Ложь во спасение - Джереми Бейтс

почти вслепую. Еще он слышал крики Катрины, заклинавшей убийцу остановиться, и громкий лай ее собаки.

Вдруг Зак зацепился ногой за корень и рухнул лицом прямо в мокрую землю. В смятении парень замер. Прислушался. Но, кроме собственного судорожного дыхания да стука сердца, эхом отдающегося в ушах, ничего не различал. Он снова прислушался. По-прежнему шумел ливень, но никаких признаков погони не было.

Что-то здесь не так. Куда подевался Джек? Что он там затеял? Выжидает неподвижно в темноте? Прислушивается, словно хищник, не выдаст ли себя жертва неосторожным движением?

Зак продолжал лежать не шевелясь. Пролетали секунды: пять, десять, пятнадцать…

Снова донесся крик Катрины, на который отозвалась лишь верная псина.

Двадцать секунд. Двадцать пять.

Постепенно ожидание становилось невыносимым. К тому же Зак все больше укреплялся в мысли, что Джеку известно его местонахождение и он может наброситься в любой момент.

Метрах в пяти справа от него раздался треск, как от сухой ветки под ногой.

— Зак? — вкрадчиво произнес убийца. — Я знаю, что ты слушаешь. — Его голос заглушал только шум дождя. — Эх, ну что ж ты не держал свой поганый рот на замке? — Еще несколько шагов где-то рядом. — Ты мне все запорол, гаденыш.

К ужасу Зака, Джек вдруг свернул в его направлении и теперь двигался прямо на него.

Вновь закричала Катрина.

— Разрушил мои отношения с ней. И за это ты заплатишь. — И опять треск сучьев под ногами. — Я найду тебя, — продолжал Джек с убийственным спокойствием излагать безрадостные перспективы Зака, — а потом убью. Клянусь, я отрежу тебе яйца и запихну в твою вонючую глотку!

Уже менее чем в трех метрах от него.

Зак понял, что ему необходимо что-то предпринять. Вот только о бегстве нечего было и думать — Джек слишком близко. О схватке, разумеется, тоже — даже раненый, этот чокнутый громила его в порошок сотрет.

Как можно тише парень отвел здоровую руку к заднему карману и вытащил бумажник. Затем перекатился набок, молясь про себя, чтобы под ним ничего не треснуло, не зашуршало и вообще не издало никаких звуков. В кои-то веки его мольба оказалась услышанной. И тогда он запустил бумажник высоко в деревья. Тот почти неслышно пролетел сквозь листву, однако даже такого звука оказалось достаточно, чтобы Джек паровым катком ринулся в том направлении.

Под прикрытием поднявшегося шума Зак встал на колени и принялся обшаривать почву вокруг в поисках какого-нибудь предмета, который тоже можно было бы кинуть. Ветка? Слишком длинная. Вот что-то плоское и шероховатое. Кусок коры? Что ж, придется довольствоваться этим.

Справа от него раздался треск — по-видимому, Джек усердно прочесывал заросли кустарника. Зак взял кусок коры как фрисби и таким же манером отправил его в полет. Кажется, снаряд улетел значительно дальше бумажника, да и шуму наделал побольше. Вот только что-то не слышно, чтобы преследователь бросился в ту же сторону. Как раз наоборот: в лесу теперь воцарилась мертвая тишина. Но уже через пару секунд парень различил, что его убийца крадется к нему через заросли.

Черт, не вышло!

Зака охватило отчаяние. Он угодил в ловушку. И он умрет. Нет, сначала ему отрежут яйца и засунут в его вонючую глотку.

Он принялся водить вокруг себя руками, пока не наткнулся на дерево. Поднялся на ноги и прижался к стволу, с противоположной от Джека стороны. Шершавая кора впилась в ободранную после падения щеку, в нос ударил запах смолы и сосновой хвои.

С другой стороны дерева остановился Джек.

Их разделяло чуть больше метра. Зак затаил дыхание. Сжал кулаки. Стеклянный осколок в раненой руке впился еще глубже, и его обожгло болью.

Зато у него появилась идея.

Скривившись, он ухватился за осколок двумя пальцами и потянул. Но тот даже не шевельнулся. Тогда парень стиснул зубы и принялся раскачивать осколок, словно пилу, и тот наконец-то поддался.

У него закружилась голова, и в какое-то мгновение показалось, что он упадет в обморок от боли. Но слабость отступила, и Зак взял в здоровую руку импровизированный кинжал длиной около семи сантиметров. Ощущение оказалось не столь обнадеживающим, как ему хотелось.

— Я знаю, что ты рядом, Зак, — послышался безжизненный голос Джека. — Я чую твой страх.

Беглец с тревогой ощутил, что тоже чует своего преследователя — тот же самый древесно-мускусный запах одеколона, что исходил от него, когда он нагрянул к нему домой и украл фотографию его матери.

Вдруг раздалось шуршание кустарника: убийца двинулся дальше. Темным призраком на черном фоне он возник буквально на расстоянии вытянутой руки от Зака.

Если повернет голову влево, увидит свою жертву.

Нет, не повернул. Сделал несколько шагов вперед, и вот уже перед Заком нарисовалась широкая спина мучителя. Со всей силы, какую ему только удалось собрать, парень всадил острый осколок между лопаток Джека.

Тот взвыл от удивления и боли. Зак тоже закричал, поскольку стеклянный клинок вспорол руку и ему самому.

Он скорее шарахнулся, нежели шагнул назад, схватившись одной раненой рукой за другую, из которой уже вовсю хлестала кровь. А затем развернулся и побежал, почти ничего не различая на своем пути.

Раздался выстрел — мимо. Еще один — снова мимо.

Джек вновь бросился в погоню.

Глава 38

Джек потянулся за спину, чтобы вытащить вонзенный меж лопаток кинжал. Вот только вместо рукоятки пальцы его наткнулись на острые как бритва края, и он отдернул руку. Выругавшись, оставил кинжал — или что там всадил ему этот извращенец — торчать в спине и развернулся в ту сторону, куда улепетывал Зак. Вскинул полицейский зиг и дважды выстрелил. Когда в ушах стихло эхо выстрелов, шум от продирающейся среди деревьев жертвы доносился по-прежнему.

В ярости Джек помчался следом. Однако теперь он чувствовал, что с каждым шагом теряет силы. И ранение в спину было еще сущей царапиной по сравнению с дырой в плече, ритмично отдававшейся по всему телу острой болью да вдобавок не перестававшей обильно кровоточить.

Невидимые ветви хлестали его по лицу и ранили кожу. Джек несся вперед, не сбавляя скорости, как вдруг врезался в дерево, да еще раненым плечом. Взрыв адской боли и тьма полностью дезориентировали его, и он уже не соображал, в каком направлении двигался до столкновения.

Внезапно Джек различил плеск: кто-то широкими прыжками бежал по воде. Невероятным усилием Джек заставил себя ринуться в сторону доносящегося звука.

Буквально через несколько шагов он выскочил из густого леса на прогалину с озерцом, поверхность которого была взбаламучена не на шутку разыгравшимся ливнем. Над головой вспыхнула