Взлетная полоса длиною в жизнь - В Кондауров

Пока же командиры эскадрилий, к которым они были прикреплены, понимая всю меру ответственности, вводили их в испытания с величайшей осторожностью. Тем не менее, беды избежать не удалось. В авиации издавна бытует одно слово - "перестараться", которое применяют иногда, когда хотят объяснить причину той или иной ошибки лётчика. Леонид Иванов, допущенный, наконец, к настоящему испытательному полёту, полетел на МиГ-27 на определение манёвренных характеристик и так добросовестно стремился выполнить полётное задание буквально по каждому написанному слову, что на вертикальном манёвре, вспомнив о необходимости включения КЗА, тут же потянулся рукой к тумблерам, расположенным далеко не в удобной для лётчика зоне. Включить-то включил, но за эти секунды упустил контроль за пилотированием, истребитель потерял скорость и свалился в штопор. Чтобы вывести самолёт из него требовалась не только специальная подготовка, которой Леонид не имел, но и значительный запас высоты. Он боролся со штопором до конца...

Естественно, причину катастрофы, как это часто бывает, не лётчик сообщил по радио, а комиссия предположила по результатам расследования. Я как сейчас помню слова Стогова, обращённые к лётному составу после разбора лётного происшествия: - В аварийной ситуации не сидите молча и старайтесь в кабине долго не задерживаться.

Эх, Коля, Коля - твои же слова да тебе бы и напомнить вовремя, если бы только можно было знать. Но до этого ему ещё было суждено потерять одного из своих самых близких друзей - Николая Рухлядко, который по своему опыту работы к этому времени уже получил почётное звание "Заслуженный лётчик-испытатель СССР", Николай Васильевич с самого начала являлся ведущим лётчиком от ГК НИИ ВВС по испытаниям Су-24. С него и катапультировался однажды при заходе на посадку, когда подкрыльевой пилон вместе с топливным баком неожиданно развернуло под большим углом к набегающему потоку, и самолёт с большим скольжением и креном пошёл к земле. Вот, действительно, не задержался - в считанные секунды катапультировался вместе с штурманом. Это было второе катапультирование в его лётной жизни. А в этот сентябрьский день 1981 года Рухлядко полетел с одним из вариантов бомбовой загрузки выполнить серию разгонов до максимальной скорости, взяв с собой на место штурмана лётчика В.А.Лоткова, сдавшего недавно зачёты и допущенного к полётам на этом типе. После очередного выхода на максимальную скорость на высоте одного километра экипаж услышал сзади за кабиной какой-то взрыв и самолёт тут же пошёл "на нос". Лётчики повисли на ремнях с отрицательной перегрузкой. Лотков видел, как командир, убедившись в отсутствии какого-либо управления, не мешкая, потянул рукоятки катапультирования вверх. Прошла секунда, вторая - катапульта "молчала", даже створки фонаря не слетели. Николай медленно повернул к нему голову. Бомбардировщик уже в крутом пикировании нёсся к земле с нарастающей скоростью. Володя не успел ни о чём подумать, а тем более принять какое-то обдуманное решение - руки сами нащупали, сжали и рванули вверх то единственное, что ещё могло помочь ему сохранить жизнь. Последнее, что он успел поймать и унести с собой, "уходя" из кабины - удивлённый взгляд товарища, оставшегося там, за незримой чертой, отделившей его от всего сущего на земле, взгляд, в котором уже можно было прочесть всю неизбежность происходящего.

В апреле следующего года не стало и самого Николая Ильича, успевшего за несколько месяцев до этого получить и отметить с друзьями присвоение ему высокого звания Героя Советского Союза. Он взлетел на серийном МиГ-27 для обычного облёта после выполнения на нём плановых регламентных работ и ушёл от нас молча, не сказав ни слова. Материалов расследования оказалось недостаточно, чтобы выработать хотя бы одну убедительную версию лётного происшествия. Тайну своей гибели Стогов унёс с собой.

