Нашествие. Мститель - Виктор Глумов

Галебус шарахнулся от манкурата и заорал:

— Схватите его! Он обезумел! Он убил Эйзикила!

Клерики переглянулись, выхватили разрядники.

— Стреляйте! — крикнул Галебус и отвернулся, чтобы не видеть упрека в глазах манкурата.

Зажужжали разрядники, взревел Мио, запахло паленым мясом.

Не было в его глазах никакого упрека, утешал себя Галебус, Мио даже не понял, что умирает. Смерть мастера Эйзикила и жизнь манкурата — слишком неравнозначные величины, но душа сжималась в комок от осознания, что он убил единственное преданное ему существо. Существо, верящее ему до последнего.

— Эйзикил… Какое горе для всех нас, — пробормотал Галебус, качая головой.

Дикий город догорал. Стоя на возвышенности, Ксандр смотрел на черные клубы, поднимающиеся вверх, на дым, валящий из оконных проемов, на пламя, лижущее крыши, на снопы искр, с треском взлетающие к затянутому гарью небу, и гадал, не перекинулся ли огонь на «цивилизованную» часть. Щипало в носу, резало в глазах, и пепел опадал снегом. Гранчи по-прежнему кружили в небе — серебристые штрихи на буром полотне, — лишь «Сокола» Нектора бер᾿Грона не было с ними, комиссар вернулся к своим обязанностям.

Уже давно никто не бежал из города.

Ксандр посмотрел вниз.

Да, многие предпочли быструю смерть медленной, человеческие и магульи трупы усеивали подножие холма, а сколько их за горбатыми тушами? Рогач с окровавленным боком скорбно трубил, пытаясь встать, но снова и снова падал на подгибающиеся колени. Где-то стонал человек. Дамиру было на это плевать. Саню волновал сейчас лишь один вопрос: к кому обратиться, чтобы вытащить Юльку?

Ксандр решил: как только освободится, пойдет к единственному дружелюбно настроенному вархану — Галебусу.

ГЛАВА 21

ЕЁ ПАМЯТЬ

Утром, когда в воздухе еще висел удушливый смрад пожарища, Ксандр вычистил форму и отправился в Центаврос. В награду за поимку Сморта бер᾿Маха Ксандру с Вацлавом выделили «офицерские» квартиры в здании, расположенном недалеко от предыдущего места обитания. Честно говоря, жилище оставляло желать лучшего: узкая койка, шкаф со скрипучими облупленными дверцами, два шатких стула у откидного стола, лампочка под потолком, в углу — жаровня, для тепла и разогрева пищи. Умывальник с унитазом от комнаты отделяла ширма.

И все же Ксандр был доволен: сюда уже можно привести женщину. А уж Юлька сделает уютной даже такую берлогу.

В коридоре Ксандр столкнулся с Вацлавом — бритый направлялся в город, в бордель, наверное, или за выпивкой. Сегодня «расстрельная команда» отдыхала, пришло время потрудиться другим частям.

— Куда собрался? — удивился Вацлав.

Вацлав принарядился в кожаную куртку с бахромой на рукавах и черные штаны, заправленные в ношеные, но начищенные до блеска полусапожки. Ксандр в очередной раз поразился его расторопности. И когда успевает покупать себе вещи? Небось, скоро и мебелью обрастет. И герань в горшке на подоконник поставит.

— На встречу, — решил не уточнять Ксандр.

— Слушай, между нами. Старик, только не обижайся. Ты в последние дни пришибленный — сам на себя не похож. Был такой бравый вархан, в глазах — сталь, крутой, аж яйца на ходу звенят. А стал… Не знаю, как объяснить. Неуверенный, что ли? Ты в порядке вообще, Ксандр бер᾿Грон?

— Да, наверное. У меня личные неприятности, Вацлав.

— А меня просто всё достало, — пожаловался приятель, — и чурки эти, варханы, и мир этот долбанный, и то, что носы они воротят, задирают, будто мы — хуже.

— А ты перестань по расам людей делить, — посоветовал Ксандр. — Дели по личным качествам. Пойду я. Удачи мне пожелай.

И Ксандр ушел, спиной ощущая недоуменный взгляд Вацлава.

Галебус нашелся быстро. У Центавроса проходило траурное шествие: тёмники в рясах завывали, нарезая круги вокруг высоченного погребального костра. Двигались они синхронно и то одновременно замирали, то вскидывали руки. «Неужели кони двинул Сморт бер᾿Мах?» — подумал Ксандр. Нет, похоже, на куче дров покоился кто-то из тёмников.

Галебус проводил ритуал: застыл чуть в стороне с самым серьезным и скорбным видом и дирижировал. Тёмники реагировали на его движения: взмах кисти — замереть и вытянуть руки, пальцы вниз — идти дальше.

Зазывания — монотонные и заунывные — разносились над городом как поминальная песнь, оплакивание сотен невинных жертв… И не имели к ним никакого отношения. Варханы не станут провожать в иной мир души терианцев.

