Убийственно жив - Питер Джеймс

На самой полной скорости, задерживая дыхание, позабыв о звонке, который надо было сделать, она пробежала мимо своего кабинета к маленькой раздевалке. Сорвала с крючка зеленую куртку, сунула ноги в высокие белые сапоги, рывком выхватила из пакета латексные перчатки, натянула на неуклюжие непослушные руки. Потом надела маску – не то чтобы та спасала от запаха, но все-таки сделалось чуточку легче.

Повернула направо, прошла по короткому коридору, выложенному серой плиткой, вошла в приемную, смежную с главным прозекторским залом, включила свет.

Мертвая женщина, зарегистрированная как «неизвестная», подобно всем попавшим сюда неопознанным женщинам, лежала на столе из нержавеющей стали в ряду трех других. Оторванная рука уложена между ногами, прямые мертвые волосы с крошечным запутавшимся зеленым стебельком водорослей откинуты назад. Клио подошла к ней, резко махнула рукой, вспугнув десяток трупных мух, которые разлетелись кругом. Сквозь вонь разложения слышался и другой, не менее сильный запах соли. Привкус моря. И вдруг, осторожно вытаскивая из волос стебелек, Клио расхотелось встречаться на пляже с сестрой.

Прозвенел дверной звонок. Похоронщик приехал. Прежде чем открыть заднюю дверь, Клио посмотрела на монитор, потом помогла двум небрежно одетым юношам погрузить в коричневый фургон тела в пластиковых мешках. Когда они уехали, тщательно заперла дверь и вернулась в приемную.

Вытащила из углового шкафа очередной белый мешок, подошла к телу. Ненавистно иметь дело с утопленниками. За несколько недель кожа приобретает призрачный сально-белый цвет, и фактура меняется, напоминая чешуйчатую свинину. Для этого существует даже термин подходящий – жировоск. Как с коварным блеском в глазах объяснял ей первый патологоанатом, под руководством которого она работала, обожавший все, что связано со смертью.

Губы женщины, глаза, пальцы рук и ног, груди, частично щеки съели мелкие рыбы или крабы. Сильно обгрызенные сморщенные груди расползлись в стороны, лишившись почти всех внутренних тканей, точно так же, как бедная женщина почти начисто потеряла достоинство.

Кто ты такая? – гадала Клио, расстегивая мешок и подсовывая его под тело, действуя очень осторожно, чтобы не разорвать плоть.

Осматривая его прошлым вечером вместе с инспектором уголовной полиции и полицейским врачом, они не обнаружили явных признаков насильственной смерти. Никаких следов не было, кроме ссадин, которых не избежать в волнах прибоя, хотя из-за сильного разложения признаки насилия могли исчезнуть. Уведомили коронера, получили распоряжение доставить труп в морг для вскрытия в понедельник и опознания – скорее всего, по зубам.

Клио снова внимательно осмотрела тело, отыскивая возможные мельчайшие следы на шее от удавки, входное пулевое отверстие, пытаясь что-то понять. Всегда трудно определить возраст, когда тело так долго находилось в воде. По прикидкам, женщине где-то от двадцати с небольшим до сорока.

Может быть, плавала и утонула или свалилась за борт. Может быть, самоубийца. Может быть, даже, как иногда случается, тело просто было похоронено в море, груз плохо прикрепили, и оно всплыло. Хотя в море чаще хоронят мужчин, чем женщин.

Клио осторожно подняла оторванную руку, положила на соседний стол, принялась осторожно переворачивать труп на живот, чтобы осмотреть спину. И услышала где-то в здании легкий щелчок.

Подняла голову, прислушалась. Похоже, парадная дверь закрылась или открылась.

60

– Сэнди! – вопил он. – Сэнди!..

Она убегала. Черт возьми, очень быстро!

Женщина в простой белой футболке, синих велосипедных трусах и кроссовках, держа в руке сумочку, бежала по огибавшей озеро дорожке. Следуя за ней, Грейс добежал до статуи, видя, как она петляет между играющими детьми, обегает двух играющих шнауцеров, возвращается на дорожку, бежит мимо красиво одетой женщины верхом на лошади и целого каравана нордических матрон, прогуливающихся парами.

Рой пожалел, что пил пиво. Пот по лицу тек ручьями, разъедая глаза, ослепляя. Навстречу мчались два парня на роликах. Он вильнул вправо, и они вправо – влево, и они влево. В последний миг вновь безнадежно метнулся направо, больно ударился ногой о маленькую скамейку, упал ничком, и она под его тяжестью ушла в землю.

– T'schuldigen![21] – Один из роллеров, высокий подросток, стоял над ним с озабоченным видом. Другой наклонился, протянул руку.

– Ничего, – выдохнул он.

– Вы американец?

– Англичанин.

– Простите, пожалуйста, мне очень жаль.

