Марк Дарков в Долине Желаний - Алиса Лемешева

– Михаил Мишкин, – Мстислав настолько пренебрежительно произнес имя бывшего ученика, словно выплюнул эти слова вместе с противным привкусом во рту.

– Отец никогда не оставит своего ребенка в беде! – ответил на оба вопроса Михаил.

Последняя фраза раззадорила Мстислава, подействовав на мужчину как красная тряпка на быка.

– Неужели? Тебе стоило раньше позаботиться о правильном воспитании дочери, может, тогда она не стала бы кровожадной убийцей?! Анастасия Мишкина убила человека! Если не веришь, спроси у нее сам!

В помещении Дворца наступила тишина. Стася подавленно молчала, прислонившись руками к прозрачным стенкам Правдотвора, а Михаил Мишкин даже не пытался озвучить вопроса, подкинутого противной стороной.

– Статуя Правосудия не позволит тебе быть защитником! – выкрикнул Мстислав в сторону Михаила, отчего обстановка накалилась до предела.

– Заблуждаешься. Мое замечание было принято Статуей Правосудия. Следовательно, она допустила меня до защиты, – ответил Михаил Мишкин.

С содроганием сердца Стася следила за словесным состязанием.

– Забываешь, что позволяет находиться мне в Долине Желаний?! Тебе напомнить?

– Что ж, тогда начнем, – произнес сквозь сжатые губы Мстислав.

Искривившись, словно кобра, он наклонился над Статуей Правосудия. Стася не сумела увидеть за ее широкой спиной, какие манипуляции проделал Мстислав.

– Судебное заседание Долины Желаний против Стаси Мишкиной объявляется открытым, – неожиданно для всех провозгласила Статуя, оставаясь при этом неподвижной. – Слово представляется стороне обвинения.

С грациозностью рыси Мстислав прошел к центру зала Дворца Правосудия. Остановившись возле Правдотвора, он начал говорить, медленно, с наслаждением выдыхая каждое слово:

– Глава Следственного Управления обвиняется в том, что совершила преднамеренное убийство Марка Даркова. Она готовилась к убийству заранее. Я прошу суд рассмотреть мое первое доказательство – аудиозапись.

Мстислав картинно возвел руку к потолку, и зал судебного заседания наполнился звуком голоса, со злобой выкрикивающего:

«Когда я вновь увижу Марка, то убью его!».

Запись повторилась несколько раз. Для пущей убедительности сторона обвинения жала на кнопку повтора.

Стася прислушалась. Звук собственного голоса показался ей незнакомым. Тем не менее у Мишкиной не было сомнений в том, что это именно она произносила пугающую фразу.

Но откуда у Мстислава Немировича могла оказаться злополучная запись? Стася помнила, что слова об убийстве случайно слетели с ее губ, когда мысли о Марке не давали уснуть. Получается, что все происходящее в стенах Следственного Управления записывается на диктофон?!

Стася поймала на себе внимательный взгляд отца, который пытался получить сигнал, была ли эта фраза произнесена на самом деле. Стася, молча, кивнула и перевела взгляд на Статую Правосудия. Черная чаша весов начала заметно перевешивать, как вдруг двери просторного зала растворились. На пороге возник желдон, одетый в судейские мантию и парик с белыми, свисавшими на плечи кудрями.

– Простите, я немного отдышусь – дышусь, – со свистом произнес он, делая неловкий шаг вперед. – Я Референсиз – ферансиз.

Желдон смешно повторял последние части слов. Стася невольно улыбнулась. Откуда-то из глубины души с новой силой забилось желание спастись от смертной казни. Желание жить, вернуться домой, обнять маму…

– Вы опоздали, – грозно сказал Мстислав.

Его обострившиеся скулы демонстрировали недовольство.

– Это меня удивляет – дивляет, – засвистел желдон, который непостижимым образом оказался стоящим в центре зала.

– Кто-то часы мои перевел – вел. Я намерен в этом разобраться – браться!

– Не стоит беспокоиться. Мой штаб уладит возникшие проблемы, – заверил Мстислав примиряющим тоном. – Не пора ли нам вернуться к делу?

Стася заметила, как желдон облегченно вздохнул. Похоже, он не был уверен, что его допустят до ведения судебного заседания.

– Я здесь, чтобы ход процесса контролировать – лировать. Каждая сторона может не более трех фактов высказать – сказать.

– Мы поняли, – раздраженно перебил Мстислав. – Если позволите, я продолжу…

– Постойте, сейчас очередь моего контраргумента, – вмешался отец Стаси.

Желдон с ним согласился, делая вид, что не замечает сверлящего ненавистью взгляда Мстислава.

