Ночь за контракт - Ирина Алешина

скажи свой адрес и сегодня моя подруга привезет деньги и только потом ты меня отпустишь… Отпусти меня, пожалуйста, умоляю тебя… – Тамара заплакала…

– Вай, вай, зачем плакашь и врош Ахмеду? Богатый любовник, говориш? А почему брат бродяг? Почему брат к себе не брал? Почему Валер наркоман? Почему не лэчил? Ти мне не нужна, у меня жена ест, дэти ест. Ти Мураду нужна, у него жены нет, дэти нет, он воевал. Корошодаш, завтра уйдешь с брат, плеходаш, завтр, штраф тебе будет, шютка, – он рассмеялся и вышел из комнаты.

Она услышала, как в дверном замке дважды повернулся ключ.

Внутри её поднялась волна ненависти к этим мерзким людям. Повторно накатил приступ тошноты, и опять должно было вырвать… Она попыталась сдержать тошноту, но не выдержала, и её вырвало на пол. Поднялась с кровати и, присев на корточки, вытерла пол влажными салфетками, которые всегда имелись у неё в сумочке.

Вдруг Валера пошевелился, и она услышала его слабый шепот:

– Том, я все слышал. Не верь ему. Я всегда платил, и долга у меня не было…

– Валера, – завизжала она, – наконец-то проснулся… Ты слышал, что он мне говорил?! Зачем ты меня сюда позвал, ты ведь знал, что они меня заманивают? Каким надо быть коварным, чтобы заставить меня это сделать!? Отвечай мне…

Она сердито смотрела на него сквозь глаза полные слез.

Валера протер грязными руками еще сонные глаза и жалобно смотрел на нее исподлобья.

– Они не давали мне наркотик до тех пор, пока по телефону тебе не скажу, а потом, когда в трубку сказал, сделали укол в вену, и я крепко заснул. Они заставили меня… Прости, сеструха. Ну, что тебе стоит позвонить своему олигарху, он приедет сюда и их разбомбит. У него вон такая охрана крутая, по пять человек за ним приезжают, и оружие у них есть. Иначе они с тобой сделают то, что Ахмед сказал, это не шутка… Они не люди, а звери… Ты даже не представляешь, с кем имеешь дело…

– Не могу поверить… О, Господи! Какой олигарх? – её голос захлебывался от негодования. – Леонид меня предупредил, чтобы тебя не искала… Он уехал и не знает где я, а телефон у меня отобрали и разбили… Урод, что ты наделал? Я не могу никому сообщить. Одна Марина знает, что я поехала с Ахмедом, она видела. Какая глупая, послушала тебя, придурка, пожалела, а ты обманул… Теперь мы вдвоем у них в плену. Среди них русский есть, может быть к нему обратиться, он поможет? Валера? Отвечай? -Она с тоской заглянула брату в глаза.

– Ты что? – с испугом произнес Валерка и глаза у него стали круглыми. – Он только освободился из тюрьмы… Типа охраны у Ахмеда. Отмороженный совсем… и безжалостный. Похож на сторожевого пса. А Мурад в город, вообще, не выходит. Ты сама, Тамара, во всем виновата. Зачем тебе нужен был этот мальчик, Андрюша? Жили нормально, а ты решила его украсть. Я его хотел отпустить под утро, как ты сказала, но заснул крепко, а тут его брат как-то прорвался в дом и мы с ним подрались. Маленький Андрюшка сбежал, я подумал, что он сейчас взрослых приведет и тоже убежал. Всю ночь шел.

– А как ты Ахмеда нашел, ты знал где он живет?

– Нет, не знал… Он на станции метро всегда встречу мне назначал, каждую среду к пяти часам. Как раз была среда. Я пришел и ждал его там, он другим ребятам наркоту принес. Мне негде было переночевать, я не знаю никого, и он привез меня сюда. Это поселок Первомайский, он по дороге на Фрязино, чуть свернуть с трассы.

– Валера, почему ты мне не сказал про наркотики? Я бы тебя в хорошую клинику лечиться положила. Ты, что еще дома стал их употреблять? А где деньги брал? – ее голос захлебывался от негодования.

Валера вдруг встрепенулся. Он побагровел и закричал в ответ.

