Один в поле – не один (СИ) - Солин Иван

— Ясен пень, — выдал не менее прочих охреневший Привратник, который так никуда и не ушел.

— Что ж, я всё сказал. Теперь слушаю ваши вопросы, новички, на которые постараюсь ответить максимально... Эм, момент. Что там, Толстая?

— Как с ней быть?

— О, это она, кстати, вовремя. Не стреляй, пропусти ее.

— Эт что же выходит? Значит, она специально нас всех убедила, что ты шарлатан? — не смолчал Привратник, глядя туда же, куда и Толстая с Командором.

— Хе-хе. Что ж, пожалуй, мой агент раскрыт. Да и в шпионаже нет уже особой нужды. Ладно, придется ее из разведчиков в МИДовцы перевести. Надеюсь, Гунд, мне не стоит уточнять, ЧТО я сделаю с тем, кто посягнёт на дипломатический иммунитет МОЕГО человека? Не нарушая своего правила о непролитии крови наших, я тогда попросту переведу этого идиота в категорию ненаших, а то и вовсе назначу в личные враги. А уж там я пролью кровь, да и много еще какие жидкости. Затем отлечу и повторю. Возможно, не раз. И не надо, Молчун, делать такое лицо. А ты, Дикая, зеленеть — тебе не идет. Берите, вон, пример с Толстой. Всего лишь слегка сбледнула. Да, новички, вы правильные выводы сделали. К врагам я беспощаден, причем с эпитетом: пипец как. И руку в этом деле изрядно набил. Но о монстрах я расскажу отдельно. В общем, Привратник, донеси там до своих, что за СВОИХ я готов пойти на такое, что вам, бородатые школьники, и в страшных снах не снилось. Это понятно?

— Если уж и Быстрая взгляд отвела, когда ты упиминал, эм, свой опыт, то кто я такой чтобы сомневаться в твоей готовности жестоко покарать за своего человека, — помявшись, подобрал-таки слова Отто Гунд.

— Прекрасно, — покивал ему продолживший Лин Абель. При этом он указал на дошедшую наконец и ставшую рядом девушку в подчеркивающем ее статную фигуру платье. Пусть и простом да длиннополом, не ушитом по фигуре и, вообще, из-под широкого плаща, но даже так всё это убожество унылых цветов смотрелось на ней как нечто из каталога модной одежды с претензией на фольклорные мотивы, скажем так. Ну а указав на тепло в ответ улыбнувшуюся ему и сдержанно всем остальным покивавшую холодную красавицу, Командор продолжил. — Так, а теперь позвольте вам представить главу нашего диппредставительства в Нахолмске, к кому в случае чего, новички, вы станете обращаться, если вдруг кто-то захочет остаться здесь, но современем передумает. Чрезвычайный полномочный посол в Нахолмске Вита Браух по прозвищу Недотрога, прошу любить и жаловать.

— Сестра?!! — вдруг раздалось из толпы свежих попаданцев, и растолкав прочих вышла, если приглядеться, очень похожая сверстница Недотроги, но с коротким каре и глазами более насыщенного синего цвета. — Но как это возможно, Вики? Ты ведь была совсем малышкой, а теперь такая взрослая.

— Эльза, ты жива... И(всхлипнув) совсем такая же, как тогда.

— Ах да, забыл сказать. Попадают сюда, бывает, раньше тех, кто умер там позже. Тише-тише. Да, всё верно, вы умерли. Но умерли вы там, когда как здесь получили шанс на новую жизнь. Не профукайте это. Итак, вопросы.

****

Покои главы Нахолмска. Ближе к вечеру.

— Ну что ты сидишь — они же так все уйдут! — ругала своего мужчину Анна Ма́йнхер по прозвищу Приз. Хотя многие завистницы добавляли слово «переходящий», потому как красавица с шикарным бюстом и роскошными бедрами успела побывать не в одном гареме у сильных мира сего, пусть и поселкового масштаба. — Если ничего не сделать, то ты останешься главой Гильдии без людей! Ты этого хочешь?

— Молчи, женщина, — отпив вонючей, но позволяющей забыться браги из лиловых грибов, которую закусывал коврижками с помазкой сиропом из розового тростника, отмахнулся печальный Ульф Брант по нелюбимому им прозвищу Шустрый. Старухой назвать свою собеседницу ему бы и в голову не пришло, хотя тридцатидвухлетняя голубоглазая блондинка была всего лишь на четыре года моложе Хельги Дирк по прозвищу Быстрая, которю именно так он и воспринимал. — Плевать! Пускай валят. Мечи-то только я могу выдавать.

