Философ - Сергей Петрович Щербаков

произнес Гвоздь. «А то! — хихикнула девушка. — Я ж не какая-нибудь там деревенщина!» Сергей чуть не поперхнулся. Марина! Та самая тихоня-отличница, которая на уроках всегда сидела с идеально прямой спиной и никогда не поднимала глаз от учебника! Но ведь о ней сохнет мой лучший друг Витя. Не стану ему портить настроение. Дыма без огня не бывает. Может у них дано шуры муры. А память ботаника молчит.

«Вот это номер, — подумал Сергей, когда парочка скрылась из виду. — Никогда бы не подумал, что эта скромница на такое способна. Видать, в тихом омуте и правда черти водятся. У нас на заводе и то такого не было… хотя, может, просто я не знал?» У нас считалось, что до свадьбы нельзя портить невесту. Да и дети по-другому делаются.

Он медленно вышел из своего укрытия, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. Мир вокруг него внезапно стал казаться чужим и непонятным. «И это, значит, будущее? — размышлял он. — Вот такая она, молодежь 2003 года? Да уж, далеко шагнул прогресс… Интересно, а что еще я не знаю об этом времени?»

Сергей побрел обратно к реке, где его одноклассники уже разожгли костер и начали петь песни под гитару. Он сел немного в стороне, все еще переваривая увиденное. «А ведь и правда, — подумал он, — жизнь-то изменилась. И люди изменились. Может, и мне стоит как-то… адаптироваться?»

Рассвет застал компанию выпускников на берегу реки. Сергей сидел у догорающего костра, глядя на розовеющее небо. Рядом дремала Маша, положив голову ему на плечо. Где-то вдалеке слышался смех Марины и Гвоздя.

«Ну что ж, — подумал Сергей, — жизнь продолжается. И, кажется, она еще преподнесет мне немало сюрпризов. Но ничего, прорвемся. Не зря же я двадцать пять лет у мартена простоял. Справлюсь и с этим новым миром».

Постепенно берег реки начал оживать. Сонные выпускники потягивались, зевали, кто-то уже разводил новый костер, чтобы согреться в утренней прохладе. Сергей наблюдал за этой суетой с легкой улыбкой. «Прямо как после ночной смены на заводе, — подумал он. — Только вместо гудка — птичье пение, а вместо стали — речная гладь».

Внезапно его внимание привлек громкий спор, разгоревшийся неподалеку. Петька и Васька, те самые друзья-выпускники, о чем-то горячо спорили, размахивая руками. Сергей прислушался.

«Да говорю тебе, после школы надо в город ехать, в институт поступать!» — горячился Петька. «Какой институт? Ты что, с дуба рухнул? — возражал Васька. — Сейчас главное — бабки заколачивать! Вон, Леха после девятого класса ушел, теперь на рынке торгует — и ничего, живет не хуже нашего!»

Сергей покачал головой. «Эх, молодежь-молодежь, — подумал он. — В наше время и вопросов таких не возникало. Окончил школу — иди на завод, там и профессию получишь, и уважение, и зарплату стабильную. А эти… Один в институт рвется, другой на рынок… Куда катится мир?»

Тем временем спор разгорался все сильнее. К Петьке и Ваське присоединились другие выпускники, каждый со своим мнением о том, как жить дальше. Кто-то мечтал о карьере бизнесмена, который открывает сеть круглосуточных магазинов. Ездит на иномарке. Еще и красивая секретарша дает.

«Да ну, какие магазины?» — фыркнул Колян, самый дерзкий в классе. — «Вот я лучше в Киев подамся, там говорят, можно в охрану устроиться. Буду стоять возле казино, в костюме и при галстуке. А там, глядишь, и самому удасться пару раз в рулетку сыграть».

Кто-то хотел стать программистом («Это еще что за зверь такой?» — удивился про себя Сергей), а кто-то всерьез обсуждал возможность уехать за границу.

«Вот я слышал, в Польше сейчас работы навалом», — заявил Витек, почесывая затылок. «Мой двоюродный брат туда на клубнику ездил прошлым летом. Говорит, за месяц столько заработал, сколько здесь за полгода не получишь».

Сергей слушал эти разговоры с все возрастающим удивлением. «Надо же, — думал он, — какие они все разные, эти современные дети. У нас-то все было просто — партия сказала „надо“, комсомол ответил „есть“. А тут каждый „сам себе режиссер…“ Вот Маринка, например, в модельный бизнес собирается».

Все головы повернулись к Маринке — худенькой блондинке с огромными голубыми глазами. Та смущенно улыбнулась: «Ну да, хочу попробовать. У меня тетя в Одессе живет, говорит, там какой-то конкурс красоты намечается. Может, повезет…»

«Эх, были бы у меня такие ноги», — вздохнула Катька, пухленькая хохотушка. — «А так придется, наверное, в продавщицы идти. Хотя нет, лучше на повара выучусь. Всегда сытая буду!»

Разговор перескакивал с темы на тему, мечты становились все более фантастическими. Кто-то уже планировал открыть собственную авиакомпанию, кто-то грезил о карьере рок-звезды.

«А ты, Вовчик, чего молчишь?» — толкнул в бок своего друга Серега. Вовчик, щуплый очкарик, неожиданно твердо ответил: «А я в армию пойду. Потом в военное училище поступлю. Буду офицером, как дед».

На секунду воцарилась тишина. Потом кто-то хмыкнул: «Ну ты даешь! Кому сейчас эта армия нужна?»

«Нужна, — упрямо повторил Вовчик. — Кто-то же должен Родину защищать!»

Сергей почувствовал, как к горлу подкатил комок. Вот оно, думал он, не все еще потеряно. Есть еще порох в пороховницах…

А разговор уже снова свернул в другое русло. Теперь обсуждали, кто на какой машине будет ездить, когда разбогатеет.

«Я себе „Мерс“ возьму, черный такой, с тонированными стеклами», — мечтательно протянул Колян.

«А я лучше джип, — возразил Петька. — На нем и по городу удобно, и на природу выехать можно».

«Да какая разница? — вмешалась вдруг Светка, молчавшая до этого. — Главное, чтобы работа была по душе. Вот я, например, хочу стать учительницей. Буду детишек уму-разуму учить».

«Ты что, совсем? — удивился кто-то. — Какая учительница? Там же копейки платят!»

«Ну и что? — пожала плечами Светка. — Зато польза людям. И вообще, кто сказал, что все в жизни измеряется деньгами?»

Сергей снова удивленно покачал головой. Надо же, думал он, и такие есть. Может, не все еще потеряно для этого поколения?

А выпускники тем временем продолжали строить планы на будущее, споря, мечтая, подшучивая друг над другом. Июньское солнце припекало все сильнее, но никому не хотелось расходиться. Ведь кто знает, когда еще удастся вот так посидеть всем вместе, поговорить по душам.