Валет червей - Филиппа Карр

— Мне нет в этом нужды, — сообщила моя мать. — Лотти без всяких прикрас способна доставить мне радость.

— А Сепфора действительно стала самой настоящей светской дамой, — сказал Дикон. — Ничего не скажешь, графиня. Вы, должно быть, ведете великолепную жизнь в замке.

— Там и в самом деле очень приятно, — признала мать.

— Вы выглядите моложе, чем в ту пору, когда покидали Англию. Впрочем, понятно, тогда… тогда вас угнетало множество забот.

Мать ничего не ответила. Она молча продолжала есть, но я была уверена, что Дикон раздражает ее именно тем, что умышленно старается пробудить воспоминания, которые она предпочла бы стереть из своей памяти. Тем не менее, она решила не показывать своего настроения, но я, настолько близко знавшая ее, чувствовала, что она далека от спокойствия.

Я была рада, когда ужин закончился и мы смогли встать из-за стола. Мать сказала, что сразу же пойдет к себе, поскольку путешествие действительно было весьма утомительным.

Мы по пути зашли к бабушке, поболтали с нею с четверть часа, а затем разошлись по своим комнатам.

Я недолго оставалась одна. В дверь постучали. Я почувствовала, как заколотилось мое сердце. Я подумала:» Нет. Даже он не решился бы «.

— Можно войти?

С облегчением я поняла, что это Сабрина.

— Ах, Лотти, — сказала она, — надеюсь, ты удобно устроилась. Я так рада вашему приезду. Бабушка просто в восторге. С тех пор, как она узнала о вашем приезде, она не говорит ни о чем другом. Мы все очень довольны.

— Мне хочется поскорее посмотреть на сыновей Дикона.

— Они тебе понравятся. Чудные маленькие разбойники. Дикон говорит, что Джонатан пошел в него, так что можешь себе представить — тот, который непоседа, это Джонатан.

— Наверное, занятно иметь близнецов.

— Да… И очень удачно, принимая во внимание все случившееся. Я думаю, он до сих пор оплакивает Изабел. Это было так ужасно. А ведь больше всего они хотели именно сына.

— Я слышала, у нее вообще было довольно слабое здоровье.

— Да, до этого у нее было несколько выкидышей. Затем им наконец повезло, она родила двойню, но по иронии судьбы их рождение стоило матери жизни.

— Да, это очень печально. Насколько я понимаю, у них был счастливый брак.

— Да, они прекрасно подходили друг другу. Хотя и были разными людьми. Она была очень тихой, спокойной и обожала его.

— Стало быть, он сумел найти еще одну почитательницу.

— Твоя мать всегда насмехалась над тем, как мы с ним носимся. Но тебя-то это не удивляет, не правда ли? В Диконе ведь есть что-то особенное. Мне кажется, ты в свое время тоже это ощущала.

Она испытующе взглянула на меня, и я покраснела.

— Это было чем-то вроде детского обожания, — пробормотала я.

— Дикон был очень расстроен, когда вы уехали во Францию.

— Я думаю, что он был счастлив получить Эверсли. Если бы моя мать не вышла замуж и не уехала, он бы его не получил. Это должно возместить все его сожаления по поводу утраты.

— Ну, конечно же, он любит Эверсли и превосходно им управляет. Бедному Жан-Луи это не удавалось. Что ж, все вышло к лучшему.

— А вы часто ездите в Клаверинг?

— Почти никогда. У Дикона там очень хороший управляющий, а сам он проводит все время здесь, если, разумеется, ему не надо быть в Лондоне.

— Да, я помню, вы писали, что он умудряется одновременно сидеть на нескольких стульях.

— Дикон не из тех, кто способен похоронить себя в глуши. Он действительно много времени проводит в Лондоне. У него там есть друзья… во влиятельных сферах. Ты, возможно, знаешь о том, что отец Изабел был преуспевающим банкиром.

— Я слышала, что он женился на богатой наследнице.

— Да, это так. После смерти отца Изабел унаследовала все. Так что, имея банковское дело в Лондоне и друзей при дворе, Дикон живет очень напряженной жизнью. Но, услышав о том, что вы приезжаете в Эверсли, он решил, что ему необходимо быть здесь.

Она встала и внимательно посмотрела на меня. Она, несомненно, считала, что я разделяю ее восхищение Диконом. В конце концов, до отъезда из Англии я, как и все остальные, приходила от него в восторг.

— Ты оправдала надежды Лотти. Ты действительно стала красавицей.

— Спасибо, — сказала я.

— Я уверена, что ты настоящая копия Карлотты. В доме есть ее портрет. Ты сама убедишься в поразительном сходстве. Ах, моя дорогая, как замечательно, что ты здесь. Надеюсь, ты не торопишься уехать, — она поцеловала меня. — Ну, спокойной ночи, приятных сновидений.

Когда она вышла, я села на краешек кровати и стала размышлять о браке Дикона с Изабел, дочерью банкира, богатой наследницей. Он женился вскоре после того, как я уехала во Францию. Я цинично подумала: он неплохо наживается на женщинах. Через меня он получил Эверсли. А его жена Изабел принесла ему состояние и обширные связи в Лондоне. Придворные круги, не меньше! Да уж, Дикон берет от жизни все, что можно.

Я не переставала думать о нем. Попытавшись разобраться в своих чувствах, я пришла к выводу, что надо мною нависла опасность.

Я повернула в замке ключ. Только так я могла чувствовать себя в безопасности.

В течение следующих дней мне пришлось проводить много времени в компании Дикона. Этого было невозможно избежать. Куда бы я ни направлялась, везде оказывался он. Он смотрел на меня с легкой усмешкой, как бы говоря:» Бесполезно пытаться убежать. Ты же знаешь, что никогда не сможешь от меня скрыться «.

По сто раз на день мне приходилось напоминать себе, что он авантюрист, для которого свои интересы всегда ближе. Он очень гордился своими мальчиками. Мне они показались весьма занятными, они были похожи друг на друга и, вне всяких сомнений, на Дикона, однако характеры у них были разные: Дэвид — тихий и сосредоточенный, Джонатан — шумный и подвижный. Между ними не было той близости, которая обычно существует между близнецами. Джонатан, судя по всему, был склонен решать спор кулаками, а Дэвид умел хорошо срезать собеседника остроумным словом. Между ними, похоже, существовало соперничество, которое их наставник пытался хоть как-то сгладить. Мистер Рэйн был мужчиной за сорок с весьма резкими манерами, которые, впрочем, были необходимы, чтобы управиться с такими мальчишками. К Дикону они относились почтительно, восхищались им и искали его благосклонности. У Дикона не было возможности уделять им достаточно времени, и он даже не скрывал этого. Он был доволен тем, что у него есть два сына. Они были наследниками, необходимыми для продолжения рода. Он нанял наставника, которому должным образом надлежало позаботиться об их образовании до тех пор, пока не настанет время отправить их учиться. На этом его интерес к детям заканчивался.