Когда убивают футбол: игра по-русски - Марк Фурман

Разочарованно развернувшись на каблуках и задержавшись у зеркала в вестибюле, блондинка покинула «Склиф», после чего села в белую «девятку». Вслед за ней тронулась неприметная стареющая иномарка с сотрудниками наружного наблюдения… Но прежде чем «девятка» сдвинулась с места, к углу ее задней двери был приклеплен чувствительный мини-микрофон размером со спичечную головку.

71

Просим мы тебя, как друга,Вмажь им пару штук, Андрюха!Покажи нам, что ты можешь,Как врага в воротах мочишь!Оценили мы твой дар —Мощный пушечный удар!

Андрей Туманов, капитан сборной и «Арбата», сразу после позорного поражения в Тель-Авиве прочно занял место на скамейке запасных. Мучительно размышляя, он надеялся, что Родин уготовил ему это аутодафе, подобное для игрока его уровня электрическому стулу, на матч — другой, чтобы дать отдохнуть, а затем вновь включить в основной состав. Однако после игр с «Невой» и израильтянами он ни разу не выходил на поле, а в «Вечерке» даже промелькнуло сообщение, что у Туманова проявились симптомы частого недуга футболистов — слабости и растяжения паховых колец.

Удивленный столь неожиданной информацией, усердно тренирующийся Туманов обратился за разъяснениями к доктору Миронычеву.

— Вот уж не знаю, Андрюша, откуда журналисты это взяли, — Миронычев повертел в руках свежий номер «Вечерней Москвы». — По всем показателям ты в полном порядке, разве что с настроением проблемы. Так оно у всех на нуле, включая Вячеслава Ивановича и меня, эскулапа. А что шеф не ставит в состав, так в этом, дорогуша, есть и своя прелесть. Не бери в голову, отдохнешь, физически окрепнешь, а там и разрядишься хет-триком, как в прошлом сезоне с «Ротором». Крепись, солдат! И сходи-ка ты для поднятия тонуса на массаж.

Андрей скучно посмотрел по сторонам.

— Ладно, чтобы не очень думалось о составе, я, пожалуй, расскажу тебе новый анекдот. Два возрастных футболиста, игравших за «Арбат», договорились, кто первый умрет, сообщит приятелю, есть ли на небесах футбол. И вот один из них отправился на тот свет. Через три дня выходит на связь с другом:

— У меня, дружище, для тебя две новости. Одна хорошая, другая плохая.

— Говори сначала хорошую.

— В футбол здесь тоже играют.

— А какая же плохая?

— Я видел составы команд на ближайшее воскресение. Ты там тоже есть…

Скупо улыбнувшись, несколько успокоенный беседой с доктором, Туманов миновал пустой в этот послеобеденный час тренажерный зал, и в дверях массажного кабинета лицом к лицу столкнулся с выходившим оттуда Родиным.

— А, Андрей, — приветливо кивнул тренер, — что, на кушетку потянуло?

— Да, вот доктор посоветовал. Считает, что перед тренировкой не помешает.

— Что ж, иди, расслабься, — Родин пригладил взъерошенную седеющую шевелюру, — а потом загляни ко мне на пару минут…

Пока Миша Гусев — массажист «Арбата» разминал мускулистое тело полузащитника, Туманов старался отвлечься от неприятных мыслей, преследующих его в последнее время.

Обычно игра Андрея стабилизировалась не сразу, где-то к середине сезона. Вот и сейчас он ощущал себя подготовленным процентов на 85–90. Еще чуть-чуть и он выйдет на пик формы. А там — рукой подать до начала матчей Лиги чемпионов. Но Родин упорно не ставил его в состав, не выпуская даже на замену. Он не понимал, какая черная кошка пробежала между ним и Вячеславом Ивановичем. Взять хотя бы последний матч с «Ураганом«…Когда к середине второго тайма стало ясно, что у ребят не заладилась игра, он с надеждой начал энергично разминаться, заискивающе поглядывая в сторону главного тренера, ожидая, что вот-вот его бросят в бой. Но Родин, проигнорировав его взгляды, выпустил на замену совсем пацана, восемнадцатилетнего Седова из дубля.

При вялой игре «Арбата» это явное игнорирование его, Андрея Туманова, не прошло незамеченным среди фанатов.

— «Солдата», Андрюху на поле, — то и дело раздавались выкрики с трибун. — Не зажимай, Иваныч, московских парней!

А из самого крутого сектора с «гладиаторами» то и дело раздавалось дружное скандирование:

Голевая, блин, засуха…Вмажь им пару штук, Андрюха!

