Зенитный угол - Брюс Стерлинг

Джеб переслал ему первоклассный флейм от какой-то пентагоновской крысы из ОКНШ. Генерал Весслер, конечно, сам не подписывался под этой бюрократической гнуснограммой, но отпечатки его пальцев Ван различал вполне отчетливо. Особенно обидно было, что программиста даже не называли по имени. Говорилось о «двух самозваных инженерах из так называемого Бюро преобразования архитектуры связи». Ван узнал себя в описаниях «вашингтонского клоуна-всезнайки» и «бородатого профессора из Лиги Плюща с его береткой». Господи помилуй – береткой?

Но большая часть электронной почты имела касательство к большой презентации БКПКИ в Виргинии. А та быстро принимала все черты серьёзного кризиса. Время и пространство для маневра стремительно сходили на нет.

БКПКИ могло служить местом, где принимаются решения, но в долгосрочном плане оно для этой цели было слишком маленьким и неустойчивым. Даже Совет национальной безопасности был недостаточно велик, чтобы управлять федеральным правительством. СНБ всего лишь проводил беседы с людьми, которые проводили беседы с людьми, которые составляли федеральное правительство. Очень скоро – катастрофически скоро – БКПКИ постигнет судьба мириад других влиятельных консультативных групп и федеральных комитетов. Сделать – и сдохнуть.

Ради встречи в Виргинии Джеб поставил на карту всё. Для БКПКИ она должна была стать Геттисбергом и битвой при Булл-Ран в одном лице.

Прикованный, точно жертва садомазохиста, к узкому креслу в туристическом салоне на высоте тридцати тысяч футов, Ван помрачнел. Он никогда не просил Тони Кэрью об услугах, но сейчас ситуация грозила катастрофой. В лице Тони Ван собирался выложить свой последний козырь.

Сексапильный голос энергичного робота голосовой почты с автоответчика сообщил, что Тони в Тайбэе. Ван покрутил провод бортового телефона и продолжил. Когда ему удалось наконец дорваться до тела, Тони даже не обиделся. Разница часовых поясов его никогда не смущала – скорее бодрила.

Причина его благодушия вскоре прояснилась. Из номера Тони только что бежала его возлюбленная индианка. Тони был ее визитом несказанно обрадован. Против всякой вероятности он каким-то образом похитил ее из-под бдительного присмотра бомбейского семейства на одну тайную сладостную ночь – только они вдвоем, и никаких родичей, слуг, менеджеров и камердинеров. Тони был так горд, словно взмахом волшебной палочки поднял со дна «Титаник».

Услугу старому приятелю он оказал, не задумываясь. После чего продолжил обсуждать свою идефикс.

Как оказалось, для Тони очень важно было, что его подружка считается «самой красивой женщиной на свете». Ван нахмурился. Наслушавшись Дотти, он переменил свое мнение о последней интрижке Тони. Дотти права – она всегда держалась здравого смысла. Этот нелепый дистанционный роман в авиаперелетах на Тони плохо действовал. Ему бы остепениться и найти женщину, на которую он сможет положиться.

Ну почему Тони не замечает очевидного? Его подружка – кинозвезда из далекой страны. Не ее дело, в общем-то, заботиться о Тони Кэрью. Если он разорится или заболеет, эта охотница за сокровищами бросит его быстрее свиста.

Тони болтал, не уставая. В конце концов Ван извинился и повесил трубку. Подождал девяносто секунд, сунул в телефон другую кредитку и набрал номер мобильника Майкла Хикока.

– Я в самолёте, – сказал он.

Хикок с грохотом уронил мобильник. Пьяно захихикал женский голос.

– Дай покою. – Хикок подобрал телефон. – Я с подружкой, и на мне даже трусов нет.

Хихикала, сколько можно было судить за ревом турбин, Фанни Гликлейстер. По крайней мере, Ван надеялся, что это она. Представить себе, что в мире есть две женщины, способные так хихикать, и Майкл Хикок уложил в постель обеих, было невыносимо страшно.

– Майк, ты же пилот, так?

– Пилотские права есть, – отозвался Хикок и зевнул. – Но асом это меня не делает.

– Ладно. Помнишь коробочку, которую нам заказало БОРАРЭ? Автопилот, который перехватывает управление частным самолётом в случае угона?

– Я думал, ты облажался, Ван. Тебе с твоим жирдяем начальником не по карману нанять здоровенный частный реактивный лайнер на вашу здоровенную бодягу в Виргинии.

– Я только что нашел приятеля, который одолжит мне собственный реактивный лайнер.

– О! – согласился Хикок. – Другое дело.

– А теперь мне нужен пилот, способный управлять боинговским «бизнес-джетом» с земли при помощи одного джойстика.

Хикок гулко хохотнул.

– Ну так ты его нашел!

