Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.) - Леонид Васильев

Когда в 598 г. до н. э. юный аристократ из дома Ся убил оскорбившего его правителя царства Чэнь, чусцы вторглись в это царство, дабы наказать убийцу. Нового правителя в Чэнь не было — он уехал представляться гегемону Цзинь. Чусцы взяли инициативу на себя. После казни Ся чуский ван решил, что предоставляется хорошая возможность аннексировать Чэнь, превратив его в чуский сянь. Однако один из приближенных чуского вана встал на защиту Чэнь, заявив, что наказание слишком сурово и дело выглядит так, будто правитель Чу просто хочет прикарманить чужое царство. Чуский ван, сказав, что все чжухоу и сянь-гуны в Чу одобряют аннексию, тем не менее смягчился и вернул царству Чэнь его прежний статус, переместив в Чу в качестве компенсации лишь некоторое число чэньцев [Цзо-чжуань, 11-й год Сюань-гуна; Legge, т. V, с. 309 и 310].

Из подробного описания этого события явствует, что в Чу было принято именовать некоторые из вассальных владений чуского вана сянями, причем управляли этими владениями сянь-гуны, титулованные аристократы. Показательно в этом смысле заявление чуского вана, что чжухоу и сянь-гуны одобряют его. Его контекст позволяет предположить, что имелись в виду как правители формально независимых царств и княжеств, которые на деле были, скорее всего, в полувассальной зависимости от могущественного Чу, так и некие сянь-гуны, упоминание о которых встречается впервые. Кто они такие?

В тексте «Цзо-чжуань», повествующем о событиях следующего, 597 г. до н. э., рассказывается о победе Чу над еще одним чжоуским царством, Чжэн. Униженный чжэнский правитель, одетый в рубище, со склоненной головой, обратился к чускому вану со словами: «Если вы не уничтожите наш алтарь шэ-цзи (т. е. оставите существовать царство. — Л.B. я изменю свое поведение и буду служить вам, как правители девяти других сяней» [Цзо-чжуань, 12-й год Сюань-гуна; Legge, т. V, с. 311 и 316]. После этой покаянной речи чжэнского вана царство Чжэн продолжало существовать в прежнем виде. Но важен сам факт: в Чу в начале VI в. до н. э. уже было девять сяней. Это значит, что в отличие от Цинь, где о сянях до IV в. до н. э. более никто не упоминал, у царства Чу появлялись все новые сяни, правители которых именовались высоким титулом гун, хотя по статусу они явно отличались от полувассальных по отношению к Чу чжухоу.

Ясно, что эти сяни не были уездами, возглавлявшимися чиновниками, которые назначались и сменялись именно правителем и получали жалованье из казны, что стало нормой лишь много позже. Можно с уверенностью предположить, что чуские сяни были чем-то средним между уделом и кормлением. Об этом говорит и следующий примечательный факт. Когда в 585 г. до н. э. цзиньская армия Луань Шу вторглась в Чжэн, она встретилась там с армией Чу во главе с двумя чускими принцами, Шэнь-цзы и Чэн-цзы. Армия состояла из воинов сяней Шэнь и Си — тех самых, что столетием раньше, в 688 г. до н. э., были аннексированы чусцами и превращены в чуские сяни.

Цзиньцы сомневались, стоит ли вступать в бой. Победа не принесет много чести, а поражение от двух чуских сяней было бы позорным [Цзо-чжуань, 6-й год Чэн-гуна; Legge, т. V, с. 359 и 360–361]. Не вполне ясно, были ли принцы владельцами сяней или они только руководили отрядами из их воинов. Но в любом случае ситуация вписывается в привычные для периода Чуньцю нормы: перед воинами Цзинь стояли армии двух сяней, не уездов (у которых не может быть своих армий, ибо собранные в уездах воинские силы — это часть общего воинства царства), а уделов либо кормлений. В то же время статус чуских сяней был для Цзинь не очень высоким, хотя войска их возглавлялись представителями высшей знати.

Так что же представляли собой эти сяни и их правители в период Чуньцю? Как уже говорилось, трансформация уделов привела к переменам в их статусе. Одни из них, которые становились на рубеже Западного и Восточного Чжоу самостоятельными царствами и княжествами во главе с князьями-чжухоу, отличались от других, которые, теряя самостоятельность, продолжали свое существование. Иногда аннексированные княжества лишались не только самостоятельности, но и своих прежних правителей. Так было в Цзинь во времена Сянь-гуна, который дарил завоеванные владения своим приближенным в качестве наследственного удела, что делало их высокопоставленными сановниками (цинами). Но в других случаях, как в Чу и Цинь, аннексированные владения становились уделами с урезанными правами или кормлениями. Возможно, именно к этому сводилась разница между чжухоу и сянь-гунами.