– Что тебе было говорить?! Ты всегда была занята… или к подруге уезжала, не до меня. – Потом отвел в сторону глаза и сказал тоскливо. – Тамара, нас, а вернее, тебя, отсюда не выпустят… Ты понимаешь, они хором… ну… тебя поимеют? Если к нам никто не придет на помощь, не освободят, то тебе, сеструха конец… Вечером сделают укол, и ты сделаешься безвольной, что хочешь то и делай. Куклой… будешь. Потом уже сама станешь просить сделать укол и станешь подстилкой … – Он со злостью ударил кулаком по спинке стула.

Она ошарашено смотрела на него… Стало безумно жалко себя и брата… Горло сдавило. Она не могла говорить. «Какой Валерка стал грубым и циничным, – подумалось ей. – Когда это произошло?» А дальше еще хуже… Тамара услышала такие слова от младшего брата, которые слышала когда-то в далеком детстве от пьяных родителей и думала, что в своей жизни больше никогда ни услышит…

От этой его грубой прямоты, безжалостности и жесткости, с которой он все произнес, она почувствовала приближение обморока. Из горла вырвался стон, а пальцы сжались в кулаки с такой силой, что ногти до крови впились в ладони. Хотелось завыть… Опять затошнило. Заколебала её тошнота…

– Что же делать? Сбежать отсюда можно? – затравленно смотрела она на брата, ища поддержки.

– Не знаю, – выдавил он.– Это не дом, а настоящая крепость. Вдобавок ночью овчарок во двор выпускают, а те здоровые как телята. Бегают по двору, штуки три у них… Злые псы очень. Вечером народу здесь много бывает, сидят в зале, громко между собой разговаривают, даже отсюда слышно… Еду мне сын Ахмеда Магомед приносил, ему лет пятнадцать-шестнадцать. У него есть еще младшая сестренка Лейла. Магомед неплохой парень и своего отца люто ненавидит. Может быть, нам с ним поговорить? – задумчиво произнес он. – Он как-то говорил, что хотел уехать к своему деду на родину, но денег на дорогу нет. Дед у него сельский мулла и его обратно отцу не выдаст.

– А выбраться из дома можно? – с небольшой надеждой, спросила она.

– Не знаю… – с сомненьем произнес парень.– В конце коридора есть выход на задний двор, но там забор очень высокий, на него просто так, не забраться. Можно, конечно, влезть на пристройку, что рядом с забором, положить доску, во дворе их целая куча, а с нее перебраться на забор. Это я из туалета на той стороне увидел. У тебя есть ручка? Давай я все нарисую.

Тамара порылась в сумочке, вытащила оттуда ручку, записную книжку и протянула брату. Валерка открыл красивый блокнот, привезённый ей когда-то Леонидом из Италии, и на страничке коряво нарисовал коридор, выход, пристройку и рассказал, как можно выбраться, если уговорить Магомеда. Бросая назад в свою сумку записную книжку, она вспомнила о пятистах долларах, которые находились в потайном карманчике.

Ожидание и бездействие становилось просто невыносимым. Тамара ходила по комнате из угла в угол и думала, как ей уговорить Магомеда, чтобы он согласился им помочь.

За окном опускались сумерки, нагоняя на неё неимоверное уныние, и вдобавок ко всему, она явственно услышала доносившиеся из большого холла грубые мужские голоса.

– Жрать сели и сейчас нам чего-нибудь принесут, – сказал тоскливо Валера.– Обычно часа два сидят за столом, а потом придут за тобой… И тогда…

Тамара перестала владеть собой. Ей казалось, что она просто теряет время, что-то надо было предпринимать, но что она могла сделать, закрытая с братом в комнате. Время шло, через несколько часов за ней явится Мурад и превратит её в куклу… Думай, Тамарка, думай…

Глава 19 Побег

«Думай, Тамарка, думай, – твердила она.– Уговорить этого Магомеда надо, другого выхода нет… иначе погибель». Секунды ожидания превращались в минуты, наконец, ключ в замке повернулся, и в комнату с подносом вошел невысокий худенький мальчик. Он был совсем непохож на своего отца. На его смуглом лице светились огромные карие глаза с красивым влажным блеском, и он как-то застенчиво улыбнулся, когда на чистом русском языке,