Дела любовные - Тамсин Килборн

Слова, которые он затем произнес, прозвучали как предзнаменование катастрофы.

— О, какая приятная компания. Я не думаю, что мистера Колдуэлла нужно представлять мисс Уилл, — с холодной улыбкой сказал он. — Я полагаю, что они уже знают друг друга.

Наступила оглушительная тишина. Напряжение, повисшее в воздухе, было непереносимым. Мишель раздраженно глядела на Рэя, а он избегал пристального взгляда Алисы, которая была потрясена услышанным.

Ричард не сводил глаз с Алисы. Как много несказанного угадывалось в этом мрачном испытующем взгляде.

— Одевайся, Мишель, — наконец сказал он. — Здесь есть один джентльмен, который мечтает отвезти тебя домой.

Он даже не повернул головы в сторону мисс Уилл, но командная интонация в его голосе была такой недвусмысленной, что Мишель заторопилась к спальне.

— Алиса уедет с нами, — процедил Рэй. Его лицо покраснело от злобы. — Если ты встанешь на ее пути, Ричард, я убью тебя.

— Алиса сама решит, что ей делать. Она ведь не с тобой сюда приехала, правда? — Ричард, спросил это, глядя прямо в глаза Алисы и словно не слыша угрозы в голосе Рэя. Алиса отрицательно покачала головой.

— Ей не нужны ничьи указания, не так ли? — непреклонно сказал Ричард и продолжил мягче: — Алиса, ты все-таки приехала. Пора тебе узнать кое-что.

Рэй Колдуэлл как-то обмяк, словно из него вынули все кости. От его вызывающей позы не осталось и воспоминания. Он стоял в центре гостиной, смотрел в сторону ночного океана за окном и казался совершенно подавленным и обессиленным.

Алиса с замиранием сердца ждала новых слов Ричарда, гадая, какие еще новости ожидают ее сегодня. Ричард по-прежнему стоял у дверей. Его богатырское тело было напряжено, как пружина, словно он готовился к броску. Но он не решался приблизиться к Алисе, словно боялся вспугнуть райскую птицу.

— Я сутки напролет размышлял, почему ты уволила меня так внезапно и безо всяких объяснений. Я понимал, что дело не в работе. Что-то извне. Единственной ниточкой служило то, что ты отправила посыльного ко мне в «Уилл». Но и этого было достаточно. Я понял, что тебя ввели в заблуждение, и сделал это кто-то из Уиллов — но кто? На тот момент я уже уволился из этого змеиного логова, оставалось завершить последние дела. Роберт и Арчи так этому радовались, что не стали бы мне вредить. Старик Алекс тоже отпадал — мы с ним понимали друг друга. Оставался один человек.

Он скрестил руки на груди.

— Это была Мишель. Я узнал ее стиль. Она всегда действует за сценой и всегда потворствует злу. Но зачем? Мишель не хуже Алекса знала, что я никогда не вернусь обратно в «Уилл». Так что же она выигрывала, компрометируя меня перед новым начальством? Немного. Затем я обратил внимание еще на один момент. Мишель ничего не предпринимала, пока не умудрилась как-то пронюхать, что наши с тобой отношения вышли за рамки служебных. Вот где была зарыта собака: Мишель не собиралась добиваться моего возвращения в «Уилл». Она просто по-детски мстила, мечтая повернуть дело так, чтобы я никогда не был счастлив с другой женщиной.

Алиса пристально смотрела, как под кожей Ричарда перекатываются мускулы, когда он сжимает кулаки, изо всех сил пытаясь сдержать себя. Она подумала, что и в гневе он неописуемо прекрасен. Между тем Ричард продолжал свою обличительную речь.

— Но как Мишель догадалась о моих чувствах к тебе? Кто мог рассказать ей об этом? Это мог быть только тот, кто ежедневно сталкивался с нами обоими. Тот, кто перехватывал наши взгляды, когда мы смотрели друг на друга, и понимал, что это взгляды мужчины и женщины, а не начальницы и подчиненного. Тот, кто имел причину — личную причину — разрушить наши отношения любой ценой. Этого человека сжигала такая горячая ревность, что он не мог выносить даже моего присутствия в твоем офисе. И тогда я понял, кто это.

Он перевел взгляд в сторону Рэя. Тот стоял вполоборота к Алисе, не решаясь поднять головы, и с каждой фразой Ричарда сникал все сильнее, как вянущий подсолнух.

— Ему давно хотелось что-то предпринять, чтобы встать между нами, но Рэй не мог рисковать своим положением и сделать это сам. Он, боялся пасть в твоих глазах, Алиса. И тогда он стал искать сообщника — а точнее, сообщницу. И он нашел ее — женщину, которая заинтересована в том же, что и он, и порочна настолько, чтобы сделать это с радостью. — Ричард кивнул в сторону комнаты, где скрылась Мишель. — Колдуэллу оставалось только связаться с мисс Уилл и подождать, когда она все сделает за него. Так все и вышло, — спустя несколько дней она добилась, чтобы ты меня уволила. Я получил шах и мат, и счастье еще, что твоя компания была спасена. Как же Рей радовался, что я уволен, а его собственная роль в корпорации снова стала одной из главных! Все шло, как и было задумано, пока Бетти не поболтала с тобой за чашкой кофе сегодня утром. Как только Рэй узнал, где ты, он примчался сюда — увезти тебя. И надо сказать, почти в этом преуспел.

— Рэй… Это правда?

Алиса, совершенно оглушенная таким поворотом событий, присела на диван, массируя себе виски и переводя расширенные от изумления глаза с одного мужчины на другого. Рэй стоял у окна, прижавшись лицом к стеклу. Его глаза были тусклыми и пустыми.

— Я не могу по-настоящему винить Рэя, Алиса, — вновь заговорил Ричард. — Все, что он делал, он делал из-за любви. Просто он любил и ждал тебя еще с тех пор, когда ты была подростком. И тут появляется какой-то Рэскверхенд и путает все его карты!

Алиса в оцепенении смотрела, как Рэй разворачивается и идет к дверям, не говоря ни слова в свое оправдание. Дверь закрылась за ним с легким хлопком, который разделил жизнь Рэя на две половины — «до» и «после» крушения всех его надежд.

Мотор его машины взревел, взвизгнули шины на повороте, и вскоре снаружи доносился только шорох листвы и гул прибоя.

— Бедный Рэй… — сердце Алисы дрогнуло от жалости.

— Бедный Рэй? — Ричард горько усмехнулся. — Я все это время думал, что ты принадлежишь ему, Алиса. Думал, вы вместе, с благословения Дэниэла. Я же знал о его чувствах к тебе — с того самого дня, как переступил порог «Свенсон'з», я видел это в его глазах. Я считал себя пятым колесом в телеге, ведь я был новичком в вашей фирме. — Он пожал плечами и с горечью признался: — Все во мне перевернулось, когда я впервые увидел тебя. Я с ума сходил от ревности, и чего мне стоило не выдать своих чувств… Наверное, с виду я был слишком холоден по отношению к тебе в те первые недели. Я не мог устоять перед тобой, и все это время был уверен, что ты любишь другого. Ну, а потом мы полетели в Хельсинки…

Он резко выдохнул, словно не мог вынести наплыва воспоминаний.