Одаренная девочка и так себе каникулы - Мальвина Гайворонская

твердо понял одно: он не готов поведать собеседнице, как перстень там оказался.

– Решил поэкспериментировать с образом. Полагаете, не идет?

– Да не, вроде в твоем стиле, – задумчиво отозвалась Татьяна. – Ладно, мне, кажется, лучше. Попробую принять душ снова. Но давай сразу условимся: если через пятнадцать минут не вернусь – начинай выламывать двери.

– Конечно, – кивнул ей патриарх, забираясь в дебри памяти.

Он почти не солгал: сочетание «Густав Зонненштраль» точно никогда в жизни не слышал, а скорее, однажды прочел. На дарственной, по которой мужской прайд вампиров получил стартовый капитал, стояло неприметное «Зонненштраль Г.», и Богдану Ивановичу не слишком верилось в подобные совпадения. Особенно когда звучали они из уст русалки, явно непричастной к событиям двухвековой давности. Патриарху было бы неплохо пообщаться с Маратом, и срочно.

Но сперва – вернуть нож в верхний ящик стола. Мало ли чего и кому еще он может нашептать.

Тем временем на берегу безымянного пруда (он же безымянный, если на карте никак не обозначен, да?) богатыри в компании единорога без особого энтузиазма слушали лешего.

– …Таким образом, как вы понимаете, картина становится абсолютно ясна, – подытожил Александр Витольдович, и Кирилл мгновенно поднял руку. – Да?

– Ни фига не ясна, – покачал тот головой. – Давай еще раз, по порядку. Тут когда-то образовалась огромная сквозная дырень, а потом ее зацементировали начисто, так? Да еще и, условно, в три слоя?

– Ну, если утрировать… – вздохнул Пень. Видимо, для некоторых возможность изложить суть дела повитиеватее все-таки была священна. – Да. Сначала – прошибли насквозь. Потом какое-то время она срасталась сама, а после – не могу предположить, насколько давно, – под неким внешним воздействием стала даже толще, чем изначально.

– И все это совершенно без малейших временных ориентиров? – уточнил Игорь.

– А как вы их себе представляете? – удивился старьевщик. – Речь о границах мироздания, а не деревьях, годовых колец или аналогов и в помине нет. Вы, когда на забор смотрите, сразу можете определить, как давно его возвели?

– Ну, если свеженький и не запылился… – начал было Бляблин, но под скептическим взглядом Александра Витольдовича смолк.

– Вы хотели анализ состояния – вы его получили. Для гадания на кофейной гуще обратитесь, пожалуйста, к специалисту, – поджал губы тот.

Богатыри переглянулись.

– То есть пробить ее в том же месте сейчас нельзя? – дополнительно уточнил Баранов.

– Можно, наверное, но я не представляю чем, – развел руками Пень. – Говорю же, наращивали от души. Но на вашем месте я бы не слишком радовался этому факту.

– Почему? – моментально напрягся Кирилл.

– Все вокруг осталось как было, – пояснил леший и, не встретив понимания, развил мысль: – Сами подумайте, если однажды получилось сломать стену, в чем загвоздка повторить? Правее ли, левее, не столь важно. Конечно, они здесь крепкие, не спорю, но прецедент-то налицо.

Замечание звучало крайне логично и совершенно не радовало. Окей, возможно, его, Бляблина, и вправду ведьмы прям из Леса сюда и выкинули. Но как? И не повторят ли трюк, просто на метр-два в сторонке?..

Из раздумий его вывел совершенно нехарактерный для местных пасторальных пейзажей звук работающего мотора. Остальные обменялись недоуменными взглядами.

– Патриархов наследничек рассекать изволят? – нахмурился Игорь.

– Он сейчас с Пандорой, так что вряд ли, – покачал головой Александр Витольдович и вдруг спохватился: – Ой, кажется, это ко мне. Совсем запамятовал…

Звук усиливался, и да, шел со стороны проселочной дорожки, ведшей к избушке лешего. Менее чем через минуту из-за деревьев показался и его источник, и все предыдущие вопросы в голове Кирилла мгновенно сменились одним, насущным: как можно было забыть про «роллс-ройс»? Судя по вытаращенным глазам, остальные коллеги из АСИМ машинку тоже наблюдали впервые. Вампиры предпочитают «мерседесы» («И брюнеток», – мрачно пошутил он про себя), территория закрытая, так какого…

Машина эффектно затормозила перед ними: достаточно близко, чтобы и пылью обдать, и идти до нее пришлось. Распахнулась задняя дверца и по пляжу полилась разудалистая блатная песенка, к счастью, без мата. Пень быстро раскланялся, юркнул на заднее сиденье, дверца за ним закрылась, а «роллс-ройс» – вот уж на что неповоротливый увалень – очень бодро развернулся и скрылся в леске по направлению к избушке старьевщика. На берегу повисло молчание.

