Путевка в семейное гетто - Алина Кускова

Одинцов сказал «Брысь!» и закрыл окно. Потирая ушибленное место, Аня чувствовала себя самой счастливой. Сомнения пришли позже, когда она решилась на повторный штурм.

Выждав некоторое время, когда все угомонились, она снова полезла по приставной лестнице. Нельзя было допустить, чтобы Одинцов ее заметил, но очень хотелось узнать, кто мелькал за его спиной: Марина или Джеймс Бонд? После чего можно спокойно отправляться домой в постель и рыдать в подушку о несправедливой судьбе и недостойных мужиках. Нет, Одинцов – не мужик. Он… Аня не успела придумать для него пламенные эпитеты, как рядом с ней раздался нежный переливчатый голос.

– Раздень меня, скинь с меня всю одежду, – требовала от Дмитрия незнакомка, совершенно не похожая голосом на Марину. Аня, почти добравшаяся до окна, пригнулась, чтобы ее затылок не мельтешил по подоконнику, мало ли что они там подумают, еще скинут на нее горшок с кактусом. Она приложила ухо к стене и прислушалась.

– Я вся трепещу, возьми меня, – продолжала требовать дама.

– Какой бред, – воскликнул Одинцов, – нет, так нельзя!

– Можно все, – пела ему стриптизерша, – и в разных позах…

«Он привел к себе падшую женщину?!» – дошло до Ани, и она горько пожалела о том, что поддалась первому порыву чувств и полезла на эту лестницу, а потом поддалась второму порыву и снова на нее взобралась. И теперь она вынуждена выслушивать любовный диалог, каждое слово которого звоном набата раздавалось в ее голове.

– А так можно, – сказал Одинцов и почему-то зашелестел бумагами.

«Сейчас они начнут, – подумала Аня, – не хочу дальше присутствовать при этом разврате!» Она набралась смелости, вытянула шею и уставилась в окно.

– Раздевайся сам, – игриво говорила дама в глубине комнаты, а прямо напротив окна стоял полуголый Одинцов и снимал брюки.

«Подлец!» – решила Аня и поползла задом вниз. Ей вполне достаточно было того, что она увидела и услышала. Она совсем забыла свое высказывание о том, что порой нельзя верить собственным глазам и ушам. Одинцов тем временем закрыл квартальный отчет по маркетингу, который принес домой, – рабочего времени для того, чтобы его досконально изучить, в офисе у него не хватило. Разделся, выключил телевизор, где Джеймс Бонд в постели кувыркался с очередной красавицей, и лег спать. О том, что за ним подглядывали, он даже не догадывался. Но в постели ворочался и долго не мог заснуть. Перед ним в который раз возникал образ Свиридовой в подвенечном платье с престарелым женихом под боком. А та забралась в смородину и всплакнула, не отходя далеко от дома любимого человека. Когда плакать громче стало просто неприлично, она выбралась из кустов и поползла к калитке. Через несколько шагов она уткнулась в гаражные ворота. Они были приоткрыты! Аня приняла это как подарок судьбы. Сейчас она убедится, что, помимо его машины, только что пригнанной со штрафной стоянки ГИБДД, в гараже прячется дамский автомобильчик, и, как сделала бы ее стервозная подруга, проткнет ему шины! Она не такая, но нужно же когда-нибудь меняться.

Неожиданно Аня вздрогнула от резкого звонка мобильного телефона. Она совершенно забыла о том, что еще днем засунула свой мобильник в джинсы. А если бы он зазвонил в тот момент, когда она скрывалась среди еловых лап?! Пришлось бы изображать из себя столичное радио или летающую тарелку! И кому только понадобилось трезвонить в такое время, когда все приличные люди ложатся спать?..

Спать ложились не все приличные люди. Туся с Говоровым сидели в недорогом французском ресторанчике.

Они наслаждались диковинными блюдами, но не забывали о друзьях и подругах.

– С тобой все в порядке? – поинтересовалась Туся, услышав сдавленное Анино «Алле».

– Да, – прошептала та, – если меня не заберут в кутузку за порчу автомобиля, то будет все в порядке.

– Ты о чем? – не поняла подруга, беспечно ковыряясь в принесенной тарелке с ароматным содержимым. Тусе сегодня вечером казалось, что все, кого они с Веней знают, обязательно должны быть, как и они, счастливы. Тем более ее любимые подруги. То, что, заарканивая Багрова, Алиса счастлива, она не сомневалась. А вот грустная Свиридова не давала ей покоя даже в этом уютном месте.

– Так, – прошептала Аня, – пустяки. Не обращай внимания. Лучше ободряй меня своим голосом, пока я ищу отвертку. Где же здесь у него лежат инструменты?

– Ты пьешь «Отвертку»? – Туся повернулась к Веньке. – Она тоже что-то празднует, пьет водку с апельсиновым соком. Где ты находишься?! В кафешке? Со слесарем?

– Туся, не задавай лишних вопросов, я одна, а где нахожусь, узнаешь позже. Ободряй меня.

– Погода хорошая, – неуверенно сказала Туся, не зная, чем она может подбодрить приятельницу. – Наверное, – добавила она, глядя на жующего Веньку. – А мы ляглянули в лимонном соусе едим!

– Да ты что?! – Аня заглянула в ящик стола и нашла то, что искала. – Давно хотела узнать: и как они на вкус? – Она повертела отверткой, примеряясь к автомобильным шинам.

– Кто они? – переспросила Туся.

– Ляглянули твои, лягушки, – спокойно пояснила та, становясь на коленки.

– Какие лягушки? – не доходило до подруги. Венька перестал жевать и испуганно поглядел на Тусю.

– Те, – Аня с усилием воткнула металл в шину, – которые вы едите!

Под свист освобожденного из шины воздуха в мобильнике раздались стоны, больше похожие на рвотный рефлекс, но Ане уже не требовалась поддержка. Она отключила телефон и положила его в карман. Лиха беда начало! Несколько усилий, и все четыре колеса иномарки стояли скукоженные. Только здесь она поняла, что машина была в гараже одна, никакого дамского автомобильчика за ней не пряталось. «Ничего, – успокоила себя Аня, – он привез ее на своей машине. Завтра прикольно будет смотреть, как он попытается ее увезти назад. Нужно позвать Чебушевскую, намекнув той на интимные отношения Одинцова с девицами легкого поведения. Попрошу Алису, она для меня это сделает». Аня поднялась, отряхнула коленки разорванных джинсов и на цыпочках вышла во двор. Светила яркая луна, мерцали звезды, кругом стояла звенящая тишина. Спали все, даже окрестные собаки. Сейчас она пойдет, и они залают, как оглашенные, их хозяева повысовываются в окна, чтобы убедиться, что грабят не их. Нужно пробираться огородами. Аня вздохнула и полезла назад в кусты.

Алиса сидела рядом с Багровым, управляющим автомобилем на ночной трассе. Она немного нервничала, за весь вечер он наговорил ей кучу комплиментов, но так и не решился сделать самый важный шаг. То, что должно было случиться, не произошло. Почему, она не знала. Оставалось только догадываться, что этого не случилось из-за его робости, или ее великолепия, или каких-то иных обстоятельств, за исключением, конечно, пресловутой Катерины. Алиса исключила ее сразу. По виду Багрова она поняла, что тот в нее влюблен. Он невнятно лепетал, краснел, бледнел одновременно, а когда она специально уронила сумочку и он ее достал, бросила на несчастного такой пламенный, многообещающий взгляд, что чуть не испепелила его. Но тем не менее нужных слов он не сказал, предложений не сделал. Казалось, что Багров в этот вечер думал совершенно о другом. Алисе хотелось знать, о чем именно, ведь он раньше проговорился о какой-то тайне, но выведать ничего у него не удалось. Было ясно, что он в нее влюблен, но его что-то сдерживает. Алиса от бессилия заскрежетала зубами.