Эти призывы возмущенных болельщиков действовали на лидера «Арбата» подобно ледяным каплям дождя в ненастную погоду. Андрей, поеживаясь от предстартовой, так и не реализованной дрожи, еще ниже склонял светлую, стриженную под ежик голову. За эту незамысловатую модную прическу его и прозвали «солдатом». И ему ничего не оставалось, кроме как с армейским усердием и потом отрабатывать тяжелые тренировки, на которых стали получаться самые невероятные по точности и исполнению удары. Иногда даже с 30–35 метров. Однако эти взрывы вдохновения вызывали трепет, разве что у своих же вратарей и восторги кучки арбатовских фанатов за воротами.

Но капитан «Арбата» не терял надежды. Андрей вспомнил, как в прошлом году средь бела дня, прямо из-под окон у него угнали новенький джип «Чероки». По слухам тогда руководство клуба во главе с Ницковой провернуло некую беспошлинную сделку сразу с двумя десятками машин. Одна из них и досталась Андрею. Слухи об угоне разнеслись по столице, об этом узнала вся страна. Видимо, преступники оказались болельщиками «Арбата», потому что буквально через несколько дней угнанный джип обнаружился под теми же окнами в целости и сохранности, будто бы машина и не выезжала со двора.

…Постучавшись в дверь и дождавшись приглашения, Туманов вошел в родинский кабинет. В освещенной солнцем просторной комнате не было ничего лишнего: рабочий стол, несколько стульев, два глубоких мягких кресла, телевизионная двойка с большим экраном, холодильник. Из-за штор у окна бодро выглядывал велотренажер, на котором Вячеслав Иванович накручивал свою дневную норму. Зато стены кабинета дышали футбольным разнообразием. На снимках, казалось, была запечатлена вся биография «Арбата». Кумиры пятидесятых и шестидесятых, — какие лица, какие имена! И, конечно же, легендарный Константин Жуков! Игрок и тренер-звезда, бывший московский динамовец, хотя никогда, как футболист и не выступавший за «Арбат».

Родин, кивнув Андрею на одно из кресел, достал из тумбочки две пиалы.

— Холодный зеленый чаек в жару, наверное, не помешает? — Он вопросительно взглянул на Туманова.

— Спасибо, Вячеслав Иванович… Перед тренировкой, наверное, в самый раз.

— Вот и мне так кажется, — Родин, помедлив, выжал в пиалу дольку лимона: — Я давно собирался с тобой поговорить по душам, Андрей, но все откладывал, да откладывал. Больше тянуть не имеет смысла. Все вижу и понимаю. Сейчас ты капитан «Арбата» и сборной, моя правая рука. Тебя любит, обожает вся фанатская Россия, даже болельщики наших постоянных соперников — армейцев, динамовцев, железнодорожников.

Но время не остановишь. Тебе уже тридцать первый пошел. Не без горечи вижу, что ты несколько утратил в скорости, сдал в физике, стал уставать к концу игры. Особенно это проявилось в Тель-Авиве. Наверняка, меня многие не поймут и, прежде всего, наши арбатовцы. Но к осени мы должны сменить стиль игры, стать скоростной командой. Тебе, Андрюша, следует подыскать другой клуб, я не останусь в стороне. Поможем с менеджерами, переговорю с агентами в Европе. Контракт с приличной европейской командой был бы, конечно, наилучшим вариантом…

Уязвленный Андрей некоторое время молчал. Его тренированное тело будто обмякло, мышцы стали чужими, непослушными. Он чувствовал себя схожим с футбольным мячом еще минуту назад, гордящимся своей упругой силой, из которого вдруг выпустили воздух. Даже в самых мрачных думах, изредка посещавших его, он не так представлял для себя расставание с родным клубом.

Старожилы и ветераны «Арбата», тот же массажист Миша Гусев, утверждали, что жесткостью и упрямством в решениях Родин напоминал Константина Жукова. Когда Константин Валентинович, лучший российский тренер, фактически учитель Родина, уходил из команды, то в сердцах бросил:

— Два медведя в одной берлоге не уживаются.

Теперь, похоже, повторилась та же история: популярность и всеобщая любовь к нему, Туманову, встали Вячеславу Ивановичу поперек горла. И он решил рубить, проще говоря, выгнать соперника из берлоги.

Час спустя, сославшись на боль в паху, Андрей исчез, так и не появившись на вечерней тренировке. Опустошив первую после разгромного Тель-Авива бутылку пива, купленную в ближайшем киоске и со второй в руках, уединившись в своем номере, он проникался сознанием той горькой истины, что обратного пути уже не будет. Родин все взвесил и рассчитал. Вот также перед началом прошлого сезона «культурно» отчислялись из «Арбата» его друзья и партнеры. Ребята покидали клуб в расцвете сил, иногда после травм, а на восстановление требовалось время. Обиженные, они не понимали, за что их отчисляют и почему в прессе открыто называют «отработанным материалом».