– На всякий случай, чисто сверить картину мира: и давно у вас княжич на машинах рассекает? – уточнил Бляблин.

– Впервые вижу, – нахмурилась Ипполита, – он ж всю жизнь от любой техники как угорелый бегал, даже часы – и те с боем.

– Интересненько. А если я чисто от себя добавлю, что последний, а заодно и единственный «роллс-ройс», о котором я слышал, явно связан с Семьей?

– …То ты никого тут не удивишь, – подытожил с постной миной Баранов. – Но нам и без него проблем хватает. Главное – пока всё на замке, насколько это возможно, конечно. Зато завтра вторжения не ожидается.

– А послезавтра – как знать, – поддакнул Кирилл.

На него уничижающе посмотрели, но компания таки двинулась в сторону интерната своим ходом – искать неуловимую библиотекаря.

Катя очень смутно представляла, сколько прошло времени. Вообще, Пандора явно надеялась, что они с Геной будут скучать и не захотят больше в Лес, но, кажется, по крайней мере по отношению к Красношапко план провалился. Поди заскучай тут с таким саундтреком! Снаружи постоянно выло, верещало или скулило, зеленый огонь бил в окна, а вокруг хлопало, шуршало и мельтешило. Они, конечно, снова возвели свое подобие шалаша из подручных средств и сидели в нем, но Катя нет-нет да и выглядывала наружу. Ирина, пообщавшись с Криониксом, снова писала как угорелая, и, учитывая ситуацию, Екатерина в кои-то веки не считала ее затею идиотской. По сути, у них с Дорой в свое время произошло похожее: она не решила Катину проблему, но, условно говоря, дала палку потяжелее и отошла в сторонку. Конечно, это породило целую череду других проблем – и вот мы здесь, – но подход определенно нравился. Не нравилась только перспектива обратного пути и возвращения сюда же на следующий день.

Не заметить бьющий прямо вверх ослепительный огонь в начисто лишенных подобного землях сложновато, и явно все окрестные обитатели теперь понимали их местонахождение, и, судя по звукам, как минимум часть из них пыталась прорваться внутрь. Пока группа в башне, частокол и черепа делали свое дело, но смогут ли отогнать ватагу хищников бедные малыши-страхожоры? Или у Пандоры другой план? Но ведь возвращаться все равно раз за разом придется на одно и то же место, более удобных условий для засады представить сложно. Как бы на месте Кати поступил Кирилл?

Ладно, а после того, как двинул бы в рожу Криониксу?

В голове одна за другой проносились сцены возможных стычек и необходимых в таких случаях действий. Девушка погрузилась в свои мысли и не заметила, что уже какое-то время ее тормошат за плечо. Ага, Гена. После того как они отогрелись, медведицу к Красношапко будто приварили: ни на шаг не отходила. Сейчас она кивала на разложенные в центре импровизированного вигвама бутерброды.

– Почти оттаяли. Эта, – немного странноватый кивок в сторону Доры, – говорит, последний шанс перекусить, скоро обратно пойдем. Или тебе скатерть разложить?

– Не, я лучше в школе поем, – отмахнулась Катя, – предпочитаю не драться на сытый желудок.

– А тебе и не придется, – не отрываясь от экрана Ганбатиного телефона, отозвалась Пандора. – Сегодня у нас ВИП-трансфер до точки перехода.

– Знаю я ваше «ВИП», – не без ужаса припомнила Красношапко. – Тогда тем более не буду и другим не советую. – И, повернувшись к Гене, внезапно даже для себя прошептала: – Чтоб ты понимала, манера вождения ее бати даже таксистам казалась бесцеремонной и слишком наглой.

Медведица кивнула, правда, скорее для поддержания разговора. Ну, кстати, если таскаться в Лес надоест именно Потаповой, станет не сильно хуже…

Умные мысли порой приходят с запозданием, но Катя уже вовсю корила себя. Может, и за руку брать не стоило, и тем более греть? Хотя греть-то Дора сама попросила, а свет страхожора и вправду слишком бил в глаза. Блин, как нащупать тонкую грань между необходимым минимумом поддержки и попыткой закомфортить другого? И на фига комфортить этот шмат возмущения? Вопросы звучали как философские, а философию Катя не особо жаловала: сказывалось наставничество Кирилла, не иначе.

Но вот Пандора решительно поднялась, разбудив задремавшего на руках енота, попросила Ганбату потихоньку расставить все как было и пошла тормошить Ирину. Красношапко вызвалась помочь навести порядок и не без удивления заметила, что Гена тоже присоединилась и начала аккуратно складывать скатерть и прочие пожитки в выданный лешим рюкзак. Библиотекарь, поначалу не слышавшая вообще никого и ничего, потихоньку замедлилась, оглянулась и быстро запихнула тетрадку с набором ручек в сумку-шопер. Выданную Дорой куртку, кстати, она не только не снимала, но даже и расстегнуть не порывалась, чем заслужила от Кати мысленную пятюню.