(Не)Холостяк (СИ) - Шефф Вийя

Срываюсь с места и успеваю подхватить падающую в обморок хозяйку квартиры.

— Что ты ей сделала?— пристально смотрю на Алису.

— Ничего...

Глаза круглые от испуга, голос дрожит.

Суета. Кто-то принёс нашатырный спирт, чтобы привести женщину в чувства.

— Вы как?— спрашиваю у неё.

— Лучше. Переволновалась, наверное. Показалось, что в одно мгновение закончились силы.

— Полежите,— удерживает её порыв подняться Женя.— Девчонки, компресс холодный организуйте.

Во всей этой суете никто не заметил, что Алиса исчезла из квартиры.

Я вышел на лестничную площадку и услышал краем уха её голос на пару пролётов вниз по лестнице. Спустился немного, чтобы лучше слышать.

— Не знаю я, что случилось. Она просто в обморок грохнулась,— говорит кому-то по телефону.— Не было такого никогда. Легкое головокружение ощущали, но чтобы так... Нет, слегка коснулась... Вит, да нет там у неё ничего! Просто женщина с кучей комплексов неполноценности. И муж её гонял только, когда она сама выпрашивала и то больше пугал... Пара подзатыльников — это максимум на что он был способен... Просто сейчас все мечтают о своей минуте славы. А её подруга надоумила заявку на кастинг подать... Хорошо... Я тебя тоже... Нет, сама доберусь. Целую.

Разговор окончен.

Она поднимается по лестнице, смотрит на меня. Под мои тяжелым взглядом догадывается, что я всё слышал.

— Что ты с ней сделала?— снова повторяю свой вопрос.— И не ври мне!

— Да пошёл ты! Не твоё дело!— пытается пройти мимо, но я загораживают путь.

— Ты не менталист, да? Экстрасенс?— мелькает у меня мысль.

— Ага, и сзади, у тебя за спиной, стоят две сущности в виде гномиков,— язвит.— Сам-то себя слышишь?

— Я прекрасно слышал тебя. Ты рассказывала всё мужу, и он видимо в курсе твоих сверхспособностей.

— Вот видишь, у тебя уже галлюцинации начались. Не откладывай отпуск, Гас. А то плохо кончишь. Пропусти,— отодвинула меня в сторону рукой.

Съёмки продолжились, как только женщина пришла в себя. А после них вскоре двинулись назад.

Смотрю на спящую в соседнем ряду Алису. Такая безмятежность. Как можно жить с таким?

Теперь я понимаю, как она узнала про меня... В тот вечер она сняла перчатки...

Я читал её статью о девушке из Индии с даром сканирования людей. Так она умело завуалировала свой.

Как она живёт с Грозным? Всё время в перчатках?

Нет. Когда они целовались, Алиса была без них. Я точно помню.

Эти мысли не дают задремать. Кручу по кругу на всем пути.

В Москве на стоянке перед студией все разбегаются по своим машинам или такси.

Алиса стоит, потупив сонный взгляд в телефон.

— Тебя подвезти? За мной водитель приехал,— предлагаю ей.

— Спасибо, обойдусь!— бухтит под нос.— Я такси вызвала.

— Алис...

— Отвали, Ник!— смотрит с презрением.— Пойми уже, что наши дорожки давным-давно разошлись. Мы не будем вместе. У меня семья. Муж, сын... Заведи себе свою и живи спокойно.

— Только сын у нас общий.

— Это и бесит. Ну почему это должно было случиться сейчас? Почему бы не когда Илья вырос и сам решал, что делать?— почти хныкает.

— Пути Господни неисповедимы... Я уже убедился, что к нам у него какое-то особое отношение.

— Не неси ерунды! Я домой.

За ней подъехало такси.

— Спокойной ночи...— бросаю сухо ей вдогонку.

Глава 46

Крадусь на носочках, чтобы не разбудить Илюшку, к спальне. Виталя спит, обнимая мою подушку и уткнувшись в неё носом.

Бесшумно стаскиваю из шкафа сорочку и отправляюсь в ванную. Надо с себя смыть сегодняшний день. А ещё ощущения от прикосновений и поцелуев Гаса.

Я сопротивлялась, как могла. Но он до сих пор имеет надо мной какую-то власть. От его поцелуя в теле предательски приятно заныло.

Так нельзя!

Тщательно тру все места, к которым он прикасался, в попытке стереть всё это. А вот как из головы удалить — я не знаю.

