Япона осень (СИ) - Сухов Лео

Я скосил глаза и, раскрыв вкладку с контрактами, вчитался в текст:

Город Алтарное предлагает вам:

1) провести исследование горного массива на юго-востоке;

2) основать факторию;

3) составить карту работающих и испорченных Алтарей Вознаграждения;

4) найти выживших, полезные ресурсы и прочие ценности (раскрыть список прочих ценностей).

Награда за выполнение задания — 1000 баллов. За каждый этап и открытие — 10 баллов. За полезную деятельность в экспедиции — 10 баллов на каждые сутки.

Хотите принять контракт?

Не знай я об этих условиях заранее — хохотал бы долго, весело и зло. Прямо скажем, таких мизерных цифр в наградах я уже давненько не видел.

Но мне был известен главный приз всего этого мероприятия! И вот за него стоило побороться. Поэтому я быстренько подтвердил согласие и стал ждать, когда закончат остальные.

Минута шла за минутой, Кукушкин хмурился всё больше, а люди начинали неуверенно переглядываться… Но тут наконец-то лицо мэра снова разгладилось, и он поднял руку, привлекая внимание толпы:

— Все молодцы, приняли! А теперь я напоминаю вам, что от вашего успеха зависит очень и очень многое! Кстати, не забывайте: ваш глава в экспедиции — Вано! Его заместители по силовыми вопросам — Витя и Кострома. По строительству все вопросы адресуйте Старику. Научную часть возглавляет Бур. По хозяйственной части — Вадим и Сочинец…

Вадим был лидером группы добытчиков. Мы с ним пару раз пересекались, но как-то мельком. А вот теперь предстояло сотрудничать вплотную. Со Стариком и Буром я был хорошо знаком, как и с некоторыми их людьми. Что уж говорить про Витю и Кострому!

В общем, мэр отправлял в экспедицию практически все лучшие кадры города. И каждый из тех, кого привлёк Иваныч, тоже старался за собой протащить доверенных лиц.

С точки зрения обороноспособности, наша экспедиция была чистым безумием! Мы фактически отсылали в горы основной костяк защитников. А если смотреть с точки зрения долгосрочных планов, я Кукушкина понимал. Японцы приходят, мутят воду и уходят. А нам тут жить ещё долго.

В конце концов, оборону может возглавить и сам Кукушкин. И победить он сможет. В крайнем случае — благодаря запасам ягод, которые показал мне в своё время Русый. И пусть урожай удалось собрать не самый большой, но даже десяток красноглазых берсерков могут натворить дел. Достаточно, вон, вспомнить, как Иваныч «зажигал» в лагере работорговцев…

А значит, в наше отсутствие Кукушкину надо опасаться лишь внутренних врагов. Но после «кукушения», как народ прозвал бунт его группы, оппозиции в Алтарном не осталось. И вряд ли новая появится в ближайшие месяцы.

И теперь элита Алтарного безбашенно уходила туда, куда я бы предпочёл без танка не соваться. Да и с танком бы ещё десять раз подумал… Но выбора не осталось: нам нужны были ресурсы, нам нужен был надёжный тыл в горах, нам нужно было очень много баллов… Сто миллионов!

Безумная цифра для одного человека. Зато вполне посильная для целого города.

А если очень постараться, она была посильной даже на короткой дистанции. СИПИН уже рассказал нам новости: первые два репликационных комплекса отправились куда-то в южное полушарие планеты. А ведь прошло совсем немного времени! И с каждым днём наши конкуренты зарабатывали баллы всё быстрее и быстрее.

— Лёгкой и удачной вам дороги! И успеха! С Богом! — закончил речь Кукушкин.

И хлопнул меня по плечу, вроде как передавая командование.

Мне бы тоже следовало толкнуть какую-нибудь речь… Но в голову лезла исключительно всякая дребедень, а заранее я этим вопросом не озаботился.

Вот и брякнул что-то вроде:

— Ну, чего стоим? Кого ждём?

И бодро потопал в голову колонны, махнув рукой другим руководителям, чтобы подтягивались.

Экспедиция началась.

Дневник Листова И. А.

