Heaven: Сборщики пепла - Андрей Астахов

  - Почему же вы не проникли в центр раньше них? За сорок лет было время.

  - Мы упустили возможность это сделать, как это ни нелепо звучит. Вначале у нас были другие задачи, более важные, как нам тогда казалось. Нужно было обеспечить выживание первой волны исхода. Вся эта история с архивами МАСБИ всплыла уже после раскола с "Лабиринтом", и попасть в лаборатории убежища Б90, которое находилось в их зоне ответственности, стало невозможным. Все попытки проникнуть в Ленинск были неудачными, а во время последней попытки нам еще и липовую запись дневников Дроздова подкинули. После этого мы поняли, что находившиеся в убежище материалы по экспериментам с МАСБИ уже в распоряжении "Лабиринта", и работать в этом направлении дальше стало просто бессмысленно.

  - Погляжу, серьезная у вас войнушка идет.

  - Серьезнее некуда.

  - Ты говорила, что все дело во мне, - напомнил Зих.

  - Да. Это самое главное, что ты должен знать. Когда нашелся диск Дроздова-младшего, стало ясно, откуда взялся синдром Гриннинга, и как можно остановить эпидемию. Без архивов по МАСБИ это невозможно. Если мы получим полный архив, создать эффективную вакцину можно будет очень быстро, наши ученые в этом уверены. Меня включили в группу, которая занималась поиском архивов. Мы начали с того, что попытались найти потомков тех, кто когда-то жил в убежище Б90 и мог участвовать в экспериментах группы Дроздова, считали, что часть архивов может быть у кого-то из них. Нам очень повезло, такой человек нашелся. Ты, Зих.

  - Интересно, - охотник потянулся за сигаретами. - И вы сразу решили меня взять в оборот, так?

  - Не сразу. Мы наблюдали за тобой и очень быстро поняли, что ты мутант. То есть, ты человек, гены которого изменены от рождения. Видимо, эти мутации передались тебе от отца. Но главное - ты мог помочь нам напасть на след недостающей части архивов Дроздова. Вот в чем был смысл операции, которую я разработала.

  - Ты послала меня искать несуществующий диск Дроздова. Да еще в квартире его отца и в госпитале, где он никогда не мог бывать, родился-то он в убежище!

  - Вспомни, не я послала тебя, ты сам вызвался, - напомнила с улыбкой Елена. - Но мне нужно было совсем другое. Вся экспедиция была предпринята для того, чтобы ты смог найти свое прошлое, Зих.

  - Не понял. Что это значит?

  - Твоя память. Твои детские воспоминания. То, о чем мы только что говорили. Твоя семья после того, как покинула убежище, какое-то время жила в Ленинске. Я считала, что, оказавшись в Каменном Лесу, ты сможешь вспомнить то, что давно забыл. Эффект неосознанных образов мог сработать.

  - Так, а почему лабиринтовцы этого не знают?

  - Знают, хорошо знают. Уфимцев дал тебе понять, кто ты. И они очень дорожат тобой. Ты единственное доказательство того, насколько успешными были опыты Дроздова-старшего с МАСБИ. И они теперь будут следить за каждым твоим шагом. Достаточно послушать на их волне релизы о твоих подвигах. А уж то, что они простили тебе смерть двух своих солдат, и вовсе меня убеждает, что ты для "Лабиринта" очень важен.

  - Что-то не пойму я, - покачал головой охотник. - Говоришь, дорожат они мной. Но в лабораторию, где было полно мутантов, пропустили, а меня там чуть не угробили эти твари. И потом выпустили из города, как ни в чем не бывало. Не заперли, не стали изучать, дали полную свободу. Непонятно что-то.

  - Чего же непонятного? - усмехнулась Елена. - В лаборатории они контролировали напавших на тебя тварей через систему нейроимпульсного интерфейса, а из города выпустили с диском, чтобы еще больше нас запутать. Они уверены, что мы не знаем, что и где искать. А мы знаем. И с твоей помощью обязательно найдем.

  - И что же мы будем искать?

  - Копии архивов Дроздова, ту, что была у твоего отца и твоего дяди, когда они покинули убежище Б90. Но будем это делать без тебя.

  - Это почему? - насторожился Зих.

  - Мой расчет не оправдался. Твоя память слишком крепко заперта на замок. Но я не жалею о нашем знакомстве. Ты действительно необыкновенный человек.

  - Я очень хочу помочь, но не знаю, как.

  - Вообще-то, есть еще один способ заставить тебя вспомнить, - сказала Елена, улыбнувшись. - Мнемоинверсия. Я попробую, если хочешь, при помощи своих методик покопаться в твоей памяти, нас этому обучают. Активировать воспоминания твоего самого раннего детства.

  - Последний вопрос, Елена - что будет, если вы не получите то, что ищете?

