Смертельный выстрел - Томас Рид

Кленси не замедлил воспользоваться этим преимуществом и прицелился... Раздался выстрел, и вслед за ним Ричард Дерк свалился с седла и упал лицом вниз на землю. Упавший не сделал ни малейшей попытки подняться, ни милейшего движения... несколько конвульсивных вздрагиваний и только. Кленси соскочил на землю и поспешил к нему, чтобы помешать собаке растерзать его. Прогнав ее, он наклонился над распростертым телом. В нем не было ни чувства злобы, ни раскаяния, ни торжества победителя, желающего надругаться над телом противника. Правосудие свершилось, и клятва была исполнена. У его ног лежал теперь не соперник в любви, не смертельный его враг, а бездыханное тело, оболочка человека, наделенного еще недавно всеми страстями человеческими.

- Тяжело думать, что я отнял жизнь у человека... даже у такого. Я желал бы, чтобы этого не было. Но я вынужден был. Простишь ли Ты мне, о Боже, что я избавил мир от такого негодяя?

Выпрямившись затем во весь рост и взглянув на небо, как тогда на могиле своей матери, он произнес торжественным голосом:

- Я сдержал свою клятву! Матушка! Я отомстил за тебя.

В то время, когда эти трагические события разыгрывались на Койот-Крике и на равнине, в долине Сан-Саба все готовилось к преследованию грабителей. Полковник Армстронг и наиболее почтенные люди колонии взобрались на верхушку башни, откуда открывался превосходный вид на долину. Когда солнце вступило на меридиан, они увидели всадника, выезжавшего из лесу и направлявшегося к миссии. Все очень встревожились, видя, что он один и едет галопом. Неужели все разведчики были вырезаны, и только один спасся? Кто был это, Дюпре, Гоукинс? Когда он подъехал ближе, полковник Армстронг, глядя в телескоп, узнал Криса Текера. Войдя к полковнику, молодой охотник передал ему подробно все, что случилось с партией Дюпре. Он рассказал, что они очень долго искали следы разбойников и нашли их наконец на дороге, шедшей вдоль скал. Переехав нижний брод, они обнаружили следы, убедившие их, что индейцы отправились по лугу и затем поднялись на скалы за лугом. Когда же они стали снова рассматривать следы, то напали еще на другие, менее ясные. Это оказались следы четырех лошадей и одного мула... все подкованные. Проехав по ним несколько сотен ярдов, они нашли место, где останавливались какие-то люди и, вероятно, спали. Люди эти были белые, от них остались куски сухарей и другие остатки съестного, неизвестного индейцам. Оставив покинутый бивуак, они повернули уже к миссии, когда увидели следы, шедшие вниз по реке и в противоположную сторону от брода; следы подкованных лошадей, мула и большой собаки. Придерживаясь этих следов, они очутились на просеке с большим деревом - каменным дубом - в самом центре. Рассматривая эти следы, они все больше и больше удивлялись, особенно когда подняли один предмет, который, вместо того чтобы прояснить дело, еще более запутал его... Это был парик! В таком месте и парик! Он, что еще удивительнее, представлял собой копию индейской шевелюры и сделан был из длинных черных волос из лошадиного хвоста. Разведчики не знали, конечно, что парик принадлежал Бослею и был стащен с него Вудлеем и Хейвудом. Удивили их еще и другие предметы, найденные здесь: ветка кипариса и цветок померанца. Дюпре, знакомый до некоторой степени с ботаникой, знал, что в этой местности не растут ни померанцевые деревья, ни кипарисы, но он вспомнил, что видел эти деревья в саду миссии, куда ходили гулять девушки, и заключил из этого, что они были под каменным дубом. Где же они теперь?

- Отправились по этой дороге! - крикнул Гоукинс. - Вот следы подкованных лошадей... с этой стороны, вверх по реке.

Дюпре отправил Текера с донесением, а сам вместе с разведчиками отправился по найденным следам. Донесение Текера вполне удовлетворило полковника; что-то подсказывало ему, что он найдет своих исчезнувших дочерей. И действительно, задолго до того, как село солнце, дочери его были уже с ним и нежно обнимали и целовали его. Скоро прибыли и разведчики. Недоставало только Кленси и Юпитера. Вудлей рассказал все, что знал о Кленси. Слушатели были удивлены и встревожены судьбой молодого охотника. Колонисты тотчас же стали готовиться к отъезду; надо было найти грабителей и отнять у них деньги, спасти Кленси или отомстить за его смерть. Полковник Армстронг выступил вперед, обнажил седую голову и сказал:

- Граждане! Поблагодарим Всемогущего, спасшего близких нашему сердцу от большой опасности, но, благодаря Богу, мы не должны забывать и человека, который также заслужил нашу благодарность... благодарного молодого человека, которого мы считали мертвым, убитым. Он жив, будем надеяться. Симеон Вудлей сказал, что он подвергается смертельной опасности, если попадет в руки этих разбойников. Друзья и товарищи! Мне не нужно звать вас на помощь благородному юноше... вы сами это знаете и, несмотря ни на что, спасете Чарльза Кленси.

