Любовь и страхи Марии - Анна Демидова

Мария решила позже поговорить обо всем с Гринфельдом. Возможно, ее старому другу удастся раскрыть тайны психологии маньяков-убийц.

Гринфельду она позвонила уже из палаты, сообщила, где находится, и он сразу же сказал, что приедет. Оказывается, он уже повсюду разыскивал Марию.

– Я только что побеседовал с начальником охраны. Соколов у них. Думаю, они вскоре со всем разберутся.

– Я надеюсь.

– Начальник охраны – толковый парень. Он профессионал. Не беспокойся, пожалуйста.

– Хорошо. Я постараюсь.

– Мария, тебе что-нибудь нужно? – заботливо спросил Гринфельд.

Мария вздохнула. Что ей было нужно?.. Она оглядела палату. Обычные больничные условия. По стечению обстоятельств отделение оказалось полупустым, и, кроме нее, в палате никого не было, однако Марию в данной ситуации это не радовало.

– Мне ничего не надо. Приезжай, пожалуйста, скорее, – попросила она.

– Я уже сажусь в машину, – успокоил ее Гринфельд.

Гринфельд поехал объездными путями, зная, что дорога займет чуть больше времени, но если он попадет в пробку, то простоит в ней до позднего вечера, и в больницу его, разумеется, уже никто не пустит. На объездные пути ему всегда везло. Он хорошо ориентировался в центре города, знал все перекрестки и повороты, знал улочки, по которым можно объехать заторы на дорогах. Было еще светло, но рабочий день заканчивался. Скоро все улицы будут переполнены, дороги – забиты автомобилями.

Вечер был почти летним, таким спокойным, что, казалось, ничего особенного сегодня не могло случиться. Тем не менее, случилось. Гринфельд спешил. Его новый «Лексус» шел на предельно допустимой скорости. Гринфельд гордился своим автомобилем. Еще не так давно он пересел на дорогую иномарку с российского корыта и очень дорожил новой машиной.

К больнице он подъехал через сорок минут после разговора с Марией. Вышел из машины, с гордостью оглядел ее. Волнение ушло, он был абсолютно спокоен.

Больница производила удручающее впечатление. Большая часть здания выглядела грязной. Здесь давно не делали ремонт. Одна треть больницы сдавалась в аренду частной клинике, владельцы которой отремонтировали свою часть здания. Смотрелось это нелепо, но достаточно представительно. Для рекламы достаточно было бы снять только эту часть здания. Гринфельд усмехнулся, когда понял хитрость. В его планы входила аренда большего помещения, но всегда смущали такие вот раздолбанные здания. Он отметил про себя находчивость владельцев частной клиники и поспешил в полуразрушенную часть здания.

Мария все-таки не выдержала и сообщила дочери о том, что с ней произошло. И Дашка примчалась даже раньше Гринфельда, ведь у нее не было автомобиля, а на метро передвигаться можно гораздо быстрее. Гринфельд застал в палате Марии ее дочь. Глаза у обеих были заплаканными.

– Вот и я. Я ничего не купил. Спешил.

– Садись, – пригласила его Мария.

Она немного успокоилась, когда в палате появился Гринфельд. Тот не знал, о чем говорить, утешать Марию в этой ситуации было глупо. Она только что чуть не умерла.

– Честно говоря, меня потрясло это нападение. Мы сидим за столиком, разговариваем, и вдруг… – начал Гринфельд.

– Это не вдруг, – возразила Мария, – я думаю, он намеренно поспешил с этим нападением.

– Почему?

– Потому что после разговора с тобой он понял, что практически разоблачен. Я об этом много думала… после. Сразу мне показалось, что ничего у нас с тобой не получилось.

– Начальник охраны мне сказал, что, к счастью, что-то помешало ему тебя прикончить. – Гринфельд с сочувствием посмотрел на Марию.

Он подумал, что было бы лучше сменить тему разговора, и начал рассказывать о больнице и частной клинике, шутил по поводу здания, отремонтированного на одну треть:

– Все в нашей стране отремонтировано только частично. Но палата у тебя еще более или менее… Хорошо, что ты здесь одна.

– Я бы так не сказала. Но я надеюсь, что пробуду здесь не так уж долго. Мне уже очень домой хочется. Я сама врач, а в больнице лежала только однажды, если не считать трех дней в роддоме. Мне здесь не нравится…

– Мам, ну все-таки, может, тебе лучше здесь побыть… – робко сказала Даша.

– Не хочу даже думать об этом!

Марию пугала мысль провести ночь в одиночестве, не дома. Хотя она понимала, что преступник пойман, что-то ее тревожило. Она попыталась уговорить Гринфельда увезти ее из клиники. Тот предложил договориться с дежурным врачом, и Мария успокоилась. Гринфельд может повлиять на кого угодно – это его профессия.

Психиатр вышел из палаты. Даша обняла мать.

– Мама, я тебя больше никуда не отпущу, – тихо сказала она.

Мария рассмеялась и погладила девочку по голове.

Вернувшись в свой кабинет, начальник охраны сразу же вызвал по рации своих сотрудников.

– Приведите подозреваемого, – приказал он.

Пять минут спустя Соколов вновь вошел в маленькую комнатку, похожую на одиночную камеру.

– Присаживайтесь, – обратился к нему начальник охраны.

Он устал за сегодняшний день и уже начинал поглядывать на часы. Соколов это заметил.

– У вас нашли пистолет.

– В правом кармане куртки – разрешение на ношение оружия, – ехидно улыбаясь, произнес Соколов – он приберег этот козырь для кабинета начальника.

Один из охранников метнулся к подозреваемому и тут же нашел подтверждение его словам. Он посмотрел на начальника охраны растерянно и с сожалением развел руками. Документ был оформлен по всем правилам. Табельный номер оружия совпадал с тем, что был в нем указан. Начальник охраны проверил все еще раз…

– Итак, значит, разрешение на ношение оружия у вас нашлось… – задумчиво произнес он, разглядывая бумажку.

– Оно никуда и не девалось. Всегда при мне.

– Ваш собеседник, с которым вы сидели за столом в ресторане, утверждает, что, когда вы отлучились в туалет, вас не было достаточно долго.

– Да, когда я вернулся из туалета и увидел, что Марии нет за столиком, я пошел на стоянку проверить, не случилось ли с ней чего. Когда я увидел, что ее машина открыта, а ее самой нигде нет, я бросился ее искать и нашел в подсобном помещении без сознания. Вот и все, что я могу вам сообщить.

– Между прочим, охранник подземной стоянки говорит… – начал было начальник охраны, но Соколов прервал его:

– Говорит… Что вы ему сказали, то он и говорит! – Он подумал, что справедливости от органов безопасности ждать не приходится.

– Он говорит, что схватил вас в тот момент, когда вы нападали на нее, – все-таки продолжил начальник охраны, глядя в упор на Соколова.

Однако подозреваемый и не думал отводить взгляд. Казалось, он ничего не боялся и был абсолютно уверен в своей правоте. Соколов понимал, что другого выхода из создавшейся ситуации у него нет.