  - Наши работы по проекту МАСБИ будут окончательно свернуты. Если у "Лабиринта" имеется полный архив Дроздова, то они смогут получить лекарство от болезнетворного штамма вируса и используют это открытие для того, чтобы еще больше усилить свое влияние. Если у них, как я подозреваю, только часть архивов, та, что оставалась в убежище, они и дальше будут плодить мутантов, а при самом опасном развитии событий - получат новый вирус, еще более опасный, чем вирус снежной болезни, и тогда с человечеством будет окончательно покончено. Так что цена вопроса очень большая, Зих.

  - Я понимаю. Мне нужно время подумать.

  - Некогда думать, Зих. Каждый день сегодня на вес золота.

  - Я прошу всего неделю. Мне надо немного оправиться от простуды и подумать. Может быть, я вспомню все сам. Это очень важно для меня, понимаешь? - Зих невесело усмехнулся. - Я очень хочу вспомнить то, что не имел права забывать. А если не смогу, тогда уж милости прошу ко мне в мозги со своими методиками.

  - Ладно, неделю я могу подождать. О нашем разговоре никому ни слова, даже майору Бескудникову. Как будешь готов встретиться со мной, скажи Усачу, чтобы послал на базу "Дальние озера" сообщение: "Синий код, 3312". Запомнил?

  - Запомнил. Тогда остается только одно. Я о девочке этой, о Надьке. Что с ней решила?

  - А что ты хочешь услышать? - Капитан Гернер лукаво улыбнулась. - Что наше начальство мне отказало, и девочка может остаться у тебя?

  - Еще несколько дней назад я бы с чистой душой сказал: "Забирай!" А сейчас... Пусть еще немного поживет у меня, как-то спокойнее мне с ней, уютнее.

  - Зих, я очень рада за тебя, - серьезно сказала Елена. - Эта девочка нужна тебе, а ты нужен ей. Вот и все. И в итоге двумя одинокими людьми в нашем мире станет меньше.

  - Я все вспомню, - сказал Зих, задержавшись в дверях. - Обязательно вспомню, капитан Елена. Я тебе обещаю.

   ********************

   Солнце поднялось уже достаточно высоко, но было холодно, и под ногами хрустела не растаявшая с утра тонкая корка льда на земле. Лето кончалось, скоро опять придут семимесячная зима, морозы и долгие-долгие ночи. Ждать осталось совсем недолго.

   На погосте как всегда было тихо и пустынно. Даже ворон сегодня тут не было. Зих даже удивился, насколько эти тишина и пустынность соответствуют торжественности момента. Меньше всего ему хотелось бы сейчас встретить кого-то из живых.

   Он не стал заходить на могилу к Снигирю, сразу пошел туда, где лежали Лиза и Ленька. Большой холмик и маленький рядышком. На камнях, выступавших из большого холмика, уже появились серые пятна лишайника. А ведь всего шесть недель прошло...

   Зих снял винтовку, приставил ее к ржавой ограде на соседней могиле, опустился на корточки и достал флягу со спиртом. Выпивка обожгла ему горло, он закашлялся, вытер рот рукой. Потом долго смотрел перед собой в пустоту, пытаясь найти нужные слова.

  - Холодно уже, - сказал он, обращаясь не к тем, кто лежал под этими холмиками, а к самому себе. - Может, оно и к лучшему.

   Он выкурил сигарету, а потом достал из портсигара Ленькин рисунок, развернул его. Три взявшихся за руки человечка рядом с домиком под овальным улыбающимся солнцем. Хороший рисунок, в котором было столько тепла и счастья. Зих долго смотрел на него, а потом сделал то, зачем пришел сюда. Сложил листок, положил в портсигар, вытащил нож, раскопал ямку на могиле Лизы, опустил в нее портсигар с рисунком и засыпал землей. Посидел еще немного в оцепенении, будто осмысливал то, что сделал, а потом встал, взял винтовку и дважды выстрелил в воздух.

   Уходил он с кладбища с легким сердцем, будто свое горе тут оставлял. Или чувствовал что-то, чего никогда не чувствовал прежде. Особенную, непонятную прежде близость тех, кто смотрел ему вслед любящими глазами и верил в то, что он все делает правильно, так как надо. Ради этого он сегодня пришел сюда, ради этой близости и этого безмолвного одобрения.

   Одобрения, не услышанного никем, кроме него.

   ******************

  - Я все сделал, как ты сказал, - заявил ему Усач, едва он вошел.

  - И что?

  - Ничего. Я должен был получить какой-то ответ?

  - Нет, не должен. Налей мне по маленькой.

  - Собрался куда? - спросил Усач. - Вид у тебя какой-то... смурной.

  - Хочу немного прогуляться по окрестностям. - Зих вытащил деньги. - Сколько я тебе должен?

  - Двадцать два.

  - Держи, - Зих положил на стойку деньги, взял кружку со спиртом и залпом выпил.