Сильный яд - Дороти Сэйерс

— Поразительно! — воскликнула мисс Климпсон.

— Как-то она рассказала нам о своей жизни. Такая романтичная история. Ее бросили на растерзание львам за то, что она была христианкой и отказала самому Нерону.

— Ужасно интересно.

— Безумно! Но она не очень хорошо говорит по-английски, поэтому иногда ее нелегко понять. И время от времени она пропускает каких-то надоедливых духов. Вот Понго молодец, сразу отделался от Джорджа Вашингтона. Вы ведь еще придете? Пожалуйста, приходите завтра вечером!

— Конечно, если вы просите.

— Очень прошу! И в следующий раз вы обязательно должны спросить, есть ли какое-нибудь послание для вас.

— Непременно, — сказала мисс Климпсон. — Поверьте, для меня это настоящее откровение. Никогда не думала, что у меня такой необыкновенный дар.

И это была чистая правда.

Глава XVIII

Конечно, мисс Климпсон даже не пыталась скрыть от соседок по пансиону, где и как она провела вчерашний вечер. Ее полночное возвращение на такси успело возбудить страстное любопытство, поэтому она решила сказать правду, дабы избежать обвинений в менее невинных развлечениях.

— Дорогая моя мисс Климпсон, — обратилась к ней миссис Пеглер, — не подумайте, что я вмешиваюсь в чужие дела, но я обязана вас предупредить: не стоит вам связываться с миссис Крейг и ее друзьями. Уверена, сама мисс Бут — очень достойная женщина, но ее знакомства меня настораживают. Спиритизма я также не одобряю. Все эти попытки проникнуть в области, о которых нам не положено знать, до добра не доводят. Будь вы замужем, я бы объяснила вам поподробнее, но поверьте мне, подобные излишества самым пагубным образом влияют на характер.

— Ну что вы, миссис Пеглер, не стоит так говорить, — возразила ей мисс Этередж. — Одна моя подруга (уверяю вас, любой счел бы за честь числить ее среди своих друзей) увлекается спиритизмом и при этом обладает просто ангельским характером, живет как святая и благотворно влияет на других.

— Охотно верю, мисс Этередж, — ответила миссис Пеглер, приосанившись самым угрожающим образом, — но дело не в этом. Я не утверждаю, будто спиритист не может вести честную жизнь, я только говорю, что в большинстве своем это люди дурные и правдивости от них ждать не приходится.

— Я на своем веку повидала немало так называемых медиумов, — язвительно подхватила мисс Твилл, — и всем им без исключения я не верю ни на йоту, и даже еще меньше.

— В отношении многих медиумов это бесспорно, — согласилась мисс Климпсон, — и думаю, мало у кого было больше, чем у меня, возможностей в этом убедиться. Но в то же время я надеюсь, что некоторые из них если и заблуждаются, то заблуждаются искренне. А вы как считаете, миссис Лиффи? — добавила она, обратившись к хозяйке пансиона.

— Ну что же… — протянула миссис Лиффи, которую положение обязывало по возможности согласиться со всеми. — Я бы сказала, полагаясь на то, что я читала, а читала я, по правде говоря, немного, так как у меня не хватает времени на чтение, — так вот, все же я думаю, есть определенные доказательства, что в некоторых случаях — при самом тщательном наблюдении и контроле — в утверждениях спиритистов обнаруживается некое зерно истины. Не то чтобы я сама хотела в этом поучаствовать, упаси боже; подобно миссис Пеглер, я не очень расположена к людям такого сорта, хотя среди них, конечно, нередки исключения. Полагаю, этот вопрос должен быть надлежащим образом расследован…

— Согласна, — сказала миссис Пеглер. — Вы себе не представляете, как отвратительно мне вторжение женщин вроде миссис Крейг в сферы, которые для всех должны быть священны. Только подумайте, мисс Климпсон: эта особа, с которой я незнакома и знакомиться не намерена, как-то набралась наглости и написала мне, что на одном из своих сеансов получила для меня послание от моего дорогого мужа. Что со мной было — я вам не могу передать. Трепать почтенное имя генерала, да еще в связи с таким неприличным вздором! Естественно, она все выдумала от начала до конца — уж кто-кто, а генерал точно не имел никакого отношения к этим безобразиям. «Бред сивой кобылы» — так он с армейской прямотой называл спиритизм. Поэтому когда мне, вдове, вдруг заявляют, что мой покойный муж играл в доме миссис Крейг на аккордеоне и просил прочесть специальные молитвы, чтобы спасти его от загробных наказаний, я вижу не что иное, как намеренное оскорбление. Генерал прилежно посещал церковь и был ярым противником молитв об умерших и прочих католических штучек. А что касается посмертного наказания, генерал прожил безупречную жизнь, пусть и бывал временами резковат. А что до аккордеона, уверена, он нашел бы себе занятие получше — где бы он теперь ни находился.

