Отдай туфлю, Золушка! (СИ) - Анастасия Разумовская

— Двенадцать. Давай не будем об этом?

Я задумалась. Лет пятнадцать-двадцать в кресле… М-да.

— Не хочу, чтобы ты меня жалела, — резко нахмурился Гильом.

— Расслабься. У меня нет сердца, я не способна никого жалеть.

Мы помолчали. Оба были голодны. А разговоры… Ну, подождут разговоры. Первой насытилась Мари. Она тяжело взлетала и опустилась на моё плечо.

— Тебе действительно приказали со мной подружиться? — тихо уточнил мужчина, без аппетита ковырявшийся в тарелке.

— А то. При этом я как бы без выбора, чтобы ты понимал.

Я запрокинула лицо, и на меня упали сразу три капли.

— Кажется, дождь начинается. Поехали!

Оставив подносы с недоеденными блюдами прямо там, рядом с колодцем, мы помчались домой. Платформа мелко тряслась из-за камушков, и я подумала, что надо бы придумать рессоры и вообще… Но оказалось, что главной проблемой был подъём. Уже во всю шёл дождь, доски пандуса стали мокрыми и скользкими, к тому же наклон, как я поняла, был слишком крутым. Надо будет переделать…

Бух.

Конечно, мы снова упали. На этот раз ботаник упад на меня.

— Прости… — начал было он.

Но я лишь расхохоталась, выбралась из-под него, подставила лицо дождю, жадно вдыхая воздух. Когда-то я очень любила дождь, и ветер в лицо. Сейчас мне тоже было приятно, но… Не то. И смех прозвучал фальшиво. Я резко замолчала.

— Давай руку.

Он покачал головой:

— Сам доползу. Я слишком тяжёлый для тебя.

— Не кочевряжься! Давай руку. Сейчас появится Фаэрт и выдаст нам с тобой обоим на орехи.

— Отчего ж обоим? — раздалось за нами ледяное.

Я резко обернулась. Чертополох стоял в трёх шагах и смотрел на нас. Лиловый глаз его неприятно светился, жутковато озаряя бледное лицо. По чёрному капюшону стекала вода. Хлынул ливень.

— Здрассьте, — прошептала я, чувствуя, как от страха застучало сердце.

Или не сердце? Что там у меня вместо него?

Фаэрт поднял руку, щёлкнул пальцами. Бесшумно, так как мешала влага. И рука Гильома в моей руке вдруг ослабла и выскользнула из пальцев. Я содрогнулась, только сейчас почувствовав, как холодная вода течёт за мой шиворот. Вот так же легко колдун тогда усыпил Мариона…

Чертополох поднял руку ладонью к двери, и двери в зал распахнулись. А затем он чуть махнул ей. Гильом медленно поднялся над землёй и поплыл вперёд, домой. Я проводила его взглядом. Обернулась.

— Если вы такой могущественный, то почему не можете вылечить какую-то там… безногость? Или паралич? Что вот это?

— Магия не всесильна.

Да неужели!

— На вас глядя, и не поверишь.

— Если Гильом заболеет, девочка, тебе придётся отвечать передо мной.

— Он уже заболел, если вы не заметили.

Было ли мне страшно? О да. Но уже не так, как тогда, когда я бросилась бежать. Видимо, вернувшиеся чувства в тот миг очень сильно ударили по мне.

Чертополох снова щёлкнул пальцами, и на мне вдруг оказался плащ.

— Спасибо, но поздновато, — нервно рассмеялась я. — Я уже насквозь мокрая. А насчёт вашего узника… Вы, наверное, никогда такое не слышали, но есть такая болезнь — депрессия. Ей обычно страдают все узники всех на свете тюрем. Даже самых красивых и удобных. Я не знаю, что произошло с Гильомом, и как давно он у вас в плену, но… Очевидно же, что ему не хватает элементарного общения. Вам-то самому не бывает тоскливо без людей?

— Нет.

— Вы лжёте, — выдохнула я и почти вплотную шагнула к нему, запрокинула лицо, всматриваясь под его капюшон. — Если бы вам не было одиноко, вы бы не «купили» меня. И Гильома тоже… Не знаю, как вы купили его, или у кого, он вам что-то проспорил, или его родители, или вы просто захватили его в плен… А почему нет? Жизнь же несправедлива. Признайтесь, что вам банально скучно! И это ведь несмотря на то, что вы периодически бываете во дворце и…

— Ты кричишь, — заметил он холодно.

— Кричу. Потому что я — человек. А вы? Человек ли вы? Некоторые в этом сомневаются. И я — тоже. Может, тысячелетний эльф, или полубог, или…

— Человек.

Я запнулась. Ливень словно смыл ярость. Страх тоже исчез. Остались лишь обида и усталость. Я отвернулась и произнесла вполголоса — догадывалась, что он меня услышит:

— Если Гильом простудится, думаю, вам будет несложно его исцелить. А вот чёрную болезнь, меланхолию, так просто не вылечишь. Гильому нужно двигаться. И общаться. Ему нужны новые впечатления и занятия. Не только книги. Но вам этого не понять. Вам же плевать на других людей, на их чувства…

И замолчала, осознав, насколько глупо об этом говорить чудовищу.

Принц Фаэрт прошёл вперёд и нагнулся над платформой, с которой уже свалилось кресло. В процессе падения она перевернулась и сейчас торчала колёсами вверх, привалившись к кусту. Колдун задумчиво покрутил колесо. Я тоже подошла и встала рядом.

— Тормоз бы, — прошептала с грустью. — Но я не понимаю, как его сделать… И руль, чтобы Гильом сам управлял. А по-хорошему бы…

И замолчала, всё больше осознавая, как глупо это всё. Однако мне становилось всё теплее и теплее, словно у меня был плащ с подогревом. Он был длинным, от макушки почти до самых пят, и я запахнулась поплотнее.

— Впредь такие изобретения согласуй со мной, — Фаэрт вдруг наклонился и подобрал с земли антинаушники. — Что это?

— Моё украшение.

— Гм.

Он оглянулся. В темноте выражение его лица не было понятно.

— А теперь иди спать.

— Но…

Однако мои возражения, конечно, никто не стал слушать! Ещё бы! Кто я такая! Я зарычала и ударила ногой по стулу. Стул отлетел в стену и сломался. Ну хоть какое-то удовлетворение. Я скинула плащ, рухнула на постель, закрыла глаза.

Игрушка! Электрическая кукла! Надоела — выключили и отправили спать.

И вдруг поняла, что мне не холодно. Пощупала одежду — сухая. А ведь я помню, что вымокла до трусов включительно. Кстати, трусы я сшила себе сама, в этом мире их не было. Дико и странно. Я схватилась за волосы. Сухие. Чертополох успел как-то меня просушить? Или… Я осторожно потянулась и взяла плащ. Обычная шерсть. Коснулась подкладки… Тёплая!

Я резко села и снова набросила его на себя. Реально плащ с подогревом! Ну ничего себе!

Стало как-то… радостнее, что ли.

Итак, что мы имеем: колдун, хозяин замка Вечности, имя — неизвестно. Гильом, страдающий от неизлечимого или излечимого паралича ног. Мари — фея, неплохо шарящая в физике. И я — бессердечная девица, пленница Холодного замка. Мне надо как-то выбраться отсюда, но вот только — как? Я ведь