– Все в порядке, спасибо. Я сам виноват. – Дрожа, чувствуя себя очень глупо, он принял руку парня, поднялся с его помощью. Встав, сразу принялся искать глазами Сэнди.

– Вы брюки порвали, – заметил другой мальчишка.

Грейс едва обратил внимание на прореху в джинсах на левой голени, просочившуюся кровь. Плевать он хотел на все это.

– Спасибо вам… Danke,[22] – пробормотал он, в панике озираясь.

Она исчезла.

Дорожка шла среди густых деревьев и выходила на открытое пространство, но за узким мостом с металлическими перилами находилась развилка.

Черт, черт, черт.

Он в отчаянии взмахнул руками. Думай!

Куда она направилась? Как верно вычислить?

Он оглянулся на мальчишек:

– Скажите, как тут ближе всего выйти к дороге?

Парень махнул рукой на мост:

– Только так. Это единственный путь.

Поблагодарив ребят, Грейс прохромал несколько ярдов, повернул направо, пробираясь среди встречных мотоциклистов, пересекавших мост, и побежал, игнорируя жгучую боль в ноге, решив, что Сэнди спешит к выходу. Кругом толпы народу. Перейдя на неровный спринт, он сошел с запруженной людьми дорожки на траву на обочине. Время от времени глядя по сторонам, чтобы снова не налететь на скамейку, на загорающих, на бегающих собак, он отчаянно высматривал впереди светлые волосы.

Она! Пусть он только мельком видел профиль, толком не разглядел лицо, но этого вполне достаточно. Это Сэнди. Должна быть Сэнди. Зачем ей убегать, черт возьми, если это не Сэнди?

Отчаяние притупляло боль. Не для того он заехал в такую даль, в такую чертову даль, чтобы теперь позволить ей ускользнуть.

Где ты?

На секунду алмазный луч солнца, отраженный от стекол автобуса, ехавшего по дороге всего в сотне ярдов, ударил в глаза, как фонарь. Потом что-то вновь вспыхнуло. На этот раз не солнце – веселая компания фотографировалась на природе под фотовспышку. Он перебежал полосу сухой травы и выскочил на пустую дорогу посреди парка, по которой тронулся автобус. Сэнди исчезла.

Когда автобус проехал, он ее вновь увидел.

– Сэ-э-энди-и-и! – закричал Грейс во все горло.

Она резко остановилась и оглянулась, как бы удивляясь, кому он кричит.

Не оставляя сомнений, лихорадочно размахивая руками, он рванулся к ней с криком:

– Сэнди! Сэнди! Сэнди!..

А она уже снова бежала и вскоре скрылась за поворотом. Появились два конных полицейских. Они двигались ему навстречу, он на секунду подумал, не попросить ли помощи, но пробежал мимо них, чувствуя на себе пристальные взгляды.

Вдали показалась желтая стена какого-то здания. Сэнди пробежала на красный светофор, через мостик, мимо здания и автобусов. Остановилась у серебристого БМВ, начала рыться в сумочке, что-то отыскивая – должно быть, ключи.

Он внезапно очутился рядом, задыхаясь, ликующе вымолвил:

– Сэнди…

Она оглянулась, тяжело дыша, и что-то сказала по-немецки.

Впервые разглядев женщину вблизи, Грейс понял, что это не Сэнди.

Сердце упало, как шахта лифта с перерезанным тросом. Тот же профиль, безошибочно тот, но лицо шире и совсем не такое красивое. Глаз за темными очками не видно, да этого и не требуется. Рот не тот – узкий, маленький. Кожа у Сэнди прекрасная, шелковистая, а это лицо покрыто следами от детских прыщей.

– Простите… Извините, пожалуйста.

– Вы англичанин? – с любезной улыбкой спросила женщина. – Я вам чем-нибудь могу помочь?

Она вытащила ключи, вставила в замок, дверца открылась. Женщина принялась что-то искать в машине, послышался звон монет.

– Извините… я ошибся. Принял вас… за знакомую.

– Я совсем позабыла о времени! – Женщина похлопала себя по щеке, признавая собственную глупость. – Здесь полиция очень быстро штрафует. Квитанция всего на два часа!

Она вытащила из кармашка на дверце горстку евро.

– Разрешите спросить… Вы были здесь… в Английском саду… в четверг? Приблизительно в это время?

Женщина пожала плечами:

– Наверно. В такую погоду я часто сюда приезжаю, – задумалась на минутку и переспросила: – В четверг?

– Да.

– Определенно, – кивнула она. – Точно.

Грейс поблагодарил ее и поплелся обратно. Пропотевшая одежда липла к телу. На кроссовку вытекла струйка крови. Навстречу ему шел Куллен. Чувствуя себя абсолютно раздавленным и сокрушенным, Грейс выхватил мобильный телефон, поднес к уху, когда та самая женщина проходила мимо, направляясь к парковочному автомату. Но он не звонил, а фотографировал.