Ромео - Тайтл Элис

Детективы обменялись многозначительными взглядами. Все шло по накатанному сценарию.

— Так что же было в ее записях по Перри? — Вагнер старался говорить конкретно. — Она не анализировала его фантазии по поводу любовной связи с ней?

— Да будет вам известно, — ледяным тоном произнес Деннисон, — что их нет.

Вагнер заерзал в кресле.

— Чего нет — фантазий?

— Записей.

— Вы хотите сказать, что в ее досье нет записей истории болезни Перри?

Деннисон покачал головой.

— В это трудно поверить, детектив. Мелани была очень аккуратна в ведении своего досье. Ее записи всегда были четкими и подробными. У нее был особый писательский дар. Мелани вообще все делала идеально, за что бы ни взялась. Если в компьютере нет записей по Перри, значит, кто-то их стер. Возможно, сам Перри имел доступ к компьютеру, или…

— Вы думаете, что Перри убил доктора Розен? — спросил Вагнер.

— Я не исключаю такого варианта. У вас, вероятно, есть серьезные основания подозревать его. С другой стороны, он мог залезть в компьютер и раньше, еще до убийства Мелани. Я так понимаю, что его жена подала на развод. Он мог испугаться, что суд затребует историю его болезни. Перри сказал мне, что жена обвиняет его в сексуальных извращениях. — Он сделал короткую паузу. — Конечно, записи мог уничтожить и кто-то другой.

— Кто-то другой? — заинтересовался Вагнер.

— Например, Ромео, детектив. Представьте, что Ромео мог просмотреть ее досье после… убийства, выбрал Перри как наиболее подходящую кандидатуру на роль убийцы и сознательно стер записи о его болезни, таким образом подставив его под удар. Мелани не раз говорила мне о том, что Ромео испытывает истинное удовольствие, когда ему удается направить полицию по ложному следу. — Деннисон еле заметно улыбнулся. — Но я уверен, вы уже сами это поняли.

Повисло холодное молчание.

— А как насчет других ее пациентов? — разрядил тишину вопрос Аллегро.

— Я просмотрел ее текущие записи. Все они свежие. Могу сказать, что ни один из пациентов не вызвал у меня подозрений. Я поднял и прошлогоднее досье. Она держала его в компьютерной памяти. И опять-таки ничего настораживающего. — Взгляд его был устремлен на Аллегро. — Впрочем, у меня нет уверенности в том, что некоторые записи не были стерты так же, как и в случае с Перри.

Аллегро усилием воли заставил себя выдержать пристальный взгляд психиатра. Знал ли Деннисон про Грейс? Консультировалась с ним Мелани по поводу ее заболевания? Может, напрасной оказалась его рискованная попытка выкрасть историю болезни жены?

— Потребуется какое-то время на то, чтобы сверить имена пациентов, сохранившиеся в досье компьютера, с зарегистрированными в журнале назначений. Тогда можно будет узнать, все ли истории болезней на месте, — продолжил Деннисон.

Теперь уже он поочередно смотрел на обоих детективов.

— Дело это хлопотное и, более того, в настоящее время невыполнимое, поскольку у меня на руках только расписание Мелани на текущий месяц. Вчера, получив наконец разрешение, я попытался отыскать в ее кабинете журнал назначений, но безуспешно. Офицер, который сопровождал меня, тоже ничего не знает о его судьбе. Он порекомендовал мне спросить у вас. Ваши люди изъяли этот журнал?

Вагнер посмотрел на Аллегро.

— Ты его видел?

Аллегро покачал головой.

— Нет. Я видел только листок календаря. — Мысленно он проклял тот день, когда его жена обратилась за помощью к Мелани. Если бы Мелани не была ее лечащим врачом, ему не пришлось бы красть журнал назначений, в котором были зафиксированы визиты Грейс, тем самым запутывая следствие. И к тому же, к его великому сожалению, в этом злосчастном журнале был отмечен и его единственный визит к Мелани — в тот день, когда решался вопрос о дальнейшем лечении жены.

Вагнер достал сигарету, но, увидев, как нахмурился Деннисон, и уловив намек, сунул сигарету в карман.

— Я могу понять, почему Перри стремился уничтожить запись истории своей болезни, но зачем ему было красть журнал назначений?

— Может, в этом журнале были расписаны и личные встречи? Например, на тот злополучный вечер? — предположил Деннисон.

