Игры героев - Андрей Лавин

Кривая башня ждала нас.

Мы побежали через площадь. Меня, надеюсь, не было видно, а Хатбор менялся с каждым шагом, звенел пластинами доспеха. Кобольд скинул плащ, и красная молния метнулась к раскрытой двери.

Нас встретили запах крови и улыбающийся, ставший видимым, Илай.

Другие не знали, что он учинил, я не рассказывал. Хотя, думается, Хатбора это не смутило бы. Разве что орк мог потребовать большей жестокости по отношению к врагам. А кобольду просто не было до нас дела.

– Зря ты, – сказал я Илаю.

– Нет, не зря. Пойми, нельзя воевать, оставаясь чистеньким. Они подняли бы тревогу рано или поздно, если бы я обездвижил их или оглушил. Так лучше. Ты тоже научишься жалеть только своих.

– А Урба? Ярина?

– Они как раз свои. Я не рассказывал тебе? В одном из миров лучшим моим другом был непись, забавный такой калека…

– Сейчас не время для историй, Илай, – пробасил Хатбор-орк, – то глупость: трепаться в логове врага.

– Извини. Меня пьянит кровь.

– Меня тоже. То хорошо. Идем и отведаем ее, напьемся досыта!

– Стойте, – остановил я разгорячившихся товарищей. – Давайте еще раз посмотрим карту. Так надежнее.

Соратники были вынуждены согласиться и притормозить. В караулку я не пошел. Кобольд повел ладонью, и над расстеленной на полу картой засиял огонек.

– На два этажа ниже, – сообщил я давно всем известное, – и мы в темнице. Освобождаем только своих.

– То неверно. – Хатбор сверкнул глазами. – Освобождаем всех. Больше толпа. Легче. Убиваем Краснобара.

– Было бы недурно, – согласился я. – Ладно, всех так всех, не буду спорить из-за такой мелочи. Сейчас нам прямо по коридору, потом – налево, там будет комната непонятная, может быть, с людьми, в нее первый входит Илай, передает мне информацию. Дальше – по обстоятельствам. Илай, идешь в стеллсе. Я на постоянной связи с тобой. Все помнят, как себя вести?

– То несложно. Бить. Дать бить себя. Вы поможете.

– Именно! – обрадовался я.

Кобольд просто кивнул. Он помнил. Интересно, насколько крутым магом он был раньше? Наверняка немота, мягко говоря, ограничивает магические способности.

– Тогда установленным порядком, вперед – марш!

Илай отпер дверь. Перед нами лежала неизвестность, и самое сложное только начиналось.

Один за другим мы скользнули в освещенный факелами коридор. Лучше бы он был темным, а то мы как на ладони… впрочем, Хатбора особо не спрячешь, а кобольд в темноте отсвечивает красным, как красный карлик.

Илай перешел в режим невидимости. Мне было трудновато одновременно смотреть своими и его глазами, приходилось приноравливаться, чтобы не терять концентрацию и не налетать на товарищей и на стены. Правда, картинка не очень отличалась: тот же прямой и пустой коридор, только Илай метрах в десяти впереди.

Стены Башни изнутри казались вполне ровными, выложенными красным кирпичом. Через каждые три-четыре шага в них были вмонтированы чугунные держатели под факелы. Под ногами – плотно притертый, отполированный подошвами камень. Пахнет смоляным чадом. Потолки высокие – метра четыре, а ширина коридора – метра три, что позволяет Хатбору не цепляться за стены плечами и не пригибаться.

Удобно.

Под самым потолком – продолговатые отверстия. То ли вентиляция, то ли бойницы, то ли какая-то гадость типа клапанов подачи отравляющего газа.

Коридор не изгибался плавно, чего можно было бы ожидать, он резко переламывался под прямым углом. И как раз впереди, минутах в двух бега, – первый поворот. Вскоре я увидел его глазами Илая и дал остальным знак ждать. Мы с Хатбором встали спиной к спине, чтобы никто не смог подкрасться.

Илай замедлился, теперь он буквально полз вдоль стены, прислушиваясь.

Кажется, впереди кто-то был – от стен отражалось дыхание, топот. Кто-то бродил там, мерил коридор шагами. Кто-то большой и тяжелый. Илай осторожно заглянул за угол.

Коридор расширялся метров до пятнадцати, и его охраняли.

Этому существу не было названия в известных мне языках. Огромное, оно напоминало серое тесто, вылезшее из квашни и по какой-то прихоти напялившее на себя кожаный фартук. Этакий сырой, не испеченный колобок-переросток. Короткие, лишенные суставов ноги и руки, едва намеченная голова с отвратительными, похожими на дыры, глазами и ртом. От пояса существа к массивному кольцу в стене шла цепь. Сейчас она натянулась – тесто достигло противоположной стороны.

Звон – существо развернулось.

Влажный переступ – бредет обратно.