В спальне целую в щеку мужа и слегка тяну свою подушку из его хватки.

— Ммм...

Просыпается и одним глазом сонно смотрит на меня.

— Уже вернулись?— переводит взгляд на часы на тумбочке.

— Да. Тшшш,— прикладываю палец ко рту и скольжу в его открытые объятья.

Муж крепко прижимает к себе и утыкается носом в шею.

— Жаба ты моя холодная,— шутит, согревая телом.

— Я после душа,— слегка хихикаю.

— Я соскучился,— целует за ухом.

— Теперь ты знаешь, каково мне, когда ты по своим симпозиумам разъезжаешь,— упрекаю его.— Как Илюшка себя вёл?

— Нормально. Как обычно...

Меня так и подмывает рассказать ему про то, что Гас знает про своё отцовство, но думаю этот разговор подождёт до утра.

Утыкаюсь носом в плечо Грозного и засыпаю.

Сны какие-то снились дурацкие. Мешанина, в центре которой фигурировал Ник. И я всё время в них искала сына.

Просыпаюсь в одиночестве. Половина седьмого утра. Доктор Грозный в это время на пробежке, а потом на турниках на площадке у дома занимается на радость всем соседкам. Они выползают посмотреть на балконы или просто в окна пялятся. Особо наглые выходят и изображают из себя жутко спортивных.

Выглядываю в окно кухни. Вот он подтягивается. И какая-то большезадая краля метрах в десяти делает наклоны, стоя к нему пятой точкой. Как дать бы тебе по ней пенделя!

Напрасно стараешься. Грозного этим не возьмёшь. Он на задницу никогда не поведётся. Если только на мою...

Задёргиваю занавеску и включаю кофеварку. Илюшку поднимаем за полчаса до садика, так что у нас будет время поговорить за завтраком.

Слышен звук открывающейся двери и любимый мужчина прямиком направляется в ванную.

Я опускаюсь на стул и жду, как покорная жена, сложив руки на колени.

Разговор предстоит тяжёлый.

— Доброе утро!— целует на ходу в щеку муж, взъерошивая мокрые волосы.

— Угу...

Он привык, что я никогда не здороваюсь и никому ничего не желаю.

— Колись, что случилось?— замечает мою подавленность.

Меня Грозный изучил до мелочей.

— Гас видел вчера на стоянке нас с Илюшкой,— решаю начать сразу и напрямую.

— И понял,— договорил за меня.

— Да,— опускаю голову.

-Ну, этого стоило рано или поздно ожидать. Что он хочет?

— Участвовать в воспитании сына.

Виталий громко фыркает и наливает себе в чашку кофе.

— Вит, мы можем его как-то остановить?

— Да, бросить всё и уехать на край света.

— Это не вариант,— возмущаюсь.

— Я вчера звонил Петрову, он сказал, что если Гас подаст в суд, то тот встанет на его сторону. Назначат сначала генетическую экспертизу, если она будет положительная, то его признают отцом. Потом график встреч и алименты.

— Алименты?

— Ну да. Он обязан их платить как отец.

— Но нам же ничего от него не нужно?— подхожу и обнимаю мужа за талию. Такой теплый и родной.

Он отставляет чашку и тоже обнимает меня, прижимая к себе и успокаивающе поглаживая по спине.

— Нет. Не надо. Но это судебная процедура. Наш сын может стать долларовым миллионером,— посмеивается.

— Я не хочу суды. Не хочу, чтобы наши имена, тем более Ильи мелькали в прессе, а это будет. Не хочу...

— Тогда будем договариваться самостоятельно.

— В смысле?— поднимаю на него глаза.

— Встретимся и всё обсудим неофициально. Без всех этих судебных тяжб и адвокатов. Гас тоже заинтересован в том, чтобы в прессе не было шумихи.

— Я не смогу. Я ему голову чем-нибудь пробью,— на эмоциях.

— Я сам поговорю,— усмехается.

— Есть ещё кое-что...— напрягаюсь. Сейчас придётся самое ужасное рассказать.

— Ник меня поцеловал. Сам... Я не хотела, правда.

Вся сжалась в руках Грозного. Он замер и перестал меня гладить. Я услышала, что его сердце сорвалось и стало биться чаще. Глубоко вздыхает, втягивая побольше воздуха. Не взорвётся. Дома — никогда. Дома ребёнок. В этих стенах в присутствии Илюшки никогда ссор не было.