Меч с камнем. Том 1 (СИ) - Гадышев Дмитрий

От дальнейшего осмотра и размышлений, связанных с ним, меня оторвал крик Магона: «Анри, ты чего там застрял?» Я подошёл к счастливчику-победителю и курьеру.

— Экмонсоэро, вас обоих император отзывает в Империальный Союз. Срочно. Уровень секретности два.

— Зачем? — удивлённо переспросил Магон, — неужели перестали нравиться наши донесения?

— Зачем — понятия не имею, и гадать не собираюсь, — прервал его курьер, — мне приказано помочь свернуть форпост и затем сопроводить прямиком во дворец.

Это всё нам и пришлось проделывать в последующие несколько часов. Мы демонтировали и загружали приборы, уничтожали следы «штаб-квартиры» и так далее. В общем, у Магона пропал-таки весь выигрыш от сегодняшней тренировки, чему я злорадно ухмылялся. После сборов мы с ним погрузились во флаер, — агенты в лагере должны были уйти отдельно, по своей легенде и не зная подробностей эвакуации, — и отправились за машиной курьера.

Во дворце уже ожидала охрана, они без лишних разговоров препроводили нас в казармы, где, как положено, мы прошли полный курс цивилизованной обработки — душ, быстрое и безболезненное бритьё без всяких лезвий, настоящий обед. В обеденном зале кроме нас присутствовало множество наблюдателей и агентов с других форпостов. Некоторых я знал с прошлого года, когда сам проходил стажировку наблюдателем.

— Что случилось, почему ликвидировали столько постов? — спросил я, — неужели война?

Магон, лениво ковыряясь зубочисткой в зубах, ответил:

— Да хоть и война, тебе-то что? Давно пора привести в порядок эту грязную планетку. Хотя, не думаю. Бывший СССР всё ещё колбасит, но не настолько, чтобы правительство решилось на Инвазию. Другие игроки пока сильны, их эта катастрофа здорово вдохновила.

— Да, слышал, — поморщился я, — «Конец истории» и всё такое. А у нас… Комбинат в городе закрывают, работников увольняют. Мама там числилась. Кроме комбината работы в Кобинске нет, если всяких дворников не считать. Что будет дальше — неизвестно. Если бы я её не забрал, работу она бы уже потеряла. Инфляция раскрутилась, деньги обесцениваются с дикой скоростью, да ты и сам об этом знаешь. Бандитов толпы, «передел собственности». Откуда только взялись? Эхх…

— Обидно быть проигравшим?

— Обидно. Хоть я уже два года отношусь скорее сюда.

— Я понимаю. Но теперь ты на стороне, которая непобедима даже теоретически. И мы твоей малой Родине поможем. Потом. Когда она будет в состоянии и при желании принять эту помощь.

— ?..

— Узнаешь, если будет нужно. Всему своё время и код допуска. Пока просто запомни мои слова, может, найдёшь в сети что-нибудь.

Вечер и ночь прошли неспокойно, во дворец постоянно прибывали новые и новые люди — разведчики с форпостов, наблюдатели и силовая поддержка, создавая впечатление, что император задумал вообще упразднить Управление Внешней Разведки. Основная масса второстепенного персонала инструктировалась и отпускалась в увольнения, командиры и преторианцы оставались и расселялись в пустующие помещения.

Назавтра, после томительного утреннего ожидания, наконец, открыли двери в тронный зал, и мы всей толпой устремились туда. Я оглядел присутствующих и присвистнул, здесь собралась почти вся военная элита Империального Союза, — сенаторы из Внешнего управления, регент с принцессой, военные представители и советники, генералы и консул Внешней разведки, почти все преторианцы из дворцового гарнизона, разумеется, кроме караульных, и многие другие, незнакомые мне, но не менее важные лица, так и пестрящие значками старшего и высшего командного состава. Все возбуждённо переговаривались, ожидая явно чего-то необычного. Вошёл император, единственный из Семьи, до сих пор отсутствовавший, и зал как-то сразу стих, не дожидаясь сигнала. Сэмюэл Бугенвиль, игнорируя протокол, сразу встал за трибуну и заговорил в обычном для таких совещаний официальном тоне:

