Южный поток – forever! - Максим Шахов

134

Очнулся Виктор так же внезапно, как и потерял сознание. Левая рука горела огнем. Зато правая откинулась в сторону, и ноги свободно лежали, уткнувшись носками в выступ багажника. Боясь поверить в свою удачу, Виктор пошевелился.

Левая рука немедленно отозвалась острой болью. Но Виктор, прикусив губу, все же перевернулся на правый бок. Он не знал, сколько пролежал без сознания, и не мог терять ни секунды.

Первым делом он поднял правую руку и осторожно выдернул из-под себя пустой браслет. Потом быстро развязал и стащил с головы намокший от пота мешок. Дышать стало намного легче, но толком осмотреться в багажнике все равно было невозможно. Плюс к этому малейшее движение отдавалось болью в левой кисти.

Закусив губу, Виктор взялся правой рукой за левое предплечье, перевернулся на спину и пристроил левую руку поудобнее. После этого он осторожно пошарил правой рукой по багажнику.

В углу Виктор наткнулся на какой-то ящик. Повернувшись, он нащупал защелку и открыл его. Сунув руку в ящик, Виктор едва сдержался, чтобы не вскрикнуть от радости. В ящике был стандартный набор инструментов. Начав их ощупывать, Виктор случайно наткнулся на лежащий на дне компактный фонарь.

Это была настоящая удача. Виктор включил фонарь и пристроил его на выступе багажника. В ящике с инструментами нашлась и изолента. Виктор взял ее, оторвал конец зубами и начал обматывать искалеченную левую руку.

Боль усилилась, но Виктор ее перетерпел. Зафиксировав сломанный большой палец, он перегрыз изоленту зубами и замер, прислушиваясь. Машина шла на скорости около шестидесяти километров. Дорога, судя по доносящимся звукам, была пустынной. Вываливаться на нее из багажника со скованными браслетами ногами было не лучшим вариантом. И Виктор решил сперва заняться наручниками…

135

Фанис Апостолакис не ошибся в своих предположениях. Вскоре после того, как машина свернула и начала вилять, она остановилась. Из пассажирской дверцы кто-то выскользнул и сходил на разведку.

Через пару минут он вернулся, и Апостолакис узнал голос напарника водителя:

– Все чисто!

Водитель поспешно выбрался из машины и, нырнув на заднее сиденье, открыл люк в крыше. После этого он извлек из укрытия и снова установил на штативе снятую на время поездки камеру. Выдвигать ее он пока не стал.

Они с напарником прошли к багажнику, открыли его и, не говоря ни слова, вытащили Апостолакиса. Не опуская на землю, его в связанном состоянии транспортировали к передней пассажирской дверце и не без труда запихнули в кресло.

Только после этого с головы Фаниса сняли мешок, и водитель спросил:

– Руки не занемели?

Фанис покачал головой, поскольку снять с его рта скотч никто не удосужился.

– Пошевели пальцами! – сказал водитель, наверняка получивший от Стаматиса четкие инструкции насчет того, что Апостолакис должен быть в оптимальном рабочем состоянии.

Фанис пошевелил. Водитель удовлетворенно кивнул и оглянулся на напарника:

– Приматывай! Только руки не перетяни…

Напарник отодрал конец от толстой бобины скотча и принялся приматывать Апостолакиса к креслу. Тот за это время осмотрелся. Машина стояла под крайними деревьями мандариновой рощи неподалеку от обрыва. Далеко внизу виднелось море. До него было километра полтора, не меньше.

Справа море было усеяно крошечными точками стоящих на рейде судов. Впереди и слева крупных морских судов видно практически не было, только несколько небольших прогулочных катеров и яхт.

Апостолакис сразу понял, где они находятся. Где-то внизу, под обрывом, располагался старый рыбацкий поселок, неподалеку от которого Феофилактос Манолас построил на берегу дачу размером с небольшой замок. Кроме этой, у него были дачи на Крите, под Салониками и даже на Лазурном Берегу во Франции. Но премьер-министра на них вытащить было не так просто из-за занятости. А вот на эту, расположенную неподалеку от Афин, он наведывался частенько…

136

С началом неудач на Восточном фронте, где немцы несли колоссальные потери, желающие убить Гитлера появились не только среди левых. Многие из немецких офицеров, особенно представители старых аристократических семей Пруссии и Австрии, с самого начала не принимавшие Гитлера в качестве лидера единой Германии, наконец созрели для решительных действий.

