Вся трилогия "Железный ветер" одним томом - Игорь Николаев

— Расчетам — «гроб» на прицел, огонь по команде!

«Кацхен» добрался уже до середины моста и останавливаться не собирался, майор отсчитывал метры и секунды, чтобы фланговым расчетам открылась максимальная бортовая проекция адского броневика. Если противник не дурак, а дураком он однозначно не был, в холмах уже расположились арткорректировщики и готовая к броску пехота. А значит, у расчетов безоткаток будет один, самое большее — два залпа, пока «панцер» развернет башню и артиллерия получит данные для стрельбы. «Кошку» надо подпустить поближе, чтобы приложить наверняка, но и слишком близко тоже нельзя — внутри минимум пехотное отделение, если броневик и Враг ворвутся в расположение батальона, аэродесантники их рано или поздно уничтожат, но все это время их будут гвоздить «панцер» и артиллерия, а вражеская пехота совершит бросок через мост. Могут и прорваться, потому что обороняющиеся на время лишатся главного преимущества — организованности и плотности огня.

Еще мгновение, еще метр…

— Пли! — закричал майор во всю глотку, так, чтобы с гарантией, чтобы не подвели ни перебитый вдруг случайной пулей телефонный провод, ни рация.

Дальше все происходило очень быстро.

Три ствола извергли снаряды, и все три попали в цель с разных углов, броневик на мгновение исчез в лохматом облаке разрывов, из которого полетели какие-то куски, обломки дополнительной брони и мелкие детали. Но сразу же вырвался из него и помчался дальше, теперь «Кацхена» сильно заносило в бок, корма задевала мостовые фермы, высекая снопы искр, но он остался на ходу.

Батальонные пушкари успели дать еще один полный залп, прежде чем на них обрушился новый шквал огня, и «панцер» открыл беглый огонь, с быстротой и ловкостью фокусника перенося огонь с одной цели на другую. Броневик снова занесло, откуда-то сбоку и сзади у него вырвался длинный язык пламени. Не сговариваясь ударили пулеметы, перекрещивая огненные трассы на пятнистой туше броневика, но машина уже проскочила мост и, петляя, носилась по позициям батальона, отстреливаясь из всех стволов. Из кормового люка на ходу выпрыгивали люди в пятнистых комбинезонах непривычно контрастных цветов в широких куполообразных шлемах, вооруженные необычными винтовками — с магазином сбоку.

«Кацхена» все-таки подорвали, последняя безоткатка ударила почти в упор, перебив гусеницу, звенчатая лента слетела с направляющих и бессильно вытянулась, как блестящая стальная змея. Броневик резко развернуло, так что он едва не перевернулся, многотонная машина беспомощно завалилась, осев в полузасыпанную траншею, и гвардейцы немедля забросали «кошку» гранатами. Пехотный десант продержался ненамного дольше, от силы минуты две-три. Но за эти минуты спрятанная за холмами вражеская батарея прицельно перепахала позиции батальона, а «мамонт» расстрелял два расчета безоткаток из трех и несколько тяжелых пулеметов.

Если бы гвардейцы окопались хуже или просто пренебрегли инженерными работами, с ними было бы уже покончено, но и так дела батальона были хуже некуда. Неуязвимый «панцер» бил в ответ на любой выстрел, спрятанные вражеские корректировщики мастерски дирижировали артиллерией. Майору оставалось лишь молиться о том, чтобы тьма спустилась как можно скорее, хоть немного затруднив работу вражеским орудиям.

Противник оценил противостоящие силы — и их качество, и количество. Вторая атака началась почти без паузы, в грохоте разрывов и ритмичном уханье панцерной пушки. Теперь броневиков было аж три штуки — знакомые английские «Чарли», колесные двадцатитонники, также обвешанные экранами, замедленные и неповоротливые из-за дополнительной защиты. За ними, пригибаясь и приседая, укрываясь за броней, перебежками следовала вражеская пехота, вперемешку англичане и Враги. Со стороны это было похоже на трех жуков, сопровождаемых шлейфами мошек. Первый «Чарли» пополз по мосту, пехотинцы неотступно бежали следом, стреляя на ходу. Пулеметный и винтовочный огонь валил их одного за другим, но два остальных «Чарли» и «мамонт» методично давили обороняющихся.

И неотвратимый артиллерийский обстрел — по двадцать и более снарядов в залпе, с устрашающей и безысходной неотвратимостью вздымающих кусты разрывов на батальонных позициях.

— Гвардия, держаться! — прокричал Зимников изо всех сил, отчетливо понимая, что эту группу, пересекающую мост, они еще, возможно, и успеют уничтожить, но на том отдельный гвардейский аэродесантный батальон просто закончится. — Пулеметам не более двух очередей зараз! Менять позиции чаще, не бегать, ползком, ползком!