– Все верно, мы довод стороны защиты слушаем – шаем. Михаил Мишкин начал, поднявшись с места:

– Стася Мишкина невиновна. Марк – ее лучший друг, у нее не было мотива убивать его. А преднамеренное убийство может быть совершено только при наличии мотива.

– Мотив… – смачно произнес Мстислав. – Хотите знать мотив?! Я вам скажу. Подсудимая была обижена на Марка. Слушайте сами.

Пленка отмоталась назад, и помещение вновь наполнил звук рассерженного голоса:

«Нет, во всем виноват Марк. Именно он и больше никто другой. Если бы он не сбежал из Долины Желаний, все было бы хорошо. Он знал, что оставаться здесь опасно. Но, тем не менее, оставил нас одних. Когда я вновь увижу Марка, то убью его!».

– Из записи следует, что моя подзащитная была уверена: Марка Даркова нет в Долине Желаний. Таким образом, Стася не могла готовиться к убийству того, кого по определению убить не могла.

Белая чаша весов со звоном встала в один ряд с Черной. В зале судебного заседания вновь наступило равновесие. Михаил Мишкин с чувством выполненного долга опустился на место.

– У вас осталась возможность высказаться по одному последнему доводу – воду. После чего Статуя Правосудия окончательное решение примет – мет.

– Мое второе доказательство развеет последние сомнения в том, что Стася Мишкина опасная преступница. Уважаемый суд, прошу принять на обозрение Целемёт. Чтобы убить этим оружием, не надо целиться, достаточно назвать имя человека и нажать на курок. Пуля сама выберет необходимую траекторию полета. Именно из этого оружия был убит потерпевший. Именно это оружие взяла с собой обвиняемая непосредственно после того, как произнесла фразу о намерении убить Марка. Таким образом, Стася Мишкина, заблаговременно спланировавшая убийство своего друга, заслуживает наказания в виде смертной казни в Лагуне акул.

Глава 57. Лагуна акул

Лагуна акул… Стася вздрогнула от холодящего кровь словосочетания. Акулы были единственными на свете существами, которых по-настоящему боялась бесстрашная Мишкина, причем панически. Перспектива стать их завтраком или, судя по времени суток, скорее, ужином, совершенно не радовала. Стася вздрогнула, представив лязганье огромных острых зубов. Желание нести ответственность за умышленное убийство отпало окончательно.

Да, это она нажимала на спусковой курок Целемёта, и именно эта пуля убила Марка. Но подобного исхода событий она ожидала меньше всего на свете. Сторона обвинения сама не знает, что говорит. Ведь Стася тогда готова была пожертвовать жизнью, лишь бы Марк остался жив. А сейчас, когда ничего уже невозможно было изменить, Стася не собиралась отдать себя в жертву акулам. Она с силой сжала кулачки, моля Весы Правосудия о пощаде.

«Спасите меня, прошу вас!» – шептала Стася словно молитву.

Но Весы не дрогнули под гипнотизирующим взглядом подзащитной. Последние контраргументы Мстислава создали недостижимую разницу в пользу обвинительной чаши.

– Пришло время стороне защиты свой последний аргумент огласить – сить, – выпалил желдон – референсиз, отвлекая Стасю от пессимистических мыслей.

– Я прошу суд вызвать свидетеля стороны защиты, – проговорил Михаил Мишкин.

– Кто ваш свидетель? Вы обязаны назвать суду его имя! Возмущение и ненависть разом выплеснулись из горла Мстислава, словно лопнула сдерживающая неприязнь перегородка.

– Его зовут Зелос.

– Желдон Зелос?!

– Верно. Желдон, который работает в здании Следственного Управления. Желдон, который подтвердит суду, что именно он передал оружие Главе Следственного Управления, потому что боялся…

– Нет! – заорал представитель стороны обвинения! – Желдоны не имеют право выступать в суде в качестве свидетелей! Они обязаны хранить тайны, вверенные им Долиной Желаний!

– Вы хотели сказать: обязаны хранить ваши тайны, Мстислав Немирович?!

– Каждый желдон должен знать, что будет с ним, если он займет чье-то чужое место! Желдон из здания Следственного Управления не может быть свидетелем в суде! Верно я говорю, референсиз?

В ожидании ответа, Мстислав развернулся к одетому в судейскую мантию желдону.

– Мммм… Верно, – с заминкой произнес желдон, впервые не повторив последнее слово.

Когда представитель стороны обвинения с улыбкой победителя повернулся к Михаилу Мишкину, Стася увидела выбившуюся из-под парика ярко-оранжевую прядь, которую желдон быстро спрятал под белый судейский парик.

– Оранжи?! – прошептала Стася.