Ксандр осторожно приблизился к Галебусу. Склонил голову, делая вид, будто все понимает и разделяет горе. Не дрогнув, едва разжимая губы, тёмник прошептал:

— Встань рядом и жди. Скоро мне можно будет уйти. Тогда поговорим.

— Кто? — так же, только губами, спросил Ксандр.

— Эйзикил. Глава Гильдии. Молчи.

Послушно замерев рядом с Галебусом, Ксандр от нечего делать уставился на Центаврос. Ему показалось, он разглядел на террасе Нектора бер᾿Грона…

Наконец Галебус осенил себя Священным кругом, Ксандр повторил движение. Тёмник развернулся и двинулся к своему дому. Завывания за спиной продолжались.

— Что случилось? — Ксандра одолевало любопытство, он даже на время забыл о цели визита.

— Манкурат взбесился и убил мастера. Такая жуткая потеря! Кстати, казнь вестниц теперь обставят еще пышнее, дружок. Такого великого человека, каким был мастер Эйзикил, нужно проводить как следует!

— Мастер комиссар Нектор бер᾿Грон обещал отдать мне мою женщину, — тихо сказал Ксандр.

— Отдаст… Зайдем ко мне.

Галебус отпер дверь своего дома и пропустил Ксандра вперед. Внутри было прохладно, тихо, пахло свежим мясом и кровью. Заметив, что Ксандр принюхивается, Галебус пояснил:

— Куцык недавно обедал. Он любит убоинку. Куцык!

Цокая когтями, из комнаты вышел горбатый пес. Морда его лоснилась. Галебус потрепал тварь за ухом.

— Насчет наших с тобой дел, Ксандр. И насчет твоей жены… Я надеюсь на твое благоразумие. Дамир бер᾿Грон ни разу не совершал необдуманных поступков.

Ксандр вздрогнул: ему почудилось, будто Галебус накинул на его шею удавку и ласково наматывает её на кулак. Землянин взял себя в руки и приветливо улыбнулся. Опыт Дамира подсказывал, что именно такие люди — ласковые, скрытные — самые опасные. Невозможно предвидеть, когда ударит. Тёмнику позарез нужно Забвение, и он не остановится ни перед чем. В том числе перед убийством.

— Да, я в курсе, в курсе, Ксандр… Или лучше называть тебя Дамиром? — соловьем заливался Галебус. — И хорошо, что я в курсе, я могу тебя предупредить: догадайся Нектор, чью память ты носишь, и ты умрешь, Ксандр. Ты знаешь, как считывают память? После этого человек становится не манкуратом даже — овощем… Ты скоро это увидишь.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Ксандр.

— Только то, что сказал, дружок. Не совершай ошибок. Гнев и ярость — плохие советчики, а месть лучше вкушать холодной. Держи себя в руках. И знай, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

Ксандр лихорадочно соображал: зачем Галебус говорит ему все это? При чем здесь гнев, ярость, месть? К чему столь настойчивые предупреждения?

Одно ясно, пока Галебус готов помогать, но намекает: Нектору — ни слова, не то тебе будет больно. А ведь больно будет в любом случае, остается выбрать, кому служить. А если Нектор действительно захочет узнать правду любой ценой? На помощь пришел Дамир и посоветовал по-тихому избавиться от единственного свидетеля, Галебуса. Достаточно убрать его, и проблемы решатся сами собой. Ксандр пообещал себе подумать над этим позже.

— Что до твоей жены, — продолжал Галебус, — вот бумаги на нее. Я отдам их тебе, ты спустишься в подвал Центавроса, найдешь надзирателя и заберешь свою Юлю. И ещё. — Взгляд Галебуса из приторного сделался колючим, льдистым. — Если вдруг со мной что-то случится… Я написал посмертное письмо, которое обязательно будет доставлено адресату. Так что не делай глупостей.

Словно мысли читает, подумал Ксандр и с трудом кивнул. Галебус вынул из конверта бумаги, протянул Ксандру Когда тот потянул их на себя, долго не разжимал пальцев и пристально смотрел в глаза: не глупи парень, а то хуже будет, темница раем покажется. Ксандр ему почему-то поверил. Схватил документы и поспешил удалиться.

Вскоре мысли о Галебусе отошли на второй план.

Как там Вацлав говорил: не в себе? Наоборот. Он возвращается к себе, к себе настоящему хотя по-прежнему благодарен берсеру за его навыки. Но Ксандр не хочет больше быть варханом. Он не может носить в себе пламя страстей, пожирающее душу подобно напалму, он не желает отказывать себе в праве любить и ненавидеть. Он — человек. Саня? Пожалуй, нет. Саня не смог бы выжить здесь, Саня не умел воевать и прятался от неприятностей. Он играл. А Ксандр — живет. И для жизни ему нужна Юлька. Так уж получилось. Он заберет ее, а потом сделает прежней. Он продолжит завоевывать свое место среди Гронов, место, достойное Дамира, а дома будет ждать Юлька.