Ледяные Волки (ЛП) - Кауфман Эми

По телу Андерса пробежала дрожь, такая острая, что у него заболели все ребра в тех местах, где он ударился о камни в реке.

Лицо Рейны смягчилось.

— Ты весь мокрый, — пробормотала она. — Извини, это был не тот способ поздороваться. Вот, возьми мое пальто. — Она сняла его и протянула Андерсу, и тот без возражений взял его, плотно завернувшись. Волк в нем любил холод, но его человеческое тело не могло вынести большего.

Какая-то усталая часть его мозга все еще работала сверхурочно, пытаясь понять, как ему убедить Рейну уехать с ним и Лисабет, с двумя драконами, стоящими прямо за ней.

Тепло, оставленное телом Рейны в меховой подкладке пальто, блаженно впиталось в его кожу, когда Рейна снова взяла его за руку.

Девочка и мальчик — два дракона, поправил его мозг — все еще смотрели на них, подняв брови. Девушка заговорила, и ее голос прервал их воссоединение.

— Ты собираешься представить нас друг другу, Рейна? Или мы просто подожжем их и сэкономим время?

Андерс почти перестал дышать, но Рейна, казалось, не воспринимала это всерьез.

— Это мой брат Андерс, — сказала она. — А это… — но она не представила Лисабет.

— Лисабет, — подсказал Андерс. — Мой друг. — Лучше не представлять ее другим способом. Например, упоминать ее мать.

— Твой друг? — удивленно спросила Рейна, как будто понятия не имела, откуда у Андерса такие сведения за то короткое время, что они не виделись.

— Он не может быть твоим братом, — фыркнула девушка. — Он же волк.

— Он похож на нее, — задумчиво сказал мальчик.

— Но этого не может быть, — возразила она, как будто это все решало.

— Ну, он есть, — сказала Рейна, обхватив Андерса за руку. Похоже, у нее не было никаких сомнений, которые он лелеял, а если и были, то они не проявлялись внешне. Но, с другой стороны, сомнения Рейны, похоже, никогда не исчезали. — Мы близнецы.

Девушка фыркнула.

— Невозможно.

У Андерса голова шла кругом. Рейна вела себя как угодно, только не как заключенная. Очевидно, она понятия не имела о жертвоприношении, и драконы намеревались сохранить эту тайну. Он должен был найти способ предупредить ее.

— Мы должны отвезти их прямо в Дрекхельм, — сказал мальчик. — Дракон-сход захочет увидеть их немедленно. Они захотят узнать, что волки делают на нашей территории, когда все наши лидеры будут здесь.

— Они шпионят, — сказала девушка, отступая на несколько шагов. — Мы возьмем их в качестве шпионов. — Прежде чем кто-либо из волков успел ответить или запротестовать, она присела на корточки, прижав кончики пальцев правой руки к земле и опустив голову.

Девочка внезапно раздулась, трансформируясь за несколько секунд в цвета восходящего солнца ее драконьей формы, конечности удлинялись, шея росла, пока она не приняла свою новую форму. Она выдохнула с низким гулом, выдыхая золотисто-белые искры.

Дрекхельм? Как они когда-нибудь выберутся из Дрекхельма, когда они были в окружении драконов?

За его спиной заговорила Лисабет:

— Мы пришли не шпионить. Мы пришли за Рейной.

Мальчик пожал плечами.

— Ну, теперь ты поедешь с Рейной в Дрекхельм. Рейна, ты возьмешь своего брата, а я возьму девочку.

Андерс посмотрел на Рейну, во рту у него пересохло. Похоже, ей было не намного уютнее, чем ему.

— Не пытайся убежать, — крикнул мальчик, отступая вверх по склону, чтобы освободить место для своего превращения. — Мне бы очень не хотелось поджаривать тебя, но я сделаю это. — Он ткнул большим пальцем через плечо в сторону дракона цвета восходящего солнца. — А Эллюкка даже не возненавидит это.

— Все будет в порядке, — прошептала Рейна, отпуская его руку, чтобы отойти к другим драконам, двигаясь в пространство на склоне горы, чтобы она могла измениться, не сталкиваясь с группой.

— Что мы будем делать, когда доберемся туда? — прошептала Лисабет, как только они скрылись из виду.

— Понятия не имею, — прошептал в ответ Андерс. — Они не могут нас отпустить, мы могли бы показать Сигрид дорогу в Дрехельм. И я даже не уверен, что Рейна хочет вернуться. — Разочарование нахлынуло на него из-за этого признания. После всего, что он сделал, всего, чем рисковал, Рейна просто пронеслась мимо него, как всегда, не потрудившись остановиться и спросить, чего он хочет. Как он себя чувствовал. Снова захватывая власть. — Она понятия не имеет о равноденствии. Я должен найти возможность остаться с ней наедине и все рассказать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лисабет кивнула.

— Они не так дружелюбны, как я надеялась, — призналась она, и хотя слова прозвучали мягко, Андерс понял по ее лицу, что она начала понимать, в какую беду они попали. То, что она хотела говорить, не означало, что драконы хотели слушать.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — наконец сказал Андерс. — Они поймают нас, если мы побежим. Мы должны пойти с ними.

Мальчик перед ними превратился в темно-красного дракона, и Рейна присела на корточки, обратившись к красно-бронзовой форме своего дракона.

Как только трансформация была завершена, Андерс и Лисабет пошли вверх по склону, Андерс плотно застегнул свой позаимствованный плащ. Ребята направились к бокам драконов, которые должны были их транспортировать. Рейна присела, вытянув переднюю ногу, чтобы Андерс мог использовать ее как лестницу.

Вблизи она излучала тепло, как солнце, светящее прямо ему в лицо в разгар лета. Ее чешуя была насыщенного красного цвета, и полосы меди и золота, которые он видел в другие разы, когда она трансформировалась, были в каждой перекрывающейся чешуе, мраморная паутина различных металлических оттенков, сверкающая на рассвете.

Вид дракона так близко — даже если это был человек, которого он любил — вызвал у него дрожь, которая не имела ничего общего с холодом. Ему казалось, что он слышит треск белого Драконьего пламени и крики людей вокруг, видит золотые искры, сыплющиеся вокруг него, чувствует запах дыма. Как будто его сны пробудились к жизни.

Рейна ободряюще заурчала в своей огромной груди, и Андерс заставил себя протянуть руку и положить ее на ногу. Он ожидал, что чешуйки окажутся твердыми, как морская раковина или кость, но они излучали тепло сквозь ладонь, и, несмотря на свою твердость, они поддавались. Он не протянул руку, чтобы коснуться ее когтей, но знал, что они будут такими же твердыми, как он ожидал, и такими же острыми.

«Осторожно, не сделай ей больно», напомнив себе, что это не просто дракон, а его сестра, он поднял ногу, чтобы наступить ей на лапу. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, ее темный глаз был размером в половину его головы. Сестру, казалось, не беспокоил его вес, поэтому он осторожно поднялся по ее ноге до колена, а оттуда сел верхом на спину.

Андерс все гадал, как бы удержаться на месте, если бы ему не за что было ухватиться, но обнаружил, что очень хорошо вписывается в то место, где ее шея встречается с плечами. Он мог поставить ноги перед ее плечами и просунуть свое тело между двумя выступами, которые тянулись вдоль ее спины, обхватив руками тот, что был перед ним.

Когда Рейна прыгнула, его живот на мгновение поднялся прямо к горлу, а затем еще раз, когда она опустила свои крылья в длинном взмахе, взлетая со склона горы. Она закружилась в головокружительном подъеме, и Валлен распростерся под ними, как какая-то невероятная миниатюрная модель, дополненная снежными склонами, извилистыми реками и темными лесами.

Теперь пути назад не было… они направлялись в Дрекхельм.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Впереди посветлело, когда они скользили над долиной, набирая высоту, и рассвет захватил небо. Андерс видел лес, блеск реки, бурлящей в утреннем свете, а за ним — смутный намек на равнину. Теперь, когда взошло солнце, он задавался вопросом, сможет ли Эннар увидеть драконов на равнине вокруг горы, или же расстояние и облака скроют их.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Затем они развернулись, и гора поднялась перед ними. Рейна летела в строю с другими драконами, следуя за ними все выше и выше, в облака, где ледяной воздух кусал его обнаженную кожу, в считанные секунды заставив его нос онеметь. Он знал, что они, должно быть, двигаются, потому что Рейна все еще качала крыльями, и он чувствовал ветер на своем лице, но в жемчужном облаке вокруг них казалось, что они были совершенно неподвижны.