— Вы собираетесь и дальше лечить Перри? — спросил Аллегро.

Психиатр задумался.

— Я на распутье. Одна лишь мысль о том, что я могу лечить убийцу Мелани… — В первый раз за все время беседы Деннисону изменила выдержка. Его нижняя губа задрожала, он закрыл лицо руками. — Извините, — пробормотал он.

— Ничего, — сказал Аллегро.

Деннисон медленно убрал с лица руки. И вновь устремил взгляд на Аллегро.

— Мы собирались предпринять еще одну попытку. Я и Мелани.

— Какую попытку?

— Брачного союза, естественно. Мы очень серьезно обсуждали такую возможность.

В комнате воцарилось гробовое молчание.

Деннисон резко вскочил с кресла, взглянув на часы.

— Сожалею, но через пятнадцать минут я должен быть в Институте на конференции. Как бы то ни было, мне больше нечего сообщить вам, джентльмены.

— Остался последний вопрос, — поднимаясь, сказал Аллегро.

Деннисон был уже у двери, всем своим видом выражая готовность проводить гостей.

— Что такое? — нетерпеливо произнес психиатр.

— Где вы находились в тот вечер, когда была убита Мелани?

Деннисон помрачнел, метнул свирепый взгляд на Аллегро.

— Мелани? А она что, звала вас Джоном? Вероятно, вечерами, когда вы так галантно подвозили ее домой из Дворца правосудия? — Он оскалился, но отнюдь не в улыбке. — Не забывайтесь, детектив.

Аллегро напрягся. Вагнеру пришлось встать между ними, чтобы удержать своего коллегу от резкого выпада.

— Вы не ответили на вопрос, док, — сказал Вагнер. — Где вы были в прошлый четверг вечером? Может, заехали к бывшей супруге, чтобы обсудить планы предстоящей свадьбы? Только не исключено, что она передумала. А может, это всего лишь ваши фантазии насчет того, что вы решили воссоединиться? Скажите мне вот что, доктор. Что бывает, когда фантазии не сбываются? Может это привести фантазера в бешенство?

— Вы, видимо, изволите играть в психиатра, детектив. Так я вам посоветую пройти начальный курс парапсихологии. А теперь слушайте: во-первых, идею воссоздания нашего брачного союза нельзя назвать моей фантазией. За две недели до убийства Мелани мы с ней ужинали в «Коста» — ресторане на Эмбаркадеро, нашем любимом, — и там же обговорили с метрдотелем дату свадебного ужина, который планировали организовать в одном из кабинетов этого ресторана в следующем месяце. К сожалению, все залы оказались забронированными, но нас заверили, что постараются найти место для нашего торжества. — Он взглянул на Аллегро, и на губах его заиграла торжествующая улыбка. — Можете проверить у Марка Сантинелло. Это метрдотель в «Коста».

Аллегро сделал соответствующую запись в своем блокноте.

— Во-вторых, — продолжал Деннисон, — в четверг вечером я был на семинаре в Институте. Имеется в виду Институт психоанализа в Бэй-Эриа. Доктор Джордж Эрхардт читал лекцию о диагностике и лечении сексуальных расстройств. Семинар начался в семь, но у меня был срочный вызов к больному, и я немного опоздал.

— На сколько? — уточнил Аллегро.

Деннисон раздул ноздри. Его явно не радовал подобный допрос.

— Пожалуй, я появился там в семь сорок пять, — с нарочитым спокойствием заявил он. — Лекция закончилась в десять тридцать. Потом показывали получасовой видеофильм, после которого состоялась дискуссия. Разошлись мы в начале двенадцатого.

Вагнер открыл было рот, чтобы вставить реплику.

— Нет, я не участвовал в дискуссии, — опередил его Деннисон. — После фильма я пошел пить кофе со своими коллегами. Напротив Института есть маленькое кафе. «Фигаро» называется. Доктор Стэнли Фельдман был со мной, он может подтвердить.

Аллегро удивленно вскинул брови.

— Так доктор Фельдман тоже был на лекции?

Деннисон кивнул головой.

— Думаю, что да. Ведь он же предварял выступление доктора Эрхардта. Правда, должен признать, что потом я видел Фельдмана только в кафе. Там-то он уж точно участвовал в дискуссии по поводу лекции. Если вам нужны имена других психиатров, которые были с нами, или официантки, которая нас обслуживала…