«Господи, помоги нам, — коротко взмолился про себя Петр Захарович, с надеждой устремив взор в небо, набрякшее темными, уже почти черными тучами. — Не успеем до темноты…»

И Господь услышал.

Быть может, их ангел-спаситель оказался поблизости случайно, придя на помощь по зову долга. А может быть, человек Кнорпеля сумел таки связаться со своими и вызвать воздушную поддержку — он уже ничего не мог рассказать, лежа на дне окопа и сжимая мертвыми пальцами пробитую осколком голову.

Но откуда-то сзади, из-за кромки редкого леса, где тьма неба встречалась с тьмой земной, скользнул на широких крыльях невиданный летательный аппарат, похожий не то на нетопыря, не то на ската.

В первое мгновение майор подумал, что вражеский самолет подкрался к ним с тыла, слишком уж знакомые и ненавистные очертания были у «нетопыря». Зимников был не одинок в своем заблуждении — несколько стволов вразнобой ударили по машине, но почти сразу умолкли.

Мгновение — и над гвардейцами пронесся широкий ромб с закругленными краями, сзади сверкающими кругами вращались два толкающих пропеллера, разнесенные едва ли не по краям несущих плоскостей, кабина горбом выделялась посередине ромба, чуть за ней вертикально торчали плавники хвостовых стабилизаторов. Больше всего аппарат был похож на карликовый экраноплан, но невероятно быстрый. Зимников слышал о таких, но видеть до сих пор не доводилось — подобные машины были редкостью. В памяти само собой всплыло «баллонет-крыло… несущая обшивка типа сандвич с сотовым наполнителем… внутренняя силовая ферма». Всплыло и немедленно забылось — «скат» по широкой дуге зашел во фланг атакующим и открыл бешеный огонь по «панцеру». Неведомый пилот за считаные мгновения сумел разобраться в ситуации, определил самого опасного противника и сосредоточился на нем. Носовая батарея скорострельных орудий хлестнула по колоссу счетверенным огненным жгутом, взрыла землю вокруг него. За одно мгновение летчик понял, что его пушки против «мамонта» бессильны, успел сменить курс и буквально в упор расстрелял ближайшего «Чарли». Противник быстро опомнился, к «скату» потянулись жадные пальцы ответного огня, неуверенно, но усиливаясь с каждым мгновением.

— Пехоту! Бейте пехоту и броневик! — кричал, срывая голос, Зимников, пользуясь мгновениями замешательства противника. — Гранатометчиков к мосту, пулеметам — выкосить всех с того подхода!

Но, не принимая боя, английский броневик сдавал назад, откатываясь к вражескому берегу, к нему жалась враз оробевшая пехота.

— Семеныч!!!

— Я! — немедля отозвался сапер.

— Готовься взрывать мост. Один хрен уже не удержим!

— Сейчас рванут толпой, — даже в чудовищной какофонии боя голос старого взрывника был рассудителен и нетороплив. — Тогда и сделаю, авось, не выдержит. Только бы провода не порвало, не верю я радиодетонаторам…

Несколько прицельных очередей ударили в упор, пробивая «ромб» навылет, но аппарат с комбинированной конструкцией игнорировал попадания, заложив лихой s-образный вираж, он грациозно скользнул между пучками огня и, резко развернувшись, буквально на уровне холмов, атаковал «мамонта» вновь, на этот раз пуском НУРСов.

«Близко, слишком близко! — подумал Зимников. — Не успеют ракеты встать на боевой взвод…»

Бронированный мастодонт вновь показал завидную шустрость: не обращая внимания на окружающих, он успел развернуться, вновь подставляя «скату» покатый лоб, отливающий свинцовым холодным блеском, При этом «панцер» ненароком задел одного из «Чарли», двадцатитонная машина, обвешанная центнерами бронепанелей, отлетела в сторону, как картонная, едва не свалившись в пропасть. Пехота бросилась врассыпную из-под гусениц выписывающего лихие петли бронехода. Но пикирующий «скат» в последнее мгновение чуть качнул носом, и ракетный залп пришелся в самую «морду» узкой башни, в район орудийной маски.

Восторженный рев десятков глоток пронесся над позициями батальона и сразу замолк.

Крылатый ангел дернулся в воздухе, не плавно и грациозно, как ранее, а резко, подобно подбитой птице. Машина резко легла на крыло, клюнула носом и, несколько раз перевернувшись, камнем упала вниз. Вздымая шлейф мокрой земли и тучи опавшей листвы, он проехался по земле и замер меж двух пригорков.