— Ты сдурел? Только лишь этим ты не удержишь никого! Пойми, Ульф, скоро даже твои ближники осознают, что ты ничего уже не контролируешь, и тупо переметнутся к этому проклятому Командору! Ты уже раз не послушал меня и профукал почти всех организмов. А сколько потом еще боевиков, после выступления этого циркача на площади, свалило к сектантам? И теперь ты безропотно собрался отдать ему еще и всё пополнение? Ты в своем уме? Сколько у него уже людей? Сотня-две организмов и с полста крепких мечников. Так? Да он скоро нас пересилит по числу боевиков. И тогда придет сюда, чтобы занять твое место! Он возьмёт меня! Отберет у тебя! И ты снова молча стерпишь? Опомнись, милый, — чуть сбавиви тон, эдак ласково продолжила капать на мозги ловкая дамочка. А поправив цветастый платок, что был накинут на плечи поверх синего с вышивкой сарафана, игриво погладила по широкому плечу русобородого крепыша со шрамом и в одной лишь белёной рубахе до колен, прежде чем проворковать ему почти на ухо. — Разве не ты тот, кого почти десять лет назад я выбрала как самого-самого? Не ты ли тот, кто завладел моим сердцем, и всеми помыслами. Целиком и без остатка, душой и телом(с предыханием). Так где же теперь тот ловкий и сильный, умный и целеустремленный мужчина, всегда шустро подмечающий удачный момент и умело им пользующийся? Разве не настал он сейчас, чтобы снарядить погоню и покарать этих уродов? Ну и что, что они на конях. Плевать, что Косой несёт какую-то околесицу про пищали. Мало ли что за звуки мы слышали. Не так стрелялки местных звучат(отмахнувшись). Стрельцов-то мы видывали. И на эти их дымные громыхалки ничего похожего не было у ВСЕГО лишь десятка тех, кого еще можно по-тихому прикопать в степи. Прошу, умоляю, ради НАС с тобой, пока не поздно спусти по их следу людей Хриплого и Дерзкого, можно с отморозками Бабника, ну и Косого с его бесполезными дуболомами впридачу. Почти три десятка самых верных бойцов сумеют порешать с этими(презрительно). И не беда, что они верхом. Догонят на превале. Коням ведь нужно пожрать-посрать, так? И вообще, почему местные продают им лошадей? А у нас даже нескольких нет, хотя мы, которые напрямую с ними сотрудничаем, могли бы сменять на травки, ну или что там местные так любят. Где казначей, куда он девает серебро и золото, если мы выглядим хуже отщепенцев?

— Ругерн сссука... — влив очередную порцию браги, выдал злющий Брант, впрочем, не став говорить, что часть золота идёт как раз на вино для взыскательной его любовницы.

— Фу, как ты эту мерзость пьешь? И что там с Айреном? Опять неполадили? Это ты зря, дорогой. Поверь, милый, он единственный тебя не предаст. Надежный чело...

— Не предаст?!! Надежный?!! — очень эмоционально воскликнул Брант, гневно швырнув опустевший кувшин о бревенчатую стену, где та не была занавешена шкурами или тканью. — Да что ты понимаешь, шалава!!! Это он! Он, сука такая, всё подстроил. Это его стерва Недотрога наплела, мол, Абель — шарлатан, циркач, артист! А на самом деле...

— Ч-что? — осторожно спросила Майнхер, опасливо отстранившись от машущего кулачищами крепкого мужчины под сорок. — Ну что ты молчишь?

— Я... я не знаю как, но этот Командор и вправду лечит. Привратник не просто видел Быструю, которая не хуже тебя сейчас выглядит, пусть и без вымени такого, но и то, как Командор прямо на глазах себе руку отрастил. Ага, перед этим приказав в прошлом безглазой отстрелить её. Что характерно, из оружия нашего мира. Родного!

— К-как?

— А я гребу? Сказал, что эта рыжая сначала, покрасовавшись, стрельнула и за сотню метров от себя ворону на ветке натурально разбрызгала, а потом, что-то закинув в ствол очень похожего на автомат оружия, руку Абелю снесла. Чтобы тот, не меньший позёр, смог новичков впечатлить своей, эм, магией.

— Это ж сказки.

— Да какие, в пень, сказки? Это было на глазах у толпы свидетелей. А потом Командор назначил свою шпионку Недотрогу послом и предупредил, что если с ее головы хоть волос упадет, то у него и пушки найдутся. Так, во всяком случае, оху... впечатленный Привратник передал.