Атомная бомба Анатолия Яцкова - Анатолий Борисович Максимов

научному работнику фирмы-изготовителя пенициллина. Он его завербовал, получил от него несколько штаммов, и бесценный груз ушел в Москву.

Это лишь один эпизод из оперативной жизни разведчика Твена — Семенова, который имел в годы войны своим прикрытием «Амторг» и должность представителя Совэкспортфильма.

Характерна разведывательная судьба этого талантливого разведчика в Америке. Штаты тридцатых годов были на пике крупных научных изысканий. И высокоэрудированный в нескольких областях науки и техники выпускник американского технического вуза Семенов был замечен разведкой госбезопасности, принят в ее ряды и развернулся на разведывательном поприще во всю мощь своих возможностей. Он просил руководство нью-йоркской резидентуры лишь обо одном: не регламентировать его рабочий день.

Семенов вышел на источники информации по проблеме большой плутониевой установки, производящей сырье для создания атомной бомбы. И через некоторое время в Москву ушел подробный доклад, материалы и чертежи атомной бомбы (фирма «Дюпон» и университет). Имея контакт с источниками этой информации, три из них были Семеновым привлечены к работе с советской разведкой (Элвис, Аден, Анта). Это только по атомным делам.

Затем был крупный ученый Тревор, консультант-конструктор из авиационной фирмы «Локкхид» и «Дуглас» — сверхсекретные сведения о новом бомбардировщике, истребителе-перехватчике, штурмовике и экспериментальном высотном истребителе (проблематика по авиации будущего).

Еще в начале 1941 года резидент в Нью-Йорке, опытный разведчик Гайк Овакимян так аттестовал Семенова: «Агентурная разведка — это его призвание. Он умеет найти подход к любому человеку».

1941–1945 годы. Из США и Англии: против атомного шантажа.

Разработка атомной бомбы в Союзе стала реальностью благодаря совместным усилиям ученых, производственников и разведчиков. Информация разведки стала играть свою практическую роль с начала работы Лаборатории № 2 — кузницы советского атомного проекта «Уран» (1943).

Так, академик А. Иоффе считал, что полученные разведданные «на много месяцев сократили и облегчили выбор направлений, освобождали от длительных поисков». Подчеркивал, что в материалах разведчиков, которые в годы войны помогали закладывать основы создания отечественной атомной промышленности, он «не встречал ни одного ложного указания».

На этом направлении НТР в США работали А.А. Яцков и А.С. Феклисов, а в Англии — В.Б. Барковский. В 1943 году линию НТР в Нью-Йорке возглавил Л.Р. Квасников. Разведка добыла основные данные по атомной бомбе, над секретным проектом которой работала Америка с участием Англии. Скрыть от советской разведки американский «Манхэттенский проект» не удалось.

На атомном направлении в Штатах активно работала агентурная группа Кинга, которая имела источники информации по атомному оружию и производству исходных материалов к нему (60 000 листов). Группа весьма эффективно сотрудничала с советской разведкой вплоть до 1952 года. С 1942 года из Англии в штаб-квартиру НТР до момента испытания первой американской атомной бомбы поступило более 10 000 листов материалов теоретического и практического характера.

Но этому предшествовало поступление материалов еще с октября 1941 года. Когда немецко-фашистские полчища рвались к Москве, из лондонской резидентуры поступил документ, убедительно подтверждающий возможность создания ядерного взрывчатого вещества. Причем в нем содержались планы английского правительства по организации конкретных работ на овладение атомной энергией в военных целях.

Уже в конце 1941 года разведка госбезопасности разработала комплекс мероприятий по операции «Энормоз», в основе которой лежало агентурное проникновение в ведущие НИИ в США и Англии, занятые разработкой проблемы создания атомной бомбы со сроками до двух лет.

Согласно этой операции была перестроена работа линии НТР в резидентурах — «легальных» и нелегальных в Штатах, Англии, Канаде, а затем — в Италии (1943), Франции и Австрии (1944). Но все же заслуженно главенствующую роль в атомных делах сыграли нью-йоркская и лондонская резидентуры. К работе замечательной четверки атомных разведчиков позднее, в канун окончания войны, присоединился Рудольф Абель с супругами-разведчиками Морисом и Леонтиной Коэн.

Овладение атомным оружием в послевоенный период помогло Советскому государству противодействовать попыткам США в их стремлении к мировому господству с использованием «атомного шантажа».

Разведывательная информация по атомной проблематике реально способствовала приближению использования атомной энергии в мирных целях. Именно в СССР была введена в строй первая в мире атомная электростанция (1954). А это могло произойти только при условии реально существующей в стране атомной промышленности.

В годы Великой Отечественной войны с помощью научно-технической разведки закладывался потенциал наших вооруженных сил, что не позволило странам — членам блока НАТО во главе с США разговаривать с Советским Союзом с позиции силы.

Приложение 3

Разведчики атомного века — герои России

И только через десятилетия их разведывательный подвиг был оценен Золотой Звездой Героя России. Их было шестеро, заслуживших это высокое звание в нашем Отечестве. Но дорогу им к славе мостили и рядом с ними служили Отечеству чекисты-разведчики из их поколения: Анатолий Горский, Гайк Овакимян, Семен Семенов, Рудольф Абель (Фишер), Юрий Соколов…

СТРАТЕГ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ РАЗВЕДКИ Леонид Романович Квасников, 1939–1965

Жизненный путь Леонида Романовича Квасникова начался, как и у многих других молодых людей его поколения, с 20–30-х годов. Он мог стать в гражданской профессии инженером по железнодорожной линии либо педагогом или ученым.

Стал он и инженером, и ученым. Ему было суждено великое «иное» — сыграть исключительную роль в истории становления и развития научно-технического направления внешней разведки госбезопасности Советского Союза.

Леонид Романович родился в семье железнодороджника 2 июня 1905 года. В то время это была небольшая станция Узловая Тульской губернии. Трудовую жизнь начал с семнадцати лет рабочим на строительстве моста. В 26-м году окончил Тульский железнодорожный техникум, работал помощником и затем машинистом паровоза.

Его тянуло к высоким знаниям, и в 34-м году он с отличием завершил учебу в Московском институте химического машиностроения, год работал на химическом комбинате под городом Горьким и поступил в аспирантуру. В это время принимал участие в работе специальной комиссии Наркомата обороны по усовершенствованию производства боеприпасов. Его заслужившее внимание предложение по автоматизации операций при снаряжении артиллерийских снарядов было внедрено в технологический процесс.

В сентябре 38-го года Леонид Романович был призван на работу в разведку госбезопасности, в отделение технической разведки (НТР) в качестве старшего оперуполномоченного. Выезжал в краткосрочные командировки в Германию и Польшу с разведывательными заданиями. В 39–42-м годах занимал должность заместителя отделения НТР и начальника.

С наукой не порывал и внимательно следил за появлением у нас и за рубежом новых научных достижений в областях, где мог появиться прорыв в