— Как вы знаете, экмонсоэро, два года назад сенат утвердил решение об установке наружных постов наблюдения за космическим пространством в пределах Солнечной Системы. Это решение обошлось, учитывая стоимость производства необходимого оборудования и расходы на конспирацию во Внешнем мире, в несколько сотен миллионов реалов, горячо оспаривалось видными умами Союза, кстати, также приглашённых сюда, и несколько снизило рейтинги мне и регенту. Но оно принесло свои плоды — уже вторые сутки наружные сканеры уверенно фиксируют десять крупных и множество, не менее сотни, мелких объектов на границе нашей планетной системы. Мы провели все возможные анализы перед тем, как поднять вопрос на всеобщее обсуждение, и выявили следующее: объекты имеют точечные источники радиоактивного излучения и движутся по направлению к Земле. По предположениям аналитиков, это космический флот, принадлежащий звёздной системе Синар, что в нашем созвездии Кассиопеи, выходцем из которой является небезызвестный Роб-Рой эт Форман.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После вступления он зачитал данные анализа, перемежая общие фразы многочисленными цифрами и непонятными мне терминами. Люди, сидевшие впереди, оживлённо зашептались, кто-то присвистнул: «Это действительно серьёзно. Неужели?..» Сэмюэл закончил выступление, сел рядом с принцессой и предоставил слово всем, кто хотел высказаться. Почти все выступающие заявили, что налицо агрессия, возможный ответ на инцидент на горе Альтамире, когда лёгкий крейсер еле унёс ноги с Земли, некоторые, поосторожнее, предположили, что, может быть, кассиопейцы идут на контакт или просто проводят разведку, ведь известно, что их космическая экспансия не останавливалась. Как бы то ни было, сенат решил, что лучшим ответом на кассиопейскую демонстрацию силы будет наша демонстрация силы, и почти единогласно проголосовал за вывод войск на поверхность планеты, минимальный возможный контакт с Внешним миром и все приготовления к возможной агрессии. Император тут же отдал приказ министерствам обороны и управления Стратегическим Потенциалом на разработку диспозиции в самые кратчайшие сроки, предусматривая планы развёртывания и размещения армии на поверхности.

Задачу штабные планировщики, ударными темпами взявшиеся за работу, выполнили в два дня — как у всякого уважающего себя Генерального штаба, имелись заготовки на практически любой сценарий, тем более, что Создателями прямо «приказывалось» быть готовыми к внешнему вторжению. Я с огорчением узнал, что в предстоящем контакте мне участвовать не придётся, поскольку числился во Внешней разведке и на время отсутствия форпоста приписывался к дворцовому подразделению, которому помимо охраны самого дворца поручалось совместное с полицией патрулирование южных кварталов Капуа, военное время, как-никак. Матери, конечно, радость, что сын не подвергается риску, но мне самому это было далеко небезразлично, став македонианином, я стал и патриотом новой Родины. В тот памятный день, второго июня 1993 года, я заступал в караул по дворцу.

Ранним утром того дня, который поставил жирный крест на старом русле развития человечества, но хоть обещал быть ясным и погожим, военный городок на месте бывшего пионерлагеря «Подгорный» тоже жил своей жизнью. В отличие от большинства частей мирного времени, здесь деятельность не стихала ни днём, ни ночью.

Вернувшиеся из ночных секретов и патрулей под присмотром сержанта чистили возле караулки оружие, не все, конечно, кое-кто из «дедушек» и покуривал потихоньку, зевали, жмурились, как коты, на встающее из-за горизонта солнце, пока отсутствовали офицеры роты. По уровню раздолбайства любая российская воинская часть даст сто очков вперёд кому хочешь, но при этом, как ни странно, по уровню боеготовности тоже. Часовой на вышке, с ручным пулемётом, — личным оружием, — в руках, облокотился на перила и, похоже, задремал, — тяжело стоять на посту в утренние часы, даже если поспал в караулке перед этим. Впрочем, любой солдат за долгое время службы, а часовому немного оставалось до дембеля, выучивается не только спать в любой позе, но и просыпаться при первом же подозрительном, не предусмотренным уставом движении. Вот и этот, что-то почувствовав с высоты своего положения, вдруг встрепенулся, вскинул пулемёт, затем, спохватившись, закрутил ручку телефона, связывающего пост с караулкой, и заорал в трубку: «Тревога!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})