Если подойти к этому вопросу с политической точки зрения, то можно предположить, что эта разница не столько в факте вассальной зависимости, сколько в степени этой зависимости, в некоторой непрочности позиции сянь-гунов и, быть может, также и в отсутствии у них безусловного права на передачу власти наследникам. Не вполне ясно, можно ли таких сянь-гунов считать равными цинам, обладавшим безусловной наследственной властью в пределах их уделов. Даже в Чу это было не так. Возможно, что сянь-гуны были чем-то вроде квази-гунов, а титулатура (гун) давалась им как бы в утешение. Иными словами, есть основания полагать, что по статусу сянь был схож скорее с условным кормлением, нежели с уделом полновластного цина и тем более княжеством либо царством, возглавлявшимся одним из чжухоу.

Это видно, в частности, и из помещенных в «Го юе» рассказов о шэньском гуне, который выступает то в функции управителя Шэнь (Шэнь-гун), то в качестве приближенного чуского вана [Го юй, с. 198 и 199; Таскин, 1987, с. 254 и 255]. Тот факт, что правители аннексированных в начале VII в. до н. э. княжеств именовались Шэнь-гуном и Си-гуном [Цзо-чжуань, 25-й год Си-гуна; Legge, т. V, с. 194 и 196], свидетельствует об их достаточно высоком статусе, но не дает уверенности в том, что носители соответствующих имен с прибавленными к ним титулами (гун) были наследственными аристократами (цинами), какие преобладали в правящем слое царств Чжунго.

Сомнения обретут более прочную основу, если мы посмотрим, как выглядели сяни в царстве Цзинь в VII–VI вв. до н. э., когда о них впервые было упомянуто в источниках. О пожаловании сяня в Цзинь в первый раз сказано в лаконичном сообщении «Цзо-чжуань» от 627 г. до н. э. (33-й год Си-гуна [Legge, т. V, с. 223 и 226]), причем из контекста можно понять, что речь шла о кормлении (Д. Легг переводит пожалование как город, city). Более информативными можно считать сообщения «Цзо-чжуань» от 594 и 578 гг. до н. э. (15-й год Сюань-гуна и 13-й год Чэн-гуна [Legge, т. V, с. 327 и 329; 380 и 382]). В первом из них сказано, что после удачной кампании цзиньский правитель подарил одному из своих помощников тысячу дворов покоренных им дисцев, а другому — сянъ Гуаянь. Судя по контексту этой записи, цзиньский сянъ — владение небольшое, явно меньше, чем тысяча дворов, упомянутых вначале.

Во втором сообщении речь идет о конфликте Цзинь и Цинь. Цзиньский посол, увещевая Цинь, заметил, что циньцы вторгаются в цзиньский сянь (сяни!) в районе Хуанхэ (Хэ-сянь), жгут города, уничтожают плоды труда земледельцев и убивают людей в районе границы. Здесь термин сянь используется для обозначения какой-то части царства, возможно, пограничного района, где располагались земли, скорее всего, принадлежавшие самому правителю. О том, что такие территории существовали и действительно находились под юрисдикцией правителя, сказано в одной из записей «Цзо-чжуань».

В 539 г. до н. э. правитель Цзинь пожаловал чжэнскому сановнику за заслуги его отца сянь в местности Чжоу. Это вызвало раздражение трех цзиньских цинов, которые полагали, что этот сянь должен принадлежать именно им. Правда, поворчав, цзиньские сановники сошлись на том, что правитель имел право дать цзиньский сянь заслуженному и добродетельному чжэнскому аристократу. Из текста не вполне ясно, сколь серьезные основания имели цзиньские цины, чтобы претендовать на территорию Чжоу, прежде принадлежавшую мятежному и истребленному цзиньскому клану Луань [Цзо-чжуань, 3-й год Чжао-гуна; Legge, т. V, с. 586 и 589–590].

Когда один из претендовавших на этот сянъ, Чжао Вэнь-цзы, в 539 г. до н. э. стал главным министром в Цзинь, кто-то из его сородичей предложил ему отобрать у Чжэн сянь в Чжоу. Чжао на это заметил, что не успевает управиться со своими собственными сянями, так зачем же ему связываться с Чжоу? [Цзо-чжуань, 3-й год Чжао-гуна; Legge, т. V, с. 586–587 и 590]. Заметим, что Чжао не пошел на конфликт с Чжэн ради спорного сяня. Таких сяней, судя по реплике, у клана Чжао было достаточно. Это значит, что сянем во второй половине VI в. до н. э. в Цзинь именовались некие территориальные подразделения крупного удела[123].