Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) - Юрий Иванович

Подкинул кусочек мяса, существо проснулось за минуту, а на второй уже наворачивало паёк своими жвалами. Так как даже самой сильной молнии я не опасался, то решился поднести вначале руку, а потом и коснуться ярко-розового меха. Голубые искорки при этом так и заискрились вокруг пальцев, но парализующей молнии так и не сорвалось в мою сторону.

– Ух, ты! – не удержался замерший рядом Степан. – Неужели узнал? – так как я продолжал осторожно водить над тельцем уже двумя руками, пытаясь понять: вбираю я энергию или, наоборот, отдаю, ответила стоящая в паре метров Франя:

– Сразу видно, что Миха с такой напастью играючи справляется. Вишь, как его искорками мохасик ласкает! Ещё бы наш командир научился, да нас научил монстров приручать, дабы те сами нам груаны приносили…

– Как же, – ворчал охотник, – таких тварей не приручишь! И уж на что Миха кудесник, а и у него предел умений имеется.

Тоже мне, зам! В собственного отца-командира не верит! Но обижаться, как и отвечать на такие размышления, я не собирался. Сидя рядом с лагуном на табурете, достал из-под одежды медальон да, так и не снимая цепочки с шеи, принялся тыкать его в искрящийся мех. Причём пробовал то одной рукой держаться, то другой, то вообще на меху оставлять, не прикасаясь пальцами. И что заметил: если держу знак двумя ладонями, касаясь кругляка чуть ли не десятью пальцами, то искорки начинают втягиваться в медальон.

«О! Это уже прогресс! – обрадовался мысленно, продолжая крутить украшение на все стороны. – Но чего же внутренняя структура не насыщается? Мало ей, что ли?»

И минут через десять решил, что очень мало. Не помешало бы двинуть туда всю молнию, полноценную. Тогда, может, чего и получится. Вопрос только в том, что делать с руками? Как только я убирал пальцы, искорки переставали втягиваться в кругляш, а значит, и молния туда не втянется. Ну и нужен был посторонний человек, или предмет, или то и другое, чтобы мохасик всё-таки ударил молнией.

Долго думать не приходилось. Соорудил из длинной палки этакий изолятор, к концу присобачил медный пруток и вручил в руки Степана со словами:

– Как только скомандую, один конец прутка прислоняешь к медальону у меня в руках, а второй заводишь на шерсть мохасика. Как только молния ударит – тут же пруток убираешь в сторону. Всё понял?

– Чего тут не понять-то? – обиделся заместитель.

– Ну мало ли… Вдруг перепутаешь… к себе пруток прислонять вздумаешь… Готов?.. Давай!

Пальчики я сложил правильно, руки от себя вытянул, на всякий случай даже глаза прищурил, глядя на тот значок, где распростёрлась пятиконечная звезда на фоне морской волны… Но всё равно, когда долбануло молнией, втекающей в украшение со значками, у меня полностью отключилось зрение от вспышки, наступила чернота и…

…И я увидел вздымающуюся ко мне океанскую волну!

Глава двадцать девятая

По чьей вине я здесь?

Это уже потом я понял, что меня посетило только изображение некоей волны, этакая визуальная проекция на сетчатку глаза. Но в тот, первый момент мне показалось, что я и в самом деле оказался в некоей точке, куда вся эта пенная, тяжеленная масса воды грохнется сейчас, раздавит меня и уволочёт в пучину.

Так что моё тело повело себя чисто инстинктивно: откинулось назад, опрокидываясь с табурета. Наверное, со стороны слишком дико смотрелось и смешно, потому что даже после того как встал с посторонней помощью и уселся обратно, моих «помощников» ещё минут пять пробивало на хихиканье.

А я как раз эти самые минут пять и потратил на то, чтобы вернуть себе нормальное зрение. Ну и нисколько не обижался, сам прекрасно понимая, какое нелепое падение совершил. Главное, что не ушибся, пальцы молнией не обожгло, и возможностей нормально размышлять не потерял. Вот я сам и думал, то кончики пальцев своих рассматривая, то никак не пострадавший медальон чуть на зуб не пробуя.

Можно было смело считать опыт удавшимся! И кричать: «Эврика!» Потому что отныне у меня не было сомнений, что связь с помощью этого украшения с иными мирами – существует. Требовалось, конечно, уточнить ещё: только ли изображение передаётся, или что ещё можно с этого медальона поиметь, сколько времени оно может длиться, сколько энергии надо подавать и так далее и тому подобное. Но факт оставался фактом: здесь, на Дне, когда-то, кто-то носил вот такие простые с виду безделушки для контактов с иными мирами. Причём носил скорее всего повседневно, часто меняя и часто используя… Может быть.

