на небо. Солнце ослепило ее на мгновение. Жизнь казалась такой замечательной! Дети суетились по-прежнему у церкви, Мария улыбнулась и им.

Она вышла на улицу и поймала такси.

– Везите меня на кладбище.

– На какое? – поинтересовался водитель.

– Я даже не знаю. Какое здесь ближе, туда и везите…

Водитель посмотрел на нее изумленно, но поехал. Мало ли какие чудаки ходят по свету: кому в ресторан, кому в театр, а кому и на кладбище нужно ехать…

«Как жаль, что меня не научили молиться, – подумала Мария. – Но нас никого не учили. Наши родители не верили в бога. Очень жаль, что не верили. Мне было бы гораздо спокойнее, если бы меня научили не бояться думать о смерти. Это вполне разумно. Ничего такого в этом нет». Она смотрела в окно на пешеходов, суетящихся, спешащих куда-то, и чувствовала себя мудрой. Ей уже никуда не нужно было спешить… Все было предрешено, и смерть стала казаться чем-то неизбежным, обыденным и страшным одновременно. Но о ней нужно было думать. Постоянно. Ежечасно.

Мысли эти явились к ней, словно благодать. Но Мария все-таки догадывалась, что немного лукавила перед собой и… перед богом. Преступник сидел в отделении милиции, и ей нечего было бояться, хотя… кто его знает… В последнее время жизнь преподносила ей множество неприятных сюрпризов. Что ждать от нее на этот раз? Она вчера утром хвасталась перед Гринфельдом, чуть ли не пистолетом перед ним размахивала, кричала, что она теперь боевая баба, снайперша, охотница, но время показало, что она всего лишь жертва… Как это глупо!

В будние дни кладбища пустынны. Мария рассчиталась с таксистом и вошла в ворота. На кладбище не было ни одного человека. Она увидела небольшой домик неподалеку от входа. Постучала в дверь.

Никто не ответил. Дверь была заперта на замок. Она немного походила возле домика. Наконец заметила высокого худого мужчину и подбежала к нему. На мужчине был черный костюм, в руках черная палочка, на лице – профессиональная скорбь.

– Скажите, пожалуйста, а какие у вас цены на участки? – поинтересовалась Мария.

Мужчина оглядел ее.

– У нас дорого. Зависит от размера. В среднем – две с половиной тысячи. Долларов…

– Да, это действительно очень дорого. – Мария вздохнула и попыталась подсчитать, во что обойдется ее смерть: кроме всего прочего требовался гроб, поминки, что-то еще…

– Но есть места и подешевле.

– А там сколько? – с надеждой в голосе спросила Мария.

– Там? – Он подсчитал что-то в уме. – Ну, все похороны, включая транспорт, услуги крематория, урну, недорогой гроб, обойдутся вам долларов в триста.

– Ну, это еще куда ни шло! – воскликнула Мария, обрадовавшись, что здесь можно найти и «all inclusive» да еще за такую, в общем-то, смешную цену.

– Гроб, кстати, можете у нас купить. Вам гроб-то большой надо?

Мария растерялась:

– Ну…

Она остановилась, вжала голову в плечи и прижала руки по швам. С глуповатой улыбкой посмотрела на человека.

Мужчина нахмурился, он не понял, что хочет от него Мария.

– На вас, что ли? – наконец догадался он.

Мария кивнула.

Глядя на нее, кладбищенский человек начал что-то буднично подсчитывать…

Мария провела на кладбище не так много времени. У ворот с досадой подумала о том, что нужно было попросить таксиста подождать ее. А потом решила, что погода отличная и спешить ей некуда. Ни одной машины возле кладбища не было. Она села на скамеечку и набрала номер такси. Диспетчер пообещала ей, что машина будет возле кладбища в течение сорока минут.

– Извините, а нельзя пораньше? – Хотя Марии, в общем-то, было все равно: чего теперь бояться?

– Девушка, но вы же почти за городом находитесь, – ответила диспетчер.

– Да? – удивилась Мария.

Вокруг был лес и лишь вдалеке виднелись высотные дома. Она и не заметила, как они доехали до кладбища. Мария расслабилась, вытянула ноги и подставила лицо солнышку. Вероятно, она не чувствовала бы себя так спокойно и умиротворенно, если бы знала, что в это время из отделения милиции вышел на свободу подозреваемый Соколов.

Он был небрит, выглядел неважно… На лице застыла маска озлобленности. Он достал из внутреннего потайного кармана черные перчатки, надел их и зашагал куда-то быстро и решительно.

Мария у кладбища ждала такси…

Гринфельд сидел в том же летнем кафе, что и две недели назад. Он пришел немного раньше, как в прошлый раз, но не из романтических побуждений. Он только что позвонил в милицию и был взволнован. Ему казалось, что с момента той встречи, когда он последний раз делал Марии предложение, прошла целая вечность. Тогда он беспечно трепался о своих приматах и запугивал Марию, искренне радуясь тому, что она в ужасе от его монолога…

Мария не опоздала. Она подъехала на своей машине. Гринфельд наблюдал, как женщина пытается найти место для парковки. Мария издалека помахала ему рукой. На ней был светлый свитер, кожаная куртка, короткая юбка – выглядела она вполне прилично, если вспомнить, что произошло вчера, и Гринфельд порадовался за нее. Они заказали чай и сэндвичи. Оба были немного голодны.

Гринфельд дал Марии возможность спокойно поесть и лишь потом сообщил неприятную новость. Брови Марии удивленно поднялись. Она недоумевала, как милиция могла отпустить преступника.

– А ты уверен, что он на свободе? – Она опять казалась испуганной и подавленной, умиротворение как рукой сняло. Мария с надеждой посмотрела на Гринфельда: может, он захотел пошутить таким вот неудачным образом?

– Я звонил в милицию, и мне ответили, что у них нет оснований задерживать гражданина Соколова.