— Какое бесстыдство, — сказала мисс Твилл.

— Кто такая эта миссис Крейг? — спросила миссис Климпсон.

— Никто не знает, — зловещим тоном ответила миссис Пеглер.

— Говорят, она вдова доктора, — подсказала миссис Лиффи.

— По мне, так это дама весьма сомнительных добродетелей, — добавила мисс Твилл.

— В ее-то возрасте, — продолжила миссис Пеглер, — носить серьги длиной чуть ли не в фут и краситься в рыжий цвет…

— И расхаживать в таких экстравагантных нарядах… — подхватила мисс Твилл.

— А еще у нее все время останавливаются какие-то странные субъекты, — сказала миссис Пеглер. — Миссис Лиффи, помните того чернокожего в зеленом тюрбане, который все читал свои молитвы прямо в палисаднике, пока наконец не вмешалась полиция?

— Мне вот интересно, откуда она берет деньги, — вставила мисс Твилл.

— Моя дорогая, уж поверьте, эта своего не упустит. Одному богу известно, что она проделывает с людьми на своих спиритических сеансах.

— Но что ее привело в Уиндл? — спросила мисс Климпсон. — Если ваши предположения верны, для таких занятий гораздо больше подходит Лондон или другой крупный город.

— Не удивлюсь, если она в бегах, — мрачно ответила миссис Пеглер. — Таким, как она, то и дело приходится переезжать с места на место.

— Столь суровое порицание миссис Крейг кажется мне не совсем оправданным, — заметила мисс Климпсон, — но должна признаться, что при плохом руководстве исследование паранормальных явлений чрезвычайно опасно, и, судя по тому, что я слышала от мисс Бут, миссис Крейг — неподходящая наставница для новичков. Разумеется, я решила, что мой долг — предостеречь мисс Бут; именно это я и пытаюсь сделать. В таком деле, конечно, требуется большая доля такта, иначе вы лишь восстановите человека против себя. Сперва нужно завоевать доверие и только потом — очень постепенно — прививать более разумные понятия.

— Как это верно! — поддержала ее мисс Этередж. В ее голубых глазах даже загорелось что-то вроде воодушевления. — Я сама однажды чуть не попала под влияние ужасного мошенника, но добрый друг наставил меня на путь истинный.

— Не знаю, по-моему, лучше держаться от всего этого подальше, — резюмировала миссис Пеглер.

Этот чудесный совет не возымел действия на мисс Климпсон, и вечером она снова отправилась в гости. Понго сначала изрядно потряс столик, но потом все же согласился побеседовать с помощью доски Уиджа, хотя поначалу никак не мог с ней освоиться. Он объяснил, что при жизни никогда не учился писать. На вопрос, кем он был, Понго сказал — акробатом в Италии эпохи Ренессанса, полное же его имя — Понгочелли. Он вел довольно беспутную жизнь, но загладил вину тем, что отказался бросить на произвол судьбы ребенка во время Великой чумы во Флоренции.[98] Понго заразился и умер от чумы, а теперь служил другим духам проводником и толмачом, дабы искупить свои грехи. Мисс Климпсон очень гордилась этой трогательной историей.

Джордж Вашингтон был в этот вечер крайне навязчив, но кроме него сеанс часто прерывали другие таинственные явления, которые Понго назвал «вмешательством завистников». Несмотря на все препятствия, снова объявился Гарри с утешительными вестями, а затем последовала беседа с Мэйбл Херридж, которая ярко расписывала свою жизнь в Индии. Даже если учесть все помехи, в целом вечер удался.

В воскресенье взбунтовавшаяся совесть не позволила медиуму провести очередной сеанс. Мисс Климпсон поняла, что просто не может, никак не может этого сделать. Она отправилась в церковь, где рассеянно выслушала рождественское обращение.

Однако в понедельник две дамы вновь собрались за бамбуковым столиком. Вот запись сеанса, сделанная мисс Бут.

Вечер, 7.30.

На этот раз мы сразу начали с доски Уиджа; через несколько минут громкий стук возвестил появление посредника.