Пороки - Каролина Дэй

Глава 26

Просыпаюсь от раздирающего уши звонка мобильного. Не смотрю даже, кто посмел потревожить в столь ранний час, сбрасываю вызов и снова засыпаю. Но не тут-то было – в законный выходной меня решили достать по полной программе. Теперь громко стучат в дверь, словно по голове дубиной молотят.

– Мам! – в комнату влетает Аманда с испуганными глазами. – Там какой-то большой дядя ломится!

Уже не проклинаю незваного гостя, а мысленно убиваю всеми возможными способами. И какого черта я до сих пор не получила разрешение на ношение оружия? Спускаюсь вниз, схватив в прихожей вазу, осторожно смотрю в глазок. По ту сторону стоит полный мужчина с пышными седыми усами, держа в руках небольшой чемоданчик.

– Вы кто?

– Мастер. Вы просили замки сменить.

– Я ничего не… – И только спустя пару секунд вспоминаю, что Себастьян обещал сменить замки в доме, чтобы больше ни один Дерек не пробрался домой без приглашения.

Впускаю мужчину, который окидывает острым взглядом обстановку, затем меня и останавливает его на дочери, прячущейся у меня за спиной.

– Чудная малышка. Сколько тебе?

Но Аманда не отвечает, отворачивается, цепляясь за мой халат.

– Ей четыре с половиной. Она стесняется.

– Еще бы не стеснялась, – около открытой двери раздается низкий голос. Себастьян стоит в проеме с бумажными коробками. Приподнимает правый уголок губ, глядя на Аманду. – Ну что, радость моя, будешь пирожные? – показывает коробку с большим красным бантом.

– Да!

Малышка забирает коробку из рук мужчины, я иду за ними на кухню и наблюдаю за веселой картиной: Себастьян помогает Аманде положить пирожное на тарелку. Счастливый ребенок поедает яблочный штрудель, а ее папа, как и я, любуется малышкой, вытаскивая из картонной упаковки два стакана кофе.

– Ты чего стоишь? Я специально для тебя принес, – показывает на мою порцию из «Старбакса».

Фыркнув, беру теплый стакан в руки, глазами натыкаюсь на имя, написанное на нем.

Лолита…

– Меня зовут Элизабет.

– Помню. – Себастьян делает глоток и садится около дочери за стол. – Кстати, как курсы по стрельбе?

Серьезно? Это обязательно спрашивать при дочери? Хорошо, что она не отвлекается от поедания пирожного. Не удивляюсь даже, что он в курсе моих занятий и скорого получения разрешения.

– Отлично. Мистер Бонд, случайно, не доложил о моих успехах? – заламываю вверх правую бровь.

– Еще не успел, – ухмыляется Себастьян. – Уверен, ты способная ученица, по себе знаю.

Его глаза моментально загораются, покрываются поволокой похоти. Помнит, как пять лет назад я следовала его указаниям, как наслаждалась нашей близостью и новизной интимности, после которой моментально меня накрывала пустота. Но совсем иная, чем пару недель назад, когда я узнала о причастности Себастьяна к смерти моей семьи…

– Зачем ты приехал?

– Проконтролировать смену замков. Вдруг твой ненормальный бывший явится.

– А ты попроси своего сыщика меня поохранять, тогда и проблем не будет. – Я делаю глоток, едва не подавившись от резкости его взгляда.

– Обязательно попрошу, ты даже не узнаешь. – Он приподнимает уголок губ, окинув меня горящими почерневшими глазами, затем переключает внимание на Аманду.

Чувствую себя послушной собачкой, которую держат на невидимом поводке. Себастьяну хорошо удается роль добросовестного хозяина, а мне…

А мне – щенка, которого стоит отдать в школу дрессировки, потому что я не желаю выполнять команды.

Завтрак проходит спокойно. Мы пьем кофе, а Аманда с удовольствием ест штрудель. Себастьян что-то шепчет ей на ухо, и она радостно бежит в комнату.

– Замок готов, мисс. Вот ключи, – на кухне появляется ремонтник и кладет на стол три экземпляра.

– Отлично. Сейчас заплачу, – поднимаюсь со стула, но…

– Моя работа оплачена.

Ничего себе. Обычно я платила рабочим только после выполненной работы, а тут такая неожиданность. Седовласый мужчина откланивается и покидает мой дом, но я, провожая его, кошусь на довольную улыбку Себастьяна. Кто именно заплатил за смену замка, не стоит спрашивать.

– Если ты защитил нас, это не значит, что я перестану тебя ненавидеть, – констатирую факт. Выражение его довольного лица не меняется, но во взгляде появляется толика резкости.

– Я знаю. Но рано или поздно тебе придется меня принять, ради Аманды.

– Как ты себе это представляешь? – Я стучу пустым стаканчиком по столу.

Острый укол в груди не дает покоя. Все ноет и ноет, напоминает об ошибке, совершенной пять лет назад.

«Это ты виновата…»

Как бы я ни старалась загнать эту мысль глубоко в прошлое, она все равно всплывает в голове яркой неоновой вывеской. Буквально перед глазами маячит и не дает сосредоточиться даже на разговоре с Себастьяном.

– Я дал время, чтобы ты смирилась с прошлым, – говорит он на удивление спокойным голосом. – Твою семью не вернешь, но мы можем наладить отношения и хотя бы притвориться любящими родителями. Ради Аманды.

– Какое тебе до нее дело?

– По твоей милости я потерял пять лет общения с дочерью, так что я не упущу больше ни единого дня.

– Тогда какого черта ты пропадал почти месяц? – голос не повышаю, но в нем слышится жесткость и злость. – Аманда практически каждый день спрашивала, где папа, а мне пришлось выдумывать оправдания!

На кухне повисает тишина. Я не тороплю мужчину с оправданиями, а он не спешит их демонстрировать. И какая мне разница, что он скажет? От этого вряд ли что-то изменится. Я все так же буду ненавидеть Себастьяна Гранда за причиненную боль, а он…

– У меня возникли неотложные дела, – чеканит он.

– В следующий раз объясняй это своей дочери, а не мне! Мне плевать, где и с кем ты пропадаешь и кто твою спину царапает.

– Ревнуешь, – улыбается он той самой загадочной улыбкой, которую я когда-то любила: слегка растягивает чуть полноватые губы в стороны и демонстрирует ровный ряд белоснежных зубов.

– Плевать.

– Я не спрашивал.

Какой самоуверенный, вы только посмотрите!

– Если мы с тобой круто потрахались, это не значит, что мне есть дело до твоих женщин.