Дракон в море - Фрэнк Герберт

Они почувствовали, как «Таран» качнулся и остановился.

— Мы вставляем насос в крышку скважины, — прокомментировал Гарсия. — За пару дней заполним личинку, а потом пойдем домой.

— Если бы это было так просто, — произнес Рэмси.

Гарсия подошел к книжной полке, достал книгу и, найдя нужное место, повернулся к Рэмси.

— Думаю, тебе стоит прочитать это, Джонни. Это любимое место Савви Спарроу.

Он вручил Рэмси Библию, указывая на начало главы.

— Исайя, двадцать семь, стихи один и два.

Рэмси прочитал текст сначала про себя, а потом вслух:

— «В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет дракона в море».[23]

Гарсия продолжил цитату по памяти:

— «В тот день воспойте о нем — о возлюбленном винограднике».

Рэмси, глядя в книгу, покачал головой.

— Какое значение он всему этому придает?

— И убьет дракона в море, — повторил Гарсия, подошел к Рэмси и взял у него книгу. — По словам Савви Спарроу, мы и есть тот дракон.

— Слушай, оставь мне ее почитать, — попросил Рэмси и взял Библию.

— Смотри, осторожно, а то еще станешь верующим, — заметил Гарсия.

— Вряд ли. Мои учителя всегда говорили: если хочешь понять что-либо, читай первоисточник. Это касается и нашего командира.

— Это касается множества людей. А психолог, не обладающий глубокими знаниями об этой книге, напоминает хирурга, у которого нет инструментов. Или слепого хирурга, в конце концов.

Рэмси поверх книги взглянул на Гарсию.

— Когда ты успокоишься и будешь заниматься своими делами?

— Когда ты проснешься, — ответил Гарсия.

Рэмси нахмурился, спрятав лицо за Библией, а потом снова раскрыл ее на том же месте и вскоре увлекся яростным повествованием пророка Исайи, плачем Иеремии и громоподобными стихами пророчеств.

А в это время по ту строну корпуса «Тарана» работали насосы, втягивая для балласта донный ил. Пластиковая личинка надувалась нефтью, будто живое насекомое, впившееся в плоть земли.

Стрелки таймера пробегали круг за кругом. Пятьдесят один час лодка находилась у скважины.

Наконец личинка заполнилась. Она вытянулась на морском дне позади «Тарана», раздувшаяся, длиной в целую милю, гидростатический баланс был точно выверен, чтобы она могла двигаться ниже поверхности воды.

Рэмси и Гарсия вместе вошли в отсек центрального поста. Там уже находились Спарроу и Боннетт.

— Ты прав, нам лучше… — отвечая Рэмси, кивнул Гарсия.

— О чем это вы? — спросил Спарроу.

— Джонни только что сказал, что если на обратном пути мы попытаемся выполнять глубоководные маневры, компенсаторная система личинки сбросит балласт.

— Он прав. А если мы не выполним компенсацию, личинку разорвет, — сказал Спарроу.

— И вся нефть разольется по поверхности, — заметил Боннетт. — Это будет чудесно, не правда ли?

— Возможно, есть способ, чтобы этого не случилось, — сказал Спарроу. — Но будем надеяться, что это не потребуется.

Командир повернулся к пульту управления.

— Лес, поднимай нас. Скорость минимальная. Веди прямо в ущелье. По возможности дольше будем идти под его прикрытием.

— Есть, — пробежался по клавишам пульта Боннетт.

— Интересно, а не захочется им в таком месте устроить нам засаду? — осведомился Рэмси.

— Мы же погибли, ты не помнишь? — спросил Гарсия.

— Джо, проведи дополнительный поиск и придерживайся середины ущелья. Джонни, выполни стандартный поиск, следи на экране за появлением врагов, — Спарроу вытянул перед собой руки.

— Просто прогулка по морю, — доложил Гарсия.

— Для сумасшедших и англичан, — вставил Боннетт.

Палубу «Тарана» качнуло вверх, на мгновение она зависла в этом положении. Вслед за лодкой медленно поднялась личинка, и они двинулись вниз по ущелью.

— Один градус вправо, — сказал Гарсия. — Так держать.

— Есть так держать, — ответил Боннетт.

— Если личинка пройдет за нами все участки пути, поблагодарим нашу счастливую звезду! — сказал Рэмси.

— Два градуса влево, — сказал Гарсия.

— Два градуса влево, — подтвердил Боннетт.

Спарроу взглянул на Рэмси.

— Ты говорил…

— Мы просто разговаривали.

— Оставим разговоры для лагеря отдыха, — произнес Спарроу и повернулся к пульту, за которым стоял Боннетт. — Пока не выйдем за полярный круг, будем каждые три часа делать инъекции от усталости. Немедленно дайте знать, если кто-либо из вас почувствует реакцию Ларсона.

— Мне говорили, что эти инъекции обеспечивают бессонницу на всю жизнь. Разве я не прав? — поинтересовался Боннетт.

— А я как-то раз слышал, что луна сделана из зеленого сыра, — ответил Гарсия.

— Может, вернемся к делу, джентльмены? — спросил Спарроу.

Рэмси улыбнулся. Он чувствовал, как все сильнее фонтаном эйфории и энтузиазма брызжет жизненная сила экипажа. Почесав разбитую челюсть — результат удара кулака Боннетта, он подумал: «Наступил и проявился катарсис номер один, пусть и неожиданным для меня образом. Я до сих пор жив, а Спарроу как и прежде выполняет свои обязанности».

Командир откашлялся.

— Когда мы покинем бассейн Норвежского моря, мы выйдем из зоны непосредственной опасности. Их патрули курсируют около Исландии, они вряд ли ожидают появления кого-либо за пределами этой зоны. Наша главная задача заключается в решении проблем с буксировкой личинки и запутыванием тросов при непредвиденных колебаниях.

— Я хочу дожить до старости, — сказал Гарсия. — Это моя главная задача.

— Ты состаришься гораздо раньше времени — ответил Боннетт.

— Один градус влево, — сказал Гарсия.

— Один градус влево, — подтвердил Боннетт.

«Таран» шел на запад по глубокому подводному ущелью. На входе в Норвежское море из-за мелководья им пришлось выйти из него и красться вдоль края акватории, курсом 276 градусов. Глубина постепенно уменьшалась. На глубине всего 200 фатомов они повернули на юг и двинулись параллельно береговой линии Норвегии курсом 201 градус.

Восемьдесят один час, пятьдесят восемь минут прошло с момента ухода от скважины, два градуса севернее полярного круга.

— Сигнал, — сказал Рэмси и, нажав переключатель, заглушил двигатель.

— Курс, расстояние, направление, — спросил Спарроу.

— Юго-запад, идут западным курсом, возможно, слегка отклоняясь на юг. Я засек сигнал на предельной границе обнаружения: примерно тридцать пять миль.

— Включить скорость. У них нет ничего, что достанет нас на таком расстоянии, — сказал Спарроу.