Или возможны иные варианты? Да легко! Услужливая фантазия мне их сразу же подбросила десятками: возможно, сюда наведывались охотиться, или подрабатывали наездниками те самые лица, которых я условно называю Грибниками. А потом они попросту оставляли ненужные им уже устройства связи в башнях. Или все прибывшие сюда Грибники погибли все разом. А может, у каждого из них был свой замок с целыми сундуками подобных сувениров, которые потом разграбили каторжане. Имелся ещё и вариант наличия именно на Дне такого сооружения, как Священный Курган, а то и на каждом уровне есть такая величественная постройка.

Не может такого быть? Но пока не доказано обратного, стоит и такое мнение выслушать. К примеру, в мире Трёх Щитов Священный Курган не только в Рушатроне, столице империи Моррейди, возвышается. Точно такой же, по утверждениям любого жителя, и уж тем более обладателя Щитов, стоит и в Шартике, царстве ешкунов. Причём стоит он в бывшей столице царства, которая, как поговаривают, видна с территории как самой империи людоедов Гадуни, так и с территории единственных союзников зроаков княжества Тайланов.

Конечно, царство в данный момент вымершее, и на его пространства ни единое живое существо даже залететь не может, но верить приходится: в месте соединения трёх государств когда-то процветал город, гораздо больший по размерам, чем Рушатрон. Такое трудно в голове укладывалось, но я толком ничего про мир Трёх Щитов не знал, так что не мне судить о величии древней истории чужого мира.

Мне главное сам прецедент: если подобных сооружений уже больше одного, то могут быть подобные им где угодно и в каком угодно количестве. И связь между многими – нарушена, а то и потеряна совершенно. И не этот ли отголосок разрушения я и слышал второй раз в музыке Лобного Камня? И не эти ли неполадки кому-то срочно следовало устранить? А те же Грибники, допустим, по этому вопросу и не чешутся. Вот Пантеон, если в него заложено создателями чувство самосохранения, и выискивает средства и людей «со стороны», не брезгуя даже такими случайными путешественниками между мирами, как я.

А почему? Почему именно я?

Хотя логику иного, возможно, и чисто машинного разума, – можно понять. Раз существо научилось ходить между мирами – значит, оно особенное. Хоть в чём-то, хоть как-то! Следовательно, его можно наградить некими дополнительными способностями, мелкими умениями, талантами в виде гениального живописца, и пусть себе «раскачивает лодку». Может, конечно, сдуру и так раскачать, что и последний, или последние Священные Курганы в руины превратятся. Но может как раз и наоборот получиться: такие ситуации создадутся, что пойдут подвижки к лучшему. То есть любое новшество (без применения новейшего оружия) может стать сродни революции, влекущей за собой кардинальные изменения сразу в нескольких мирах.

Теория? Да она уже почти в действии!

Потому что, продолжая вспоминать себя и свои приключения, я начинал понимать, что в силах Священного Кургана было очень и очень многое. Так, он не скрыл от меня значка в замке Дефосс, благодаря чему я сумел сбежать из-под топоров людоедов на Землю. Потом нечто аналогичное произошло в подвалах разрушенного Пантеона возле Борнавских долин. Оттуда я бежал с друзьями в мир Набатной Любви. А дальше дошло до того, что оказался на Дне. А всегда ли по причинам именно моих действий? Всегда ли у меня получилось бы что-то изменить собственной волей? Получалось, что моё желание улизнуть в сторону довольно сильно, если не решающе сильно. Из той же тюрьмы с помощью своих художеств я почти выбрался. Но!..

Тут и припёрся ко мне ревнивый Светозарный. Казалось бы, там наслоились совсем иные случайности, нагромоздились чужая ненависть и конфронтация, но, тем не менее, разгневанный мужик пришёл ко мне в камеру, устроил скандал, и мне его пришлось убивать, чтобы выжить самому. Казалось бы, в чём именно видится «рука» всё того же Лобного Камня, толкающая меня на каторгу? Вроде и нет никакого влияния…

Ан, нет! Есть! Потому как все Светозарные, по моему мнению, не сильно-то и будут вмешиваться в жизнь и деятельность простых обывателей. Что для него обиды какой-то Ксаны? Да ему наплевать и растереть на то, кто её имел, имеет или будет иметь. О том же поставном, который часто и нещадно издевался над девушкой, художник из другого сектора всегда знал, но даже палец о палец не ударил, чтобы помочь красавице. А тут взял и пошёл. Да так при этом взбесился, что попытался меня уничтожить. Что это, как не явный нонсенс в поведении? И если не Курган такой нонсенс в поведении спровоцировал, то больше некому.