Восторженные крики были ответом полковнику.

XLIII

Предводитель разбойников первым проснулся утром на следующий день после попойки и, выйдя из палатки, велел оседлать нескольких лошадей. Он выбрал нескольких человек и приказал им ехать на поиски Квантреля и Бослея, а сам направился к палатке метиса, желая еще поговорить кое о чем с мулатом. Войдя туда, он увидел окровавленное тело. На его страшный, безумный крик бросились все разбойники. Вопросов тут никаких не требовалось, все было ясно и без них: пленник убил своего надсмотрщика. Убежал ли убийца? Все бросились к палаткам, переходя от одной к другой, а затем к коралю, ворота которого оказались отворенными и лошади выпущенными. Оказалось, что одной лошади нет, и именно той, которая была отобрана у белого джентльмена. Мулат, следовательно, взял ее с собой. Гнев сменился тревогой. Вся их безопасность покоилась на строгой тайне их убежища. И вдруг убежал пленник, которому было все известно: их переодевание и место, где они скрывались. Нельзя было больше оставаться здесь.

- Ребята! - крикнул Борласс. - Мне не нужно говорить вам, что обстоятельства изменились, и мы попали в некоторое затруднение. Мы должны сбить их с правильного пути... лучше всего проложить следы к Сан-Антонио. Но и тогда мы не будем в безопасности, если мулат расскажет все о нас. К счастью, показания негров не принимаются на суде в Техасе... Единственное средство, чтобы он ничего не мог рассказать о нас, снести ему голову.

После непродолжительного совещания все решили ехать. Лошади были мигом оседланы, и лагерь снова опустел.

В тот же самый час, и в ту же минуту, когда Борласс со своей шайкой подымался от Койот-Крика, по равнине, но только с противоположной стороны, то есть по направлению от Сан-Саба, двигалась другая группа всадников. Во главе ее находился Дюпре. Проводником был Билль Бослей, который ради спасения своей жизни согласился выдать сообщников.

Солнце начинало уже показываться на горизонте, когда Кленси, отойдя от тела своего врага, увидел лошадь Дерка, блуждающую по степи. Он вспомнил обещание, данное им Юпитеру. Лошадь ходила кругом, не желая, по-видимому, удалиться от этого места. Кленси ласково позвал ее и разными жестами старался внушить ей доверие. Мало-помалу она подходила все ближе и ближе и, наконец, подойдя к его лошади, стала обнюхивать ее. Кленси воспользовался этим и взял ее под уздцы. Бросив последний взгляд на тело убитого, он повернул лошадь и двинулся в обратный путь. Не проехал он и двух миль, как увидел знакомый ему одинокий виргинский тополь. Раз он попал сюда, значит, он был недалеко и от того места, которое он слишком хорошо помнил. Он оглянулся и при свете восходящего солнца увидел вдали человека, идущего пешком. Это был Юпитер.

- Верно, значит, - сказал мулат ему, подходя к телу убитого Дерка, куда его привел Кленси. - Я так и сказал себе, когда услышал: "смертельный выстрел".

- Да, Джуп! Он получил этот выстрел, и туда же, куда он стрелял в меня. Видишь ты, куда попала моя пуля?

Мулат осмотрел тело убитого.

- Верно, масса Чарльз! Сам ангел мести, о котором вы говорили, руководил вашей рукой.

- Довольно, Джуп! - сказал Кленси. - На лошадей... пора ехать!

- Что это, масса? - спросил Юпитер, указывая на запад.

Мечты Кленси рассеялись, как дым, мрачное облако закрыло его солнце. Там, на западе сверкали какие-то предметы, то появляясь, то скрываясь среди облака пыли. Сердце его сжалось; сверкавшие предметы были ружья, пистолеты, ножи, пряжки на поясах, удила и стремена. Это двигалась толпа всадников, едущая со стороны Колорадо, от Койот-Крика.

Уверенный в том, что это шайка Борласса, Кленси поспешил вместе с лошадью скрыться за большим камнем, приказав Юпитеру сделать то же самое. Для большей безопасности оба спешились; Юпитер держал лошадей, а Кленси наблюдал за движением неприятеля. Шайка Борласса двигалась, к счастью, не по направлению к скале, а к одинокому дереву, и Кленси вздохнул свободной грудью. Пока они, значит, в безопасности, но что будет дальше? В поисках жертвы своей злобы они могли заглянуть и сюда. "Ну, что ж, - думал Кленси, - моя лошадь здесь, у Юпитера нет больше мула, а лошадь Дерка отличалась быстрым бегом и легко могла уйти от преследования шайки". Некоторые из разбойников могли, пожалуй, догнать их, но не все сразу, а это во всяком случае значительно уменьшало опасность, к тому же они оба были теперь хорошо вооружены. Мысли его были прерваны веселым восклицанием Юпитера, который указывал на восток. Кленси обернулся и увидел другое облако пыли, а среди него сверкающие точки... По равнине двигалась вторая группа всадников, ехавшая также по направлению к одинокому дереву. Кленси решил, что это были колонисты и во главе их Сим Вудлей.