– Встретишь меня сегодня в «Даллесе»?[54] Мне надо заглянуть домой, прежде чем ехать в Склеп.

– Что, прямо сейчас? Опять куда-то ехать? Я только что домой пришел! Меня в пятнадцати штатах оштрафовали за превышение скорости!

– Я прилетаю в девять, – ответил Ван. – Если не справишься до этого времени, прихвати Фанни с собой.

Хикок захлопнул мобильник с глухим пластмассовым треском.

Рейс Вана запоздал из-за погоды. Хикок ждал программиста и глядел мимо него, не замечая. Ван похлопал его по плечу.

– Оп-па! Ван! Где борода?

Ван пожал плечами. Хикок прищурился.

– А вот с хайром придется что-то делать, профессор. Ты сейчас похож на Маленького Датского Мальчика в увеличенном масштабе.

Оставлять «хаммер» под окнами вашингтонской квартиры Вана Хикоку было очень не по душе. «Хаммер», конечно, армейский суперджип, но Хикоку, гордому своей тачкой, как всякому порядочному южанину, ненавистна была даже мысль, что на машине краску поцарапают.

– Не могу поверить, что ты правда здесь живешь, – ворчал Хикок. – Вокруг одни шлюхи. И наркоши.

– Я же эксперт по безопасности, – ответил Ван, переступая через лужу блевотины на лестнице.

– И что, от этого мою машину никто не тронет? Ван вытащил связку ключей, но дверь распахнулась от первого прикосновения.

– Господи! – выпалил он.

В квартире горел свет. Ван огляделся. Ничего вроде бы не пропало. Впрочем, воровать в доме тоже было нечего.

Клавиатура была раскурочена.

– Они ещё здесь! – напряженно выдавил Хикок. Дверь в уборную распахнулась. Оттуда выступил незнакомый тип с пистолетом. Ван изумился. Чернеющее дуло на уровне груди казалось широким, как гаражная дверь.

Кем был незнакомец, Ван понятия не имел, а вот оружие опознал мигом: семизарядный «о'двайер» VLE австралийского производства, весь на электронике. Отличный пистолет. Классный. Просто красавец.

Как может он погибнуть от устройства, которое разбирал однажды собственными руками?

– О, Фред! – проговорил Хикок басом, лишь чуть-чуть дав петуха. – Давно не виделись!

– Руки вверх, – скомандовал Фред.

Хикок только рассмеялся.

– Я не при стволе. А ты при стволе, Фред?

– Я на задании, – отбрехнулся Фред.

– Ты хоть понимаешь, кого на прицел взял? Этот парень из Совета национальной безопасности! Доктор Дерек Вандевеер, познакомьтесь, это мистер Федерико Гонсалес. Мой старый армейский приятель.

Гонсалес нахмурился.

– Ну и какого чёрта надо было меня по имени называть?

– Мы же вроде на одной стороне фронта в «войне с терроризмом»? Фред, если ты переметнулся, предупреждать надо!

– Не-а, – ответил Фред, но пистолет не опустил. – Ну и ты, малыш, выходи уже, что там, – процедил он из-под усов.

Из уборной выбрался второй грабитель: рослый, сутулый и тощий, как хлыст, в очках с черной оправой и стриженный по-военному. Под горшок. Бурая щетина на темени и бледные обрывы висков. В руке он сжимал черный чемоданчик из противоударного пластика.

– А, так вы бакран! – понял программист при виде знакомого «железа».

– Нет, сэр, меня зовут Уильям С. Уимберли.

– Но это набор инструментов БКР! – настаивал Ван. – Я сам помогал его оценивать.

– Бюро компьютерных расследований ВВС, – пояснил Хикок. – Ребята из «бакра» всё время толкутся у профессора в кабинете.

– Мы не из БКР, – ответил Гонсалес. – Хотя я про них слышал.

– Мы – спецназ киберпространства, – объявил Уимберли.

– Он, может, и в киберпространстве, – торопливо поправил Гонсалес. – Это не значит, что я в какое-то грёбаное киберпространство соваться должен.

– Вы только что засунули клавиатурный «жучок» БКР в мой компьютер, – проговорил Ван, уставившись на Уимберли.

– Ну да – и что? – огрызнулся Уимберли. – Может, и засунул. Какое ваше дело? Вы и не заметили бы никогда.

– Да с кем, твою мать, вы разговариваете? Конечно, заметил бы!

– Никто и никогда не заглядывает в клавиатуру, – ухмыльнулся Уимберли. Он был очень молод. – Даже вы, профессор. Я знаю, с кем разговариваю, да? Если б я не сознался, вы бы давали показания на моем процессе!

Ван уставился на него. Физиономия Уимберли казалась ему смутно знакомой, но лишь смутно.

– Под каким ником работали?

– BionicNinja двести четырнадцать.

Спиногрыз.