Илай мысленно обратился ко мне, обозначив вопрос.

А что я мог ответить? В принципе, мы с Илаем проскользнули бы мимо, но не кобольд, и уж точно – не Хатбор. А по живучести тесто намного превосходило убитых Илаем охранников: я не мог глазами Илая разобрать его характеристики, темное зрение не позволяло делать это, но не сомневался.

Позвал Илая обратно. Вскоре убийца возник перед нами.

Шепотом, чтобы не привлечь внимания врага, мы с ним обрисовали ситуацию.

– То мне известно, – похвастался Хатбор. – То – мучной голем, враг сильный и быстрый.

– Быстрый? – Удивился Илай. – Мне так не показалось.

– То пока спокойный. Хорошо, тебя не учуял. Мучной голем плохо видит, но хорошо чувствует тепло, не укрыться. Надежный защитник. Их делали раньше из теста, растили, поливая кровью, питали ненавистью и злобой, держали в бочках. Когда голем разбивал бочку – сажали на цепь. Хороший охранник. Магией не владеет, просто убивает.

– Прекрасный, – откликнулся я.

Рассказ про голема меня, надо сказать, впечатлил. Самое поганое, конечно, во всей этой истории – чувствительность охранника к теплу.

– Первый раз о таких слышу, – пробормотал Илай. – Но это не значит, что его невозможно убить.

– Нет охранников, – воздел палец к потолку Хатбор, – которых невозможно было бы убить. Иначе хозяева оказываются в зависимом положении.

– Так. Действуем как договорились, – оборвал треп я. – Проверим, насколько правильную избрали стратегию, заодно и сработаемся. Кобольд! Баф!

Карлик вскинул руки и нас на минуту окутало призрачным светом – сначала вспышка голубого, потом – оранжевого, следом – красного.

Магическое воздействие: заклятие воды!

+15 к ловкости

Магическое воздействие: заклятие жизни!

+10 к жизненной силе

Магическое воздействие: заклятие горячей стали!

+5 к силе удара холодным оружием

Мелочь, а приятно. В защите от магии мы не нуждались – если верить Хатбору, голем этим умением не владел. Став немного сильнее, выносливее и проворнее, мы устремились на врага. Впереди – Хатбор, за ним – мы с Илаем, и замыкающим – кобольд, исполнявший, помимо прочего, функции хила – как и все маги, он обладал не очень большим запасом живучести, а значит, его нужно было беречь.

Хатбор выскочил за поворот, заревел, аки орк, и нанес по мучному голему первый удар.

Тварь, казавшаяся неповоротливой, оживилась. Меч орка прошел сквозь тело голема, как сквозь тесто – с легким всхлипом – и, похоже, вреда особого не причинил. Только активизировал нелепое создание. Цепи хватало, чтобы голем мог метаться между стенами, что он и начал делать: описав полукруг, кинулся на Хатбора.

Хотя орка предупредили о роли «бей сам, давай бить себя, оттягивай внимание», он опешил.

Кобольд Борк замахал руками, подлечивая орка бафами.

Хатбор рычал и пытался рубить мечом. Голем растекся, пытаясь облепить врага.

Все это заняло не больше двух секунд. Дело было плохо: мы могли потерять Хатбора в самом начале пути. Илая я не видел. Орк отбросил бесполезный меч и принялся рвать тесто руками.

Елки, да что же делать-то?!

– Жги его! – завопил невидимый Илай.

У меня было «Пламя вулкана», но я боялся зацепить своих. То есть жечь не мог, разве что – отжигать. Хороший командир, ничего не скажешь – растерялся на первом же препятствии. И тут до меня дошло, что имел в виду Илай и что нужно делать.

– Запеки тесто, Борк! – приказал я.

Кобольд глянул с непониманием. Он был занят: кастовал живучесть на Хатбора.

– Прижги зад голему!!!

Теперь он понял. Конечно, без постоянной подпитки Хатбор быстро погибнет, но я надеялся, что много времени не понадобится.

Борк подбежал поближе, потер ладони и приложил их к голему. Туша дрогнула. Латные перчатки кобольда раскалились докрасна, воздух вокруг него задрожал от жара. Как бы Хатбору не досталось… Орк, кажется, ничего не заметил. Впав в блаженное забытье берсерка, он руками рвал тесто противника, швырял куски на пол – но они сползались, будто тело голема притягивало их.

Неужели не помогло?!

По голему прошла волна крупной дрожи, он как-то осел, ослабив кольцо вокруг Хатбора, завибрировал. Я глазам не поверил: голем покрывался корочкой. Запахло свежим хлебом. Кобольд держался, руки его по-прежнему были раскалены.

Подскочив к нему, я выхватил оба меча и принялся рубить «схватившееся» тесто. Оно крошилось, как и положено. От интенсивного аромата выпечки начало мутить. Голем, видимо, не мог кричать, и то хорошо.