Двести шестьдесят второй день. Когда выдалась свободная минутка…

Поход… Нет, не так… Грёбаный поход — вот как правильно! И не надо говорить, что я просто не умею ценить простые радости кочевой жизни… Кто в это не вляпывался — никогда не поймёт наших жестоких страданий. Самая большая ошибка — думать, что поход — это всего лишь долгая прогулка с ночёвками в модульном переносном жилище. А на самом деле…

Как бы я ни страдал во время прошлых путешествий, однако в по-настоящему серьёзные походы мы не ходили. Всегда на нашем пути были пункты, где можно с комфортом отдохнуть. И всегда была конечная цель — близкая и понятная. А ещё с тех пор, как мы налегке сбежали с гор, я не мог припомнить действительно плохой погоды… Такой, чтоб приходилось кутаться в тёплую одежду. И в оба глаза следить, чтобы вода не попала в ботинки.

Единственное тяжёлое путешествие, которое я мог припомнить — это бегство из гор, когда мы пытались оторваться от бестий. Не оторвались, конечно… Раньше из сил выбились, и нас догнали. Но даже тот наш поход не затянулся надолго.

Да, мы дрались за свою жизнь, сражаясь со зверями-людоедами… Да, удирали от них, спрыгивая на спину гигантской «черепахи»… А потом — всё. Лежи, Вано, и отдыхай, пока тебя куда-то везёт комфортабельная живая гора.

Вторым самым серьёзным путешествием была разведка. Но тогда мы старались выходить налегке и лишь назад возвращались, нагруженные добычей. Было тяжело… Зато приятно.

А то, что происходило сейчас — было грёбаным походом! Со всеми его прелестями и ужасами! И первое, что заработали все, включая меня самого — это мозоли. О да, мозоли! Не те пузырьки, которые возникают от неудобных туфлей. И не те кожаные утолщения, которые получаются после этого. Нет! Кровавые, лопнувшие, сочащиеся гноем…

Дожди пока ещё шли недолго, но часто. Мелкая морось могла зарядить на пару часов без перерыва, и из-за этого всё вокруг постоянно было мокрым. Буквально всё!.. Высоченная трава на нашем пути… Чавкающая земля под ногами… Местные папоротники, хлеставшие нас влажными листьями… Днём — дождь, утром и вечером — роса, ночью — холодрыга и мокрядь.

Вода — везде одна вода!.. Влага проникала повсюду. И — самое страшное — она проникала в ботинки! Как ни осторожничай, к вечеру мокрыми были не только обувь и носки, но и кожа на ногах. И эта распухшая, пошедшая морщинами кожа стиралась только в путь!..

Поэтому каждое наше утро начиналось с боли. И эта боль даже не думала становиться легче, несмотря на принятые «лечилки».

Возможно, это нерационально — лечить мозоли «лечилками»… Вот только на пятый день их уже все до единого приняли. А я держался до последнего. Я же должен делать вид, что главный и самый стойкий.

На самом же деле я мечтал о днёвке! Об одном дне, чтобы «лечилка» исправила те повреждения, которые ежеминутно получал мой организм. Я мечтал разбить лагерь, лечь утром, вытянув ноги в сторону жаркого пламени — и так пролежать весь день!..

Жаль, это никак не вязалось с важностью и срочностью нашей миссии. И как главный, я не мог объявить дневной привал, потому что банально ноги натёр.

Поэтому мы шли и шли вперёд, торя путь сквозь густые заросли, стирая в кровь ноги, волоча припасы и инструменты: на волокушах, на носилках, в рюкзаках за спиной… Тяжёлые припасы, которые буквально придавливали нас к земле…

О! Этот груз! Он будто символ твоего бесконечного путешествия! Чем дальше идти — тем больше давит! Плечи болели от лямок, спина — от веса, мышцы на ногах — от постоянной ходьбы с утяжелением.

И не сказать, чтобы мы большие расстояния проходили! Лишь на четвёртый день Алтарное окончательно скрылось из виду. Да мы, блин, дорогу вдоль реки быстрее прокладывали!..

Если честно, я пытался вспомнить походы на Земле в моё время… И вот что я скажу: да не ходили мы в походы! В лучшем случае, выезжали на пикник. Все эти романтические байки о походниках остались где-то в дремучем двадцатом веке, где люди были крепкими, могучими и близкими к природе.