Королевства Тени - Лиза Смедман

— Что это значит? — испугался убийца.

— Значит, что ты только что продвинулся в своем ремесле, дружок, только и всего! — рассмеялся Джарлаксл. — Насколько сильно, покажет время.

Энтрери пришлось удовлетвориться этим объяснением — ничего более конкретного от его загадочного друга не приходилось ожидать. Он нагнулся и поднял брошенного идола, с которого всё началось.

— Пора забрать наши деньги у трактирщика, и… — начал он.

— И?… — переспросил Джарлаксл.

— И прирезать этого борова за то, что он втравил нас в это дело.

— Это может не понравиться властям Гелиогабалуса, — возразил Джарлаксл.

Ответ Энтрери был столь характерным, что Джарлаксл прошептал его в унисон с убийцей:

— А мы им не скажем!

НЕМНОГО ЗНАНИЙ

Элейн Каннингем

Утреннее солнце, словно робкие пальцы, протянуло длинные лучи сквозь вековые деревья Халруаа, чтобы разбудить пропитанную дождем деревню. Но в Аштараххе давно уже все проснулись и были заняты каждый своей работой.

Летний сезон муссонов закончился. Деревенский прорицатель установил, что вчерашний ливень был последним. Рисовые поля и ягодные плантации походили на болото, но по ним уже двигались жнецы, утопая по щиколотку в воде и разбавляя свою трудную работу веселыми утренними песнями.

Туман цеплялся за поля и клубился вокруг небольших домиков, сжатых между землей и небом горячим, плотным воздухом, нагретым стремительно восходящим солнцем. Никто не думал, как перенасыщенный влагой воздух мог впитать в себя еще и вчерашние дожди; ответ был в пышном ландшафте Халруаа, в частности высоких, тонких деревьях, растущих по краю леса, мечтательно покачивающихся в такт музыке, которую слышали только они.

Деревья ванги появлялись вместе с первыми дождями, прорастая за ночь, словно зеленые грибы. Они росли с невероятной скоростью – две или три длины руки в день. К концу муссонов они уже были готовы к сбору урожая. Несколько детей, проворных, словно обезьяны, взбирались по сегментному стволу наверх, чтоб сорвать фиолетовый плод размером с кулак. Потом они бросали его в холст, который держали за углы четыре угрюмых на вид мальчика и, передвигаясь по земле, ловили их и перекидывали в сухую солому. Несколько молодых людей стояли рядом с мачете наготове. Как только все плоды будут собраны, деревья срубят, ошкурят по длине и вытащат на дорогу. Улицы деревни были вымощены булыжником, а лесные дороги хорошо укрыты, но путь, ведущий через поля, медленно высыхал после дождей. Каждый год свежие стволы ванги вдавливают в грязь, образовывая ухабистую, но вполне сухую дорожку для передвижения к рынку.

Этот путь заканчивался между двумя мастерскими: кузнечной и колесной. Дым волнами поднимался над кузницей, и два подмастерья деловито катили новые колеса в специальные стойки. Поездка по бревенчатой дороге из ванги была сплошным дребезжащим мучением, и более чем одна из ожидающих на рынке повозок точно сломается. Но посещение торговцев и ремесленников, а также расколотые колеса, подкованные волы и сломанные оси были неотъемлемой особенностью ведения торговли в Аштараххе.

Особенно оживлялся рынок в конце лета. Торговые ларьки и палатки стремительно возводились руками плотников и мелких волшебников. Собственники же постоянных магазинов откидывали защитные пологи, подметали свои владения и выставляли напоказ свои товары. Воздух был наполнен шумом ткацких станков  и терпким ароматом созревших сыров. Разноцветные стеклянные бутылки, наполненные ягодными наливками, стояли рядами на полках, напоминая огромные рубиновые ожерелья. В лучах утреннего солнца блестели длинные отрезы тонкого белого постельного белья, а в арочных витринах виднелись, имитируя радугу, мотки ярко окрашенной пряжи. Но самыми известными изделиями в Аштараххе считались искусно сотканные гобелены. Они висели в каждом третьем ларьке, превращая рынок в настоящую галерею.

Деревенские жители, которые этим утром не были заняты никакой работой, прогуливались по вымощенной булыжником дорожке, любуясь сотканым искусством. На большинстве гобеленов были вытканы сцены из истории и легенд Халруаа. В основном, изображались небесные корабли, но были и, общие для Халруаа, магические существа: ярко раскрашенные, многоногие крокодилы, известные как бехиры, крылатые звездозмеи, даже страшные ларакены. На некоторых гобеленах изображались портреты знаменитых, и не очень, волшебников. Некоторые сцены оживлялись небольшими магическими эффектами, имитирующими световые молнии, летающие между противниками, словно те сражались заклинаниями. Довольно большое плетение пылающего феникса – нового штандарта короля Залаторма – привлекало восхищенные взгляды. Но самая большая толпа народа, однако, собиралась на юго-западном углу площади, где Урсо Всевидящий сидел за своим кособоким, в настоящий момент неработающим ткацким станком.

Урсо был худой, скромный человек неопределенного возраста. Его длинные, довольно волнистые локоны поседели, а лицо было непроницаемым, за исключением его светлых глаз – карих с оттенком скорее серого, чем зеленого цвета, что выглядело несколько странно в стране темноглазых черноволосых людей. Прозвище «Всевидящий» содержало в себе легкую насмешку, хотя ходят слухи, что раньше к нему относились с уважением. Когда-то, как было уже сказано, Урсо был могущественным предсказателем, видевший множество возможных путей развития с одинаковой ясностью. Но огромные и разнообразные перспективы будущего были слишком большим бременем для того, чтобы вынести его, и Урсо удалился в эту сонную деревню, довольствуясь тем, что вплетал свои запутанные видения в никем не востребованные гобелены. Разобраться в том, что изображено на них, мог только он сам.

Ватага подростков пробиралась со стороны ларьков, подкрадываясь  к волшебнику, их широкие улыбки невинно сияли на маленьких чумазых лицах. Некоторые из них, выскребав грязь между булыжниками, готовили первую волну атаки.

Волшебник поднял глаза и улыбаясь вежливо поприветствовал их. В его спокойном взгляде нельзя было прочитать, знает ли он о предстоящей шалости или нет, но небольшая, зловещая серая туча появилась прямо над головой вожака компании, коренастого маленького пострела, который отзывался на имя Даммет.

Мальчуган уже приготовился к броску. И тут же туча разразилась мелким, противным дождем, заливая парня и заставляя его товарищей с веселым смехом отскочить в сторону. Жидкая грязь просачивалась между пальцами Даммета, пока не смылась совсем.

Второй мальчик отскочил назад и кинул комок грязи ловким, боковым броском. Урсо отодвинулся в сторону, сделав незаметный жест, комок изменился в воздухе, приобретая кристаллическую форму и белый цвет. Он поймал снежок и отбросил его обратно к сорванцу. Пацан, поймав его, вскрикнул от удивления и, почувствовав непривычные укусы холода, стал перебрасывать шарик из руки в руку.

– Попробуй, – предложил Урсо.

Нерешительность ясно читалась на маленьком лице, но смесь ободрения и насмешек его товарищей решила дело. Он робко лизнул, и его глаза округлились от восторга.

– Крем Мазганут, – важно провозгласил мальчик.

Он увернулся