Во главе заговора с целью убийства фюрера и проведения правительственного переворота находились офицеры штаба армий «Центр» Восточного фронта. К ним примкнули такие высокопоставленные лица, как шеф военной разведки и контрразведки адмирал Канарис. Непосредственно организацией покушений руководил генерал-майор Хеннинг фон Тресков. Именно он сформулировал боевую задачу: «Гитлера надо прикончить, как бешеную собаку, угрожающую человечеству».

12 марта 1943 года Адольф Гитлер инспектировал боевые части под Смоленском. На фронт фюрер прибыл самолетом «Кондор». Под видом проигранного в споре коньяка заговорщики через систему Абвера передали на борт самолета английское взрывное устройство. В нем тоже был установлен часовой механизм, но уже заводской, неоднократно проверенный. Бомба должна была сработать через 20 минут после взлета.

Несмотря на март, стояли лютые морозы, а болезненный фюрер не любил холода. Посещение прошло быстро, и «Кондор» взмыл в небо. Напрасно посвященные в заговор ожидали сообщения о взрыве. Самолет Гитлера благополучно приземлился в Германии. Сверток с «коньяком» пришлось срочно изымать. Когда механизм осмотрели специалисты, они установили, что заел боек, вероятнее всего, по причине мороза.

После нескольких других неудачных попыток среди заговорщиков появились добровольцы, вызвавшиеся уничтожить Гитлера ценой собственной жизни. В пропагандистских целях было запланировано посещение фюрером берлинского Цейхгауза с выставкой трофейного советского оружия. Гид Гитлера на выставке, барон фон Герсдорф, и стал тем самым добровольным смертником. В кармане его шинели лежала бомба с часовым механизмом, установленным так, что взрыватель должен был сработать через десять минут после начала экскурсии.

Все было рассчитано правильно, поскольку даже для беглого осмотра огромного Цейхгауза, да еще с экскурсоводом, понадобилось бы не менее получаса. Однако Гитлер не пробыл на выставке и трех минут. Не желая слушать разъяснений, он лишь поздоровался с Герсдорфом и сразу же отправился на открытую площадку, где стояли советские танки. Свита и охрана фюрера оттеснили барона-камикадзе, и тому пришлось буквально броситься в туалет, чтобы успеть разрядить взрыватель.

Наиболее известное покушение на Гитлера было осуществлено 20 июля 1944 года в его командном бункере «Волчье логово». Операция носила название «Валькирия». Непосредственный исполнитель – друг фон Трескова полковник фон Штауффенберг, человек смелый и решительный – согласился положить свою жизнь, чтобы уничтожить ненавистного фюрера. Находясь при командующем армией резерва, он пронес чемоданчик со взрывчаткой в «Волчье логово».

Считается, что Гитлера при взрыве в бункере спас дубовый стол. На самом деле непростительно ошибся фон Штауффенберг. Просто в запертую комнату, в которой заговорщики снаряжали взрывателями два взрывных устройства, неожиданно постучали. И одно из них осталось неснаряженным. Но если бы фон Штауффенберг положил его в портфель, оно бы сдетонировало от взрыва снаряженного, и Гитлер стопроцентно погиб. Эта элементарная ошибка дорого обошлась заговорщикам – по делу о покушении 20 июля было казнено 4 фельдмаршала, более 50 генералов, сотни офицеров. Еще десятки покончили с собой, не дожидаясь ареста.

Помня все это, Чарльз Купер и остался в штабе, потому что ни принимать доклады Фила, ни давать ему никаких указаний по рации или телефону было нельзя. Слишком велик был риск прослушки. Над Европой висело очень много спутников-шпионов, в том числе и русских, которые писали абсолютно все. А компьютерная техника развивалась так быстро, что казавшиеся сегодня абсолютно не поддающимися расшифровке коды завтра могли быть расшифрованы всего за пару секунд…

137

Открыть наручники без ключа не так просто, но Виктор имел в этом деле огромный опыт. Имея под рукой целый набор инструментов, он управился с ножными браслетами за пару минут. С наручником, надетым на правую руку, решить проблему оказалось невозможно, поскольку для этого нужно было орудовать искалеченной левой, а та, хоть и стала после фиксации пальца болеть намного меньше, для подобной задачи оказалась непригодной. Поэтому Виктор просто засунул болтающийся пустой браслет в рукав и наспех зафиксировал его все той же изолентой.

Взяв фонарь в зубы, он придвинулся к задней части багажника и принялся отвинчивать отверткой крышку замка. Машина оказалась далеко не новой, так что и замок был простой, без новомодных сенсорных наворотов. Пару минут спустя крышка плюхнулась на грудь Виктора, открыв доступ к запорному крючку.