Сын Архидемона. (Тетралогия) - Александр Рудазов

Он с силой втянул в себя воздух… я тщетно попытался зажмуриться… но тут же понял, что ничего не происходит. Яцхен озадаченно попробовал еще раз — опять ничего. Он явно пытался сделать со мной то же самое, что я сам недавно сделал с бедным энгахом — но у него что-то не получалось. Видимо, он еще не освоился со способностями…

И тут меня словно что-то подтолкнуло. Я понесся в центр поляны, где все еще лежали два трупа — человеческий и эльфийский. Джемулан выглядел ужасно — безголовый, выпотрошенный, изгрызенный, да к тому же еще и голый. После смерти его хваленый костюм-перевертыш превратился в нечто вроде длинной белой тоги и свалился с плеч. Никаких вещей я тоже не заметил — только расплавленный мною меч валяется неподалеку.

Так что я выбрал другой труп — человеческий. Повинуясь какому-то подсознательному импульсу, я буквально… нырнул в него. Нырнул со всего размаху, перед глазами все померкло… а потом я увидел синее небо. В мир вернулись краски и очертания, я снова почувствовал себя живым… только что-то не так. Какое-то неприятное ощущение… сдавленность в груди… я… я… я задыхаюсь!

Страшно захрипев, я раскрыл рот… с силой втянул воздух… и сделал вдох! Вдох… выдох… вдох… выдох… о, и носом тоже получается! Твою же мать, я едва не сдох в третий раз просто из-за того, что забыл, как надо дышать! Ну правильно, яцхен в воздухе не нуждается, и я совершенно отвык от этой привычки…

Впервые за два года я снова дышу полной грудью, наполняю легкие свежим лесным воздухом, напоенным чудесными ароматами… слушайте, а тут реально воняет. И трава колется. Я раньше не замечал, какая она колючая. Обоняние и осязание так неожиданно набросились с обеих сторон…

Сегодня просто какой-то день новых ощущений. Я уже и не думал, что когда-нибудь буду стоять вот так — бескрылый, всего с двумя руками, с двумя глазами… кстати, вот это как раз хуже всего. Зрение снова стало плоским, как у всех людей. Знали бы вы, насколько рельефным этот мир видят яцхены…

Управляться с новым телом оказалось не так-то легко. Даже просто встать мне удалось далеко не сразу. А когда все-таки удалось, то первые секунд сорок я лишь дергался из стороны в сторону, как марионетка со спутанными ниточками. Потом понемногу повел ногу в нужном направлении… сделал шаг… второй… двинул рукой… повернул голову… дернул плечами… начинает получаться!

На мое счастье, яцхен в это время был полностью поглощен собственными проблемами. Кажется, он изо всех сил силился понять, куда делась его супер-пупер архидемонская мощь. У него даже залечить раны не получалось. Нет, конечно, он регенерировал, и поразительно быстро — но не быстрее, чем положено обычному яцхену. Нога по-прежнему сломана, вместо двух рук по-прежнему обрубки. Понадобится несколько часов, чтобы восстановиться — а во время приступов демонистости требовались секунды.

Еще меня сильно беспокоило, не в подпорченное ли тело я влез. Прошло почти полдня с тех пор, как этот парень умер — а климат здесь жаркий. Теперь-то я хорошо чувствую, насколько здесь жарко. Не начал ли он уже разлагаться? Быть ходячим трупом как-то неохота.

Но нет. Сердце бьется, как ему положено. Дыхание в порядке… ох, как же давно я не дышал полной грудью! Окоченения не заметно, все нормально гнется и сгибается. Кожа тоже чистая, никаких трупных пятен. Я в этом плохо разбираюсь, конечно… через сколько времени появляются трупные пятна?

Рабан бы наверняка ответил.

Не будем праздновать раньше времени, но по первым наблюдениям я выгляжу вполне живым. Наверное, дело в том, что этот энгах не умер в полном смысле слова, а… потерял душу. Что происходит с телом, если лишить его души? Умрет и начнет разлагаться, как все нормальные люди? Или впадет в коматозное состояние, превратится в бессмысленный овощ? Вот уж чего не знаю, того не знаю. Я в этих тонких материях — полный ноль.

Рабан бы наверняка ответил.

Впрочем, самое главное сейчас то, что я все еще жив. Остальное второстепенно.

— Это ничего не изменит, — злобно прохрипел яцхен, наконец оторвавшись от внутренних проблем. — Я тебя все равно убью и поглощу.

— Да ладно тебе, давай миром разойдемся! — воскликнул я. — Ты получил, что хотел — я тоже, в принципе, человеком быть больше люблю… ну и все!

— Ты не понимаешь… — с сожалением фыркнул яцхен, кое-как ковыляя ко мне. — Я б тебя, может, и не стал убивать… ну так, по старой памяти… но мне придется!

— Почему?

— Да потому что мы по-прежнему две половинки одной души. Я — демоническая, ты — человеческая. И чтобы я смог стать настоящим архидемоном, мне придется тебя… поглотить.

— О… ну, это уважительная причина.

— Рад, что ты все понимаешь. Просто стой спокойно — я постараюсь сделать все быстро.

Где-то я это уже слышал.

Я попятился, не отрывая взгляда от бредущего ко мне яцхена. Он все еще не мог нормально ступать на сломанную ногу и с каждым шагом шипел от боли. Но его раны затягивались на глазах, хитин срастался, он двигался все увереннее и увереннее. А у меня начали подкашиваться ноги.

Блин нагад… Он ведь меня вправду сейчас убьет. Убьет и сожрет. Кто-кто, а я прекрасно знаю, насколько это страшная тварь — яцхен. Пусть он сейчас здорово поуродован — безоружного человека он все равно замочит с полпинка.

Хотя погодите-ка! Я ведь не совсем безоружен! Вот же в траве валяется бластер… или как там называется эта стрелялка. Мне она особого вреда не причинила, но все лучше, чем стоять овцой на бойне.

Я схватил бластер плохо гнущимися пальцами и выстрелил… попытался выстрелить. У этой гребаной штуки не оказалось спускового крючка. Я лихорадочно ощупал ее со всех сторон в поисках какой-нибудь кнопки, рычажка, сенсора… хоть чего-нибудь! Нигде ничего не было. Словно не оружие у меня в руках, а театральный реквизит, макет, лишь внешне похожий на оружие. Не исключено, что эта штука активируется каким-нибудь особым сигналом или даже мысленной командой… но я понятия не имею, что и как нужно делать!

Похоже, даже посопротивляться толком не получится. Недолго я пробыл в новом теле. Ни Ктулху, ни Йог-Сотхотх, ни Пазузу не сумели меня убить, а теперь вот мое собственное альтер-эго…

Минуточку…

— Стой спокойно! — рявкнул яхцен, подволакивая ногу.

— А вот хрен тебе, шестирукий! — показал обидный жест я и задал стрекача.

Конечно, удрать все равно не получится — как только этот урод залечит раненую ножку, он снова станет молниеносным, как понос. На худой конец просто взлетит.

Но я и не пытался удрать. Я лишь добежал до своей землянки, поспешно нашел на стене место, отмеченное случайной казалось бы царапиной, сунул руку между жердями и выхватил… ковчежец с Пазузу. Резко развернувшись к хромающему ко мне яцхену, я выставил ковчежец вперед и приготовился его распахнуть.