Ледяные Волки (ЛП) - Кауфман Эми

Дрекхельм. Дрекхельм находился на Западе.

***

Река извивалась с запада на восток, ревя вдоль его пути, быстро бегущая вода блестела в свете звезд. Андерс был рад, что луна почти не светит, хотя и знал, что по его следам все равно будет легко идти. А к утру Эннар попытается воспользоваться чашей, и скорее всего она выйдет на его след.

Не теряя времени, он вприпрыжку побежал по темной равнине, прорубая путь сквозь серебристую траву и снежные пятна, которые становились все чаще по мере того, как он приближался к лесу у подножия гор.

Ему приходилось время от времени перевоплощаться, чтобы сверить с чашей более точное направление, но она всегда указывала на запад, вдоль русла реки. Челюсть болела, и дышать из-за чаши было нелегко.

Прошло несколько часов, прежде чем Андерс достиг края Великого Леса Туманов. Он перешел на рысь, проскальзывая между деревьями, которые возвышались на сотню ярдов над ним, их иглы толстым ковром лежали на лесной подстилке. Здесь, под защитой леса, снега было навалено гораздо больше. Там, на равнине, ветерок доносил до него запахи далеких мест, но здесь мир резко сфокусировался на его непосредственном окружении.

Он обнаружил, что может отличить старое дерево от молодого по запаху коры, может учуять, где кролик пересек его путь несколько часов назад, и в какую сторону шел. Каждый вдох приносил ему новые истории, добавлял новую глубину этому месту. Будучи человеком, он считал лес захватывающим, но опасным местом.

Теперь он стал хищником.

Дальше было почти совсем темно, деревья, казалось, склонились над ним, чтобы заслонить слабый свет звезд; слабый туман цеплялся за лесную подстилку, кружась вокруг его лап. Андерс был благодарен волчьему зрению. Он следовал за рекой, которая петляла между черными деревьями, мир был безмолвен, если не считать слабого хруста его лап по сосновым иголкам и снегу и шума воды.

Его конечности начали болеть после целого дня бега. Он знал, что чуть меньше поднимает ноги и чуть ниже опускает хвост. Тихий голосок в его голове постоянно напоминал ему, что то, что он делает, не что иное, как предательство стаи… поступок, заслуживающий изгнания, которым грозила Сигрид.

Тот же самый голос начал задавать вопросы о Лисабет, когда Андерс вскарабкался на огромный ствол упавшего дерева, гниющее дерево ощущалось мягким под его лапами.

— Она не сказала тебе, кто она, — напомнил голос. — Но ты солгал и о том, кто ты такой. Ты не сказал ей о Рейне.

Он перепрыгнул через поваленное дерево и, когда приземлился на ложе из сосновых иголок, снова пустился в путь. Голос не умолкал.

— Она выдала твой секрет, когда не должна была, — говорил он. — Но ты сказал, что рамка локатора была для помощи Джерро, ты не рассказал ей ни о чем, что делаешь.

— В конце концов, я так и сделал, — указал он голосу. — Я решил довериться ей, и она не рассказала мне о Сигрид.

У голоса был готовый ответ:

— Ты не торопился говорить ей. Возможно, и она просто не торопилась с ответом. Надеясь, что после этого ты все еще будешь ее другом.

Он вздохнул, пробираясь через большой участок снега. То, что сделала Лисабет, было неправильно — она поделилась секретом, она солгала ему, хотя бы потому, что не сказала ему то, что должна была сказать. Но он сделал то же самое, и он знал, каково это — задаваться вопросом, будет ли кто-нибудь все еще хотеть общаться с ним, когда они узнают правду о нем. Теперь он жалел, что не сказал ничего другого перед уходом.

И все же, возможно, лучше вернуться в лагерь. Если его поймают, если его выгонят, по крайней мере, она будет в безопасности.

Примерно через час в лесу дикая река, наконец, разделилась на две части, повернув на север и юг. У него не было другого выбора, кроме как пересечь ее, если он хотел продолжить путь на Запад. Андерс заставил себя вернуться в человеческую форму, чтобы проверить чашу. По мере того как он приближался к горам, каждое изменение становилось все труднее, чем предыдущее, и каждый раз требовало большей концентрации. Усталость, предположил он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Река теперь бежала быстрее и яростнее, и Андерс осторожно пробирался вниз по крутому заболоченному берегу, крепко держась за корень дерева и наклоняясь, чтобы окунуть чашу в поток. Вода чуть не выхватила ее у него из рук, пальцы мгновенно онемели от холода, и он выхватил чашу обратно, расплескивая воду. Но этого было достаточно, и он поднялся на берег в безопасное место, бросив туда иглу. Та мгновенно повернула на Запад. Ему ничего не оставалось, как перейти реку.

Как человек, он плавал всего несколько раз. В жаркие летние дни в Холбарде уличные дети бросались в гавань, кидая вниз пробковые буи, украденные с рыбацких лодок, чтобы помочь себе плыть. Но плавать в гавани — совсем другое дело, чем бросаться в этот стремительный поток. Он знал, что его волчье тело будет сильнее, и инстинкты говорили, что он сможет плыть, но течение ревело, как живое существо, ожидая, чтобы схватить его и утащить вниз.

Он заставил тело снова принять волчью форму, расхаживая по берегу реки, изучая дальний берег во мраке. Ниже по течению было место, где он мог бы выйти. Там берег казался менее крутым, что давало ему больше шансов вскарабкаться наверх. Если он поплывет вверх по течению и попытается переплыть, когда течение унесет его вниз, он попадет в него. Он надеялся.

За этим местом высадки берега возвышались над рекой, насколько он мог видеть в темноте. Если он промахнется, то потеряет шанс выбраться из воды до того, как холод и течение истощат его и утащат под воду.

Он позволил себе на мгновение вообразить, что с ним Лисабет. Он чувствовал себя таким одиноким, когда шел к Хейну в тот день, когда поступил на службу в Ульфар. Но теперь, обретя дружбу, он был еще более одинок, чем когда-либо без нее.

Вода внизу замерзала и бурлила, мчась вниз по течению, как волчья стая по равнине. Зазубренные скалы образовывали темные острова по центру, белые брызги выделялись в темноте вокруг них. Колебание не делало ситуацию легче. Он взял чашу в зубы и осторожно спустился к воде.

Течение пронеслось мимо берега, и Андерс приготовился к прыжку, раскачиваясь взад и вперед, пытаясь набраться храбрости, чтобы сделать прыжок. До Рейны был только один путь, и он лежал через реку. И вдруг, прежде чем он понял, что сделал выбор, он оказался в воде.

Холод ударил его, как огромная рука, обхватившая ребра и крепко сжимая, заставляя все его дыхание подняться в горло, а затем, обернувшись вокруг него, сжало.

Он стиснул челюсти вокруг ручки чаши, когда поток подхватил его, шок пронесся по его телу и вытеснил все мысли из головы.

Когда река развернула его, он мельком увидел площадку. Это зрелище взбодрило его, и он вспомнил, что должен был делать, пытаясь переплыть течение и добраться до берега. Держа чашу, он открыл рот, и когда вода хлынула ему в горло, ему пришлось подавить желание закашляться.

Пока он пытался отдышаться, течение закружило его по кругу, камни, бурлящая вода и береговая линия слились воедино. «Я не смогу».

Его тело врезалось в один из камней посреди реки, боль на мгновение сменила ледяное оцепенение, пена и брызги поднялись над его головой. Затем Андерс проплыл мимо камня, отчаянно держа чашу, наблюдая за местом приземления, когда пронесся мимо него.

Он сделал еще один глубокий вдох, просто стараясь держать голову над водой, в то время как берега становились все выше и круче. Если он ударится о другой камень, то может потерять сознание. Он уронит чашу или она просто соскользнет под воду и утонет. Он нашел в себе больше сил, отчаянно цепляясь за воду, втягивая в себя воздух, когда ему это удавалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Затем сквозь шум воды он услышал высокий, пронзительный вой с берега. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лисабет бежит по дальнему берегу в волчьем обличье, ее темный мех блестел от инея, перепрыгивая через упавшее бревно, чтобы не отстать.

Он отскочил от другого камня, вызвав острую боль в ребрах, и снова повернулся. Вернувшись в поле его зрения, она плавно превратилась из волчицы в девушку, не сбавляя шага, и вдруг на несколько шагов впереди него побежал человек.