Несмотря на периодические потери, которые Служба несла в процессе испытаний, жизнь брала своё. На "мальчишниках" или, как говорят военные, "офицерских собраниях" мы собирались, чтобы поздравить тех, кто освоил новый для него тип боевой машины, поменял в сторону увеличения звёзды на погонах, получил правительственную награду или более высокий класс испытателя. Это были не просто "обмывания". Там можно было услышать в свои адрес то, что ты заслужил - и похвалу, и справедливую критику. Этой участи не избегали и командиры, так как мнение "старика" иногда ценилось больше должностного авторитета. Традиционно собирались семьями для встречи Нового года, празднования дня 8-го Марта, дня Советской армии. Готовились музыкальные и юмористические номера, сатирические сценки. В мужской праздник жёны в тайне от нас готовили всю программу вечера, встречали нас с цветами, усаживали нас за столы и развлекали. В женский - мы старались "не подкачать". День Авиации ждали с таким же нетерпением, как и Новый год. За пару дней до этого отправлялись "передовые отряды": один - в пойму реки готовить соответствующее место для "народа" и наловить необходимое количество раков и рыбы; другой - в город за вином и бочкой пива; третий в деревню свежевать барана. В солнечное августовское утро целыми семьями мы забиваемся в автобусы, приезжаем на место и огромным цыганским табором располагаемся вокруг длинного брезентового стола, расстеленного на траве и заставленного всем, "что бог послал". Начало торжественное, почти официальное, но с обязательным присутствием юмора. На обрывистом берегу Волги к синему небу поднимается авиационный флаг, а внизу разношёрстная колонна лётного состава во главе своих семейств восторженно кричит "Ура!". Затем - поздравления "именинников", песни под баян, воспоминания "стариков" о забавных случаях из истории Службы. Вот подошло время для ухи с осетриной, которая конечно не бывает без тоста за рыбаков. Идёт праздник, весёлый и шумный. Ребятишки с нетерпением ожидают шашлыков, а жёны разговаривают о женском, не забывая поглядывать за своими чадами. Наконец начинается игра в традиционный футбол: капитаны против полковников. Игра горячая, страстная, с применением отдельных хоккейных приёмов. Футболистов активно поддерживают жёны, разделившиеся по тому же принципу. Иногда в ворота становится вся семья, закрывая наглухо своими телами "амбразуру". Вечереет. Праздник заканчивается. Женщины убирают с поляны следы нашей "деятельности" и (как более трезвые) уговаривают отдельных мужчин рассаживаться по автобусам. Нам же, как всегда, хочется протянуть это веселье ещё хоть немного. Но старший подаёт команду на отъезд, и вот уже песня, вырываясь из окон, разносится далеко над речным простором. Я смотрю на заходящее солнце, на весёлые лица моих товарищей, на сидящих рядом жену с сыном и чувствую, как в душе поднимается восторг при одной мысли о том, что я родился на этот свет, что у меня есть всё необходимое для счастья. Вот играет на баяне, склонив над ним голову, Валерий Музыка, человек с удивительно лёгким характером. Его жизнерадостный юмор, который никогда не кончался, был нам особенно необходим, когда требовалось разрядить неожиданно возникшую напряжённую обстановку в коллективе. Его любили ещё и за постоянную готовность придти на помощь или оказать дружескую услугу любому из нас. Вполне возможно, что благодаря именно этим качествам "Муза" и летал, несмотря на язву желудка, в дальнейшем до самой пенсии без ограничений. Рядом с ним, стоя и слегка покачиваясь от езды автобуса, дирижирует поющими Анатолий Соковых. Высокий, с осанкой, говорящей о чувстве собственного достоинства, Толя отличался своим неизменным в любой обстановке спокойствием и мягким добродушием. Дирижировал как всегда с душой, почти профессионально, не зная какое испытание ему приготовила впереди Судьба. Этот день настал для него 8 июля 1985 года, когда Толя взлетел на МиГ-23МЛ, чтобы закончить программу испытаний нового режима в работе бортовой РЛС - обнаружить, "захватить" и произвести пуск УР "воздух-воздух" по вертолёту-цели, стоящему на земле с работающем двигателем. Цель находилась внутри круга полётов над аэродромом. Только "чёрным затмением" сознания можно объяснить ошибку руководителя полётов, давшего в момент атаки цели команду экипажу самолёта-лаборатории Ан-26 выполнять разворот после прохода ВПП в сторону, где работал Соковых. Ракета после пуска "выбрала" ближайшую, живую цель. Трагедии могло и не быть, если бы лётчики находились на одном канале радиосвязи. Но... В катастрофе погибли все члены экипажа. Такой психологической травмы, какая выпала на долю Анатолия, не пришлось пережить даже экипажу бомбардировщика Ту-16, с борта которого в испытательном полёте была пущена ракета "воздух-поверхность", взорвавшаяся на окраине города Гурьева. На несколько лет испытательной работы Соковых вынужден был переехать в другое лётное Управление, прежде